вечера, и где имамы ислама сообща приняли решение, что не было необходимости совершать молитву перед заходом солнца, посчитав, что время остановилось.

Его величество после того, как собрал свои войска и собрал огромную добычу, снова двинулся в путь со своими победоносными знаменами из лагеря Ур-туба, чтобы направиться к резиденции своей славы и своего величия.

В месяце зулькаде 793 года город Самарканд, благодаря прибытию этого властелина, обласканного судьбой, стал подобен раю, а после того, как он предавался там в течение нескольких дней удовольствиям стола и радости, принц Миран-шах, во исполнение приказов своего отца, отправился в Хорасан. В начале 794 года августейший и победоносный монарх доверил мирзе Пир-Мухаммед-Джехангиру управление провинцией Кабула и Газнена, и этот принц отправился в свой край, сопровождаемый большим числом эмиров и воинов, которые образовали его особую гвардию.

3. Хондемир.Отрывок из 3 тома «Хабиб ас-сияр» — «Друг биографий»[66]

Упоминание о походе эмира Тимур-Куркана в Дешт[67] и упоминание о некоторых событиях, происшедших в пути.

Повелитель правоверных, который сражается за истинную веру, корифей героев, к которым применим этот священный стих:

«Аллах возвысил правоверных, которые сражаются за его дело, над теми, кто остался в лоне своей семьи». (Пусть Бог покровительствует ему так же, как и потомкам пророка, которые ведут нас по прямому пути).

Это священное слово достигло слуха людей, которые идут по тропе истины заповеди, выраженной: «Рай находится в тени мечей».

Благодаря лучам, которые разбрасывает свет, исходивший от этой глубокомысленной максимы, дух рассудительных и образованных людей видит блеск в их глазах, этой светлой истины, которой аллея счастья и блаженства обязана своей зеленью как источнику сверкающего меча, и в которой огонь желаний заимствует свой блеск как искрящееся пламя копии, которые блестят как метеоры. Именно посреди пыли поля сражения мы видим блеск взгляда надежды, именно в черноте ночи сражений надо искать блеск взгляда вечного блаженства.

(Стих.) Правитель, который извлекает из портупеи меч сражений и безостановочно разит им на полях священных сражений, постоянно испытывает радость счастья в аллеях империи; именно в тени меча расцветает сад желаний.

Мы находим лучшее доказательство того, что мы движемся в тени благоденствующей судьбы августейшего и добродетельного монарха, который, начиная с того дня, когда судьба улыбнулась ему и когда он достиг абсолютной власти, до последних дней своей жизни, когда он осуществлял суверенную власть и управлял миром, не переставая созерцать лик своих желаний в зеркале блестящего меча, и постоянно возводил в наивысшие степени славу и величие, благодаря обширным проектам, которые он последовательно реализовывал.

(Стих.) Он не замедлил взять в свои руки судьбу империи, целуя острое лезвие сверкающего меча.

Именно по этой причине в течение 792 года этот монарх принял решение об экспедиции в Кыбчакскую степь, соизволил получить информацию о состоянии, в котором находились его победоносные войска. Он собрал множество эмиров, нойонов и храбрецов своей армии, раздавая им золото, лошадей, кольчуги и кирасы. Затем он выбрал благоприятный час и день, чтобы двинуться в путь, отправился из Самарканда, пересек реку Худженд и разбил свои зимние квартиры на равнинах близ Ташкента.

К этому времени его счастливое поведение испортилось, и его охватила болезнь, продолжавшаяся в течение 40 дней. Наконец этот августейший монарх, отличающийся своими блестящими качествами, полностью поправил здоровье свое, и принц Мираншах во главе войск Хорасана присоединился к победоносной армии.

В четверг 12-го месяца сафара 793 года, в момент, когда солнце находилось в 8-ом градусе водолея, на победоносного монарха снизошло вдохновение, и он объявил о начале экспедиции в Дешт.

Иран и Туран содрогнулись, в то же время и считали, что он поднял знамена завоевания мира, направляясь в различные государства и степи.

Когда место, называвшееся Кара-Саман, было сделано благодаря прибытию его величества, объектом зависти для небесных краев, посланники Туктамыш-хана прибыли и были допущены при посредничестве знатных наибов[68] ко двору монарха. Они предложили ему в виде подарка сокола и девять боевых скакунов и преподнесли ему послание, которое было им поручено.

В послании говорилось, что Туктамыш-хан особенно сожалел о своем неповиновении и о войне, которую начал; что он надеется, что Его величество соизволит забыть о его проступках и губительных действиях, подобно прозрачной воде, приносящей прощение, и что он вернет ему свою милость и расположение, которым радовал его ранее, так же, как он снова мог бы направиться на путь покорности и преданности и никогда больше не покуситься на неповиновение.

(Стих.) Он проявить себя рабом, подчиненным приказу царя и никогда больше не поднимет своей головы по соглашению, заключенному с ним.

Эмир Тимур-Куркан не уделил большого внимания этим словам и отвечал: «Благодаря милостям и благосклонностям великого рода, которыми мы осыпали Туктамыш-хана, он превратил признательность в бунт и повернул свои войска в наши хорошо охраняемые провинции, чтобы ограбить их и опустошить. С тех пор, как мы приняли суровое решение сразиться с ним, он прибегнул к извинениям, и вымаливает нашего прощения. Но, так как, он дал нам повторные доказательства своего недостатка веры и своего вероломства, нам не следует полагаться больше на его слова».

(Стих.) Его речь и его сердце равным образом лишены прямоты; его слова хитры, а не умоляющи.

Он дал пир послам, которых одарил позолоченными одеждами и удерживал подле себя. В среду 16-го первого месяца джумада он вскочил на своего внушительного скакуна и направился в Кыбчакскую степь. В среду 21-го числа первого месяца джумада он прибыл в Кичик-так, который является одной из наиболее известных гор этой степи. И в пятницу императорский лагерь был разбит у подножия Улуг-така.

Эмир Тимур-Куркан поднялся на эту гору, чтобы осмотреть Кыбчакскую степь, которая простиралась на 600 фарсахов в длину и 300 фарсахов в ширину, наблюдал эти пастбища, насколько хватает взгляд. Он приказал своим солдатам принести камни и воздвигнуть в этом месте высокую башню, на которой искусные скульпторы выгравировали дату этого события.

На следующий день он снова двинулся в путь, и поспешно подошел к берегу реки Ййланджук[69]. Он перешел ее и спустя восемь дней прибыл в место, называвшееся Атакаракуй, где его славные воины разбили лагерь. Так как он был в пути уже четыре месяца с первых дней выхода армии из Ташкента, нехватка продовольствия начала ощущаться;