— Lusus naturae. С латыни это переводится как «играприроды». — Пальцы его ласкали мой подбородок, отбросили завиток волос с моеголица. — Проще говоря, это означает, что супруга виверна может разрешить другомудракону бороться за право стать ее второй половиной.

— Да вы шутите! — прохрипела я, сообразив, что он имеет ввиду, и в голове у меня образовалась полная неразбериха.

Джим преувеличенно тяжело вздохнул:

— Как здорово, теперь у вас будет любовь втроем. Надопоскорее сообщить об этом Дрейку.

— Амулет! — воскликнула я, окинула Джима гневным взглядом ивырвалась из объятий Габриэля.

— Вы потеряли какой-то амулет? — переспросил тот, осматриваялужайку и цветочные клумбы.

— Нет, его украл человек, который поранил меня кинжалом.

— Ах, понятно. Это дорогая вещь?

Я открыла было рот, чтобы ответить, что она бесценна, нововремя вспомнила, как драконы реагируют на упоминание о сокровищах. Драконыкопят их, добывая лишь для того, чтобы прятать в своих тайных убежищах.Несмотря на то что на амулете не было золота, на которое драконы реагируют, каккоты на валерьянку, это все-таки был очень ценный предмет.

— Дорогая для меня, — ответила я, тщательно подбирая слова.— Я курьер, я должна доставить его одному человеку, жителю Будапешта. Мненеобходимо вернуть амулет.

— Сядьте, — приказал Габриэль, усаживая меня обратно натраву, с которой я как раз поднималась. — Я найду его для вас.

— Но как?..

За прошедший месяц мне довелось узнать о том, что членыкаждого из четырех драконьих кланов обладают особыми навыками. Дрейк и егособратья были искусными ворами, синие драконы, во главе с Фиатом Блу, виверномв облике греческого бога, являлись прекрасными ищейками. Но Габриэль сказал,что он целитель...

— Человек, напавший на вас, запятнан вашей кровью — я смогувыследить его. Но сначала я займусь вашей раной. — Габриэль приподнял мою рукуи склонился над ней. На миг меня охватил иррациональный страх — я испугалась,что он меня укусит, — но он прикоснулся к моей коже не зубами.

Кровоточащий порез ласкали его губы и язык. У меняперехватило дыхание, когда я ощутила эти чувственные прикосновения. Мне былаотвратительна сама мысль о том, что он делает, но в глубине души я былазаинтригована. Его горячее дыхание касалось моей кожи, и на миг мне дажепоказалось, что меня опалило пламя дракона — но нет, этого не могло быть. Ябыла способна чувствовать только пламя Дрейка.

Габриэль поднял голову, и я заметила в уголке его рта каплюкрови. Он слизнул ее, улыбнулся мне и, вскочив на ноги, быстро принюхался. И вследующее мгновение бросился прочь с грацией газели — очень сексуально.

— Ничего себе, — выдохнула я, еще не придя в себя отподобного лечения.

— А я расскажу Дрейку о том, что ты завела нового бойфренда,— заявил Джим, глядя на меня непроницаемыми черными глазами. — Который любитработать языком. Даже мне, демону, кажется, что это полная похабщина.

Я взглянула на руку. Длинный порез еще был красным, но краяего сомкнулись, он перестал кровоточить, словно в слюне Габриэля содержалиськакие-то вещества, ускоряющие заживление.

— Если скажешь Дрейку хоть слово, отправишься к ветеринаруна кастрацию. Ты когда-нибудь слышал о драконах, которые умеют залечивать раны?

— Разумеется! Хорошо известно, что слюна драконов обладаетцелебными свойствами. — Я удивленно взглянула на Джима, озадаченная егосаркастическим тоном. — Нет! Драконы не целители, Эшлинг. Они берут, но ничегоне дают другим. Тебе это прекрасно известно.

— Ну что ж, значит, в этом драконе было что-то особенное,потому что у меня не только рана затянулась, но даже рука больше не болит.Пошли. Может, тебе удастся выследить того парня, который ударил меня ножом. ИлиГабриэля. Мне нужно вернуть амулет, и хотя Габриэль явно умеет оказывать первуюпомощь, за что я ему очень благодарна, когда дело касается ценностей, я ему недоверяю.

Мы пробежали через полосу пихт и, вынырнув с другой стороны,очутились в саду камней, заполненном экзотическими растениями и украшенноммаленьким водопадом, который журчал на покрытом мхом утесе.

— О черт, мне нужно отлить, — пожаловался Джим, когда мыпробегали мимо водопада, направляясь к широкому газону.

— Не выдумывай. Это просто психологический эффект. Ты чуешьзапах Габриэля или грабителя с ножом?

— Да кто я, по-твоему, ищейка? Я ньюфаундленд! Мы занимаемсяспасением на воде, а не выслеживанием дичи!

Мы подбежали к руинам какой-то церкви. За ней располагалсялетний театр. Я остановилась у мраморной плиты, надпись на которой гласила, чтоперед нами древний монастырь, и ухватилась за нее, чтобы перевести дух. Джимшлепнулся на траву рядом со мной и тяжело дышал, высунув язык на добрыхпятнадцать сантиметров.

— Да это же смешно! Этот остров в длину больше двухкилометров и бог знает сколько в ширину. Мы их никогда не найдем, если ты невозьмешь след.

— Я здесь не единственный трудоспособный, между прочим. Ведьэто ты жаждешь стать Стражем. Ну, давай показывай свои фокусы. Оглядись посторонам.

Я открыла рот, чтобы ответить что-нибудь язвительное, но тутже закрыла его. Джим был прав, чтоб ему провалиться. Одной из моих недавнообнаруженных способностей была следующая: я могла видеть вещи, недоступныевзгляду обычного человека, открыв себя окружающему и тому, что одна мудраяженщина в Париже назвала «возможностями».

— И почему это чуть ли не у каждого в Мире ином ученаястепень по квантовой физике? — проворчала я, выпрямилась, закрыла глаза ипопыталась успокоить вихрь мыслей, чтобы увидеть мир вокруг таким, каков онесть.

— Ну что там? — спросил Джим, когда я открыла дверь в своемсознании, позволявшую мне видеть реальность мысленным взором.

Отстранившись от мраморной плиты, я выпрямилась, Джимпопятился. Стены монастыря за спиной Джима замерцали во тьме и вытянулись, какживые. У меня на глазах монастырь ожил, разрушенные стены медленновосстановились, по мощеным дорожкам неторопливо двигались темные фигуры; вотдалении торжественно звонил колокол.

— Эшлинг? Ты видишь Габриэля или того вора?

— Э-э-э... — Ко мне приближались две женщины в белых чепцах.— Нет. Габриэля не вижу. Думаю, чтовижу прошлое этого монастыря или что-товроде этого.

— Призраки? Круто. Где? О, точно, ты имеешь в виду тех двоиху колодца?

Я обратила свой мысленный взор к Джиму.

— Что значит «двоих у колодца»? Ты тоже можешь видетьпризраков? Почему ты мне раньше не говорил?

— Ты не спрашивала, — пожал плечами Джим.