Девочка взглянула на него с недоверием.

— Ты ведь не хочешь расставаться с Патриком, верно? — спросил мужчина, глядя в ясные детские глаза.

— Я не поеду в пансион? — переспросила Анжела, только сейчас поняв смысл сказанных им слов.

Пауль утвердительно кивнул.

Наблюдать за разговором этих двоих было для Теи истинным удовольствием. От умиления в ее глазах блестели слезы, губы трогала улыбка.

— Патрик! Патрик! — закричала Анжела, соскакивая с колена Пауля и хлопая в ладоши.

Патрик вбежал в комнату тут же.

— В чем дело? — спросил он испуганно.

— Дядя Пауль сказал, что я не поеду в Англию! — сообщила Анжела, ликуя.

Патрик взглянул на дядю, потом на Тею, и вновь на дядю, о чем-то напряженно размышляя.

— Классная новость, — признал он, вызывающе глядя в глаза Паулю. — Только если бы не Тея, ты ни за что на свете не передумал бы нас разлучать!

Тея ахнула.

— Патрик, дорогой! Зачем ты так? Во-первых, я тут вовсе ни при чем. Мы долго беседовали с твоим дядей на эту тему, но он меня не понял. Во-вторых...

— Вы ошибаетесь, — возразил Пауль, прерывая ее на полуслове. — Патрик абсолютно прав: если бы не вы, я своего решения не изменил бы. — Он окинул ее многозначительным взглядом.

Бедняжка смотрела на него в полном ошеломлении. Его решение оставить Анжелу в Белфасте, откровенное заявление о том, что именно она, Тея, убедила его пересмотреть свое решение, а еще и этот странный взгляд... Ей казалось, все это происходит не в реальности, а во сне.

— Предлагаю позавтракать в «Дюкс отеле»! — сказал Пауль, обращаясь к детям. Те оживились, даже Патрик не смог скрыть восторга, услышав предложение отправиться в один из баров гостиницы, расположенной в великолепном особняке рядом с ботаническим садом.

Тея проводила всех троих до порога, старательно делая вид, что с ней не происходит ничего необычного, а закрыв за ними дверь, сжала пальцы в кулаки и зажмурилась.

Этот парень сводит меня с ума! — подумала она в отчаянии. Я не должна с ним больше встречаться! Никогда!

Собрание подходило к концу.

— Мне очень жаль, но в силу многих обстоятельств я не могу пойти вам навстречу, поймите же, наконец! — воскликнул владелец здания, в котором вот уже целый год работали члены организации «Возрождение». — Извините, мне пора идти. Желаю удачи и всяческих благ.

Он поднялся из-за стола, прижал руку к груди, чуть склонил вперед голову с прилизанными волосами, как будто в последний раз извиняясь, и быстрыми нервными шагами удалился.

Оставшиеся сидеть люди обменялись безрадостными взглядами.

— Предлагаю всем отправиться в ближайший бар, — мрачно произнес глава организации. — Поужинаем, чего-нибудь выпьем, еще раз потолкуем о нашей проблеме.

Предложение было принято, и все начали подниматься со своих мест.

Только Tee перспектива идти в прокуренный бар не показалась привлекательной. Ей хотелось в одиночестве поразмышлять над обрушившимися на «Возрождение» неприятностями, поэтому она вызвалась навести порядок в офисе после собрания — расставить по местам стулья и вымыть чайную посуду.

Какой-нибудь выход непременно должен найтись, со свойственным ей неиссякаемым энтузиазмом думала она, принимаясь за уборку. За оставшийся месяц надо предпринять все, что в их силах, чтобы отыскать новое помещение. Необходимо каждый день звонить в агентства недвижимости, постоянно напоминать о себе, и еще усиленно искать людей, которые смогли бы оказать организации материальную помощь.

Только... Не этим ли они занимались на протяжении последних шести недель? А что толку?

Она вздохнула, с тяжестью в сердце сознавая, что надеяться практически не на что.

«Возрождение» было основано год назад для оказания помощи людям, пострадавшим от террористических актов. Работали в этой организации несколько психологов, в том числе и детские, музыканты, преподаватели и многие другие люди, ощущавшие, что в силах поддержать тех, кто познал ужас терроризма.

Обращавшихся за помощью было немало. Перепуганные люди находили в «Возрождении» заботу и понимание, получали ценные советы и хоть немного отвлекались от своих бед.

Свои услуги члены организации оценивали довольно скромно, поэтому и не могли себе позволить снимать дорогое помещение. К ним в основном приходили люди среднего достатка, состоятельные граждане имели возможность нанять индивидуальных психологов.

То здание, в котором они работали сейчас, их просили освободить самое позднее через месяц, а ничего взамен пока не находилось. Власти города на просьбу о содействии отвечали молчанием, никак не отреагировал на ситуацию и владелец крупнейшего в городе судостроительного предприятия.

Настроение Теи портилось час от часу. Когда с уборкой было покончено, она взяла бутылку с жидкостью для мытья посуды, мочалку и понесла их в кладовку.

В желудке у нее начинало урчать от голода, и она с удовольствием представила себе, как через полчаса официант в ее любимом кафе принесет ей горячий суп из овощей с мясом, кусок картофельного пирога и сливовый компот.

Увлеченная своими кулинарными фантазиями, она поднялась на цыпочки, чтобы поставить бутылку на верхнюю полку, но вдруг ощутила за спиной чье-то присутствие.

— Давайте, я помогу вам, — послышался низкий мужской голос.

Она вскрикнула и резко повернула голову.

— Господи! Как вы сюда попали? И... что вам нужно?

Пауль Флойд улыбнулся, оголяя свои потрясающе ровные зубы, взял бутылку из ее дрожащих пальцев и водрузил ее на полку.

С той незабываемой ночи прошло целых две недели. За все это время Тея ни разу не позвонила ни Патрику, ни Анжеле, решив, что так они быстрее привыкнут к своей новой жизни.

Естественно, она не переставала думать о детях и постоянно вспоминала их уверенного в себе, сильного, надменного и до умопомрачения желанного дядю.

О нем теперь говорил весь город. Неделю назад его фотографии украсили обложки популярнейших бульварных газет, сообщавших о том, что известный белфастский промышленник собрался жениться на фотомодели, блистательной белокурой Эмилии Морис.

Эту новость Тея постаралась воспринять как нечто само собой разумеющееся, хотя каждый раз, когда ей на глаза попадалась очередная фотография с изображением счастливой пары, ее сердце больно сжималось.

Она не понимала, почему реагирует на вполне обычное известие подобным образом, и списывала все на тревогу за детей.

За них она действительно переживала. Эмилия Морис отличалась несомненной красотой, но какой была ее душа и найдется ли в ней место для Анжелы и Патрика, — этого никто не мог ей сказать.