хотели ни в какую отпускать вернувшегося из дальнего похода отца, вцепившись в него, как клещами. С большим трудом их удалось уложить по кроваткам, после чего Ратибор с Марфой смогли, наконец, побыть вдвоём, забыв про всё в страстных объятиях друг друга. И только-только, в полной мере насладившись долгожданной встречей со своей ненаглядной, молодой богатырь уж принялся слегка клевать носом, как началось…

— Что случилось⁈ Ты давай не придуривайся! Я всё знаю!

— Солнце моё, если бы я ещё мог понять, что ты знаешь, мне было бы куда проще объяснить тебе, как случилось то, что случилось…

— Хватит дурака валять! Ты бился там с варягами, да⁈

— Ну, вроде было дело… Работа такая!

— Убил их, как там его, главного которого?.. Ну, в поединке, перед тем как наша дружина с ихней сворой сошлась?

— Что-то такое всплывает в памяти…

— А почему ты после этого не отошёл к своим, а⁈ Зачем остался стоять на месте, а опосля и вообще в одиночку бросился на их толпу, что бежала на тебя⁈

— А вот такого что-то не припоминаю…

— А ну, не ври, рыжик косолапый! — Марфа гневно ударила мужа кулачком в плечо. — Мне всё уже рассказали!

— Это у кого же так много здоровья, уж позволь поинтересоваться? Я бы очень хотел с ним мило побеседовать… О погоде, например. О птицах перелётных. О том, как неудобно балаболить, когда башка в заднице застряла…

— На базаре полдня об этом трещат!..

— Да мы только с утра воротились!..

— Вот-вот! Утром вернулись, а днём уже весь город на ушах был! Сколько воинов там наших полегло, две трети от числа тех, что в поход отправились? Ужас! И что там ещё за лохматые чудища какие-то вам повстречались? Медведи, что ль⁈

— Хм, не совсем…

— Тогда кто⁈

— Эти, как их там… йотуны…

— Кто-кто⁈

— Снежные великаны. Такие довольно крупного размера волосатые зверушки. Чем-то на кисок похожи, да… Слегка переросших. Коготки у них выпускаются, по крайней мере, точно так же, и морды точь-в-точь как у наглого соседского кота, утащившего сегодня с нашего стола крынку сметаны. Глазёнки вот только пурпурные и злобные…

— Я тебя сейчас за язык укушу, если не прекратишь сочинять! И не уходи от темы! Думаешь, что вывернулся⁈ Обещай мне!

— Да что именно, зазнобушка⁈ Не могу же я тебе пообещать, что больше не буду биться, моя хорошая! Ты же сама понимаешь, что в таком случае мне придётся оставить службу у князя, а конюх аль цирюльник из меня никакой будет, я тебя уверяю!..

— Зато дома будешь хоть каждый день появляться!

— Любимая, не заставляй меня вешать секиру на стену! Это же мне как серпом по… клюву.

— Обещай, что не будешь бросаться один на всех!

— А если эти все — негодяи, каких поискать?

— Закидай их ослиными фекальками!..

— Чем-чем, дорогая? Прости, не расслышал. В ухе что-то трещит!.. Сверчок, похоже, завёлся…

— Чем, чем, да тем самым! Мне муж дома нужен, живой и невредимый! Дети без отца растут! Мало того что раз в полгода домой пришёл, так ещё жизнью рискует так, как будто не ждёт его никто!

— Марфуш, не начинай. Ну ты же понимаешь!..

— Ещё бы, как не понять! Тебе твоя служба да князь с друзьями дороже, чем…

— Милая!.. Не порти вечер, а⁈

Настала минутная тишина. Марфа сначала отодвинулась, обиженно надув пухлые губки, но надолго её не хватило; вскоре, не выдержав, она вновь прижалась к Ратибору:

— Прости, медвежонок! Я просто переживаю за тебя, ты же знаешь!..

— Знаю. Как с денежкой у нас? Всё нормально? Жалование моё регулярно получаешь? Хватает вам?

— Да, всё хорошо, не волнуйся! Хватает с лихвой! Платят тебе хорошо, это единственный плюс твоей службы княжьей.

— Не обижает тебя никто, пока я в разъездах? Только скажи…

— Да ты что, рыжик, с дуба шлёпнулся⁈ Кто меня обидит⁈ Все же знают, кто у меня муж! Тут недавно один подошёл знакомиться на улице, дурачок пришлый! Ха! Так после того как ему шепнули добрые прохожие, чья я жена, его как ветром сдуло, хи-хи! Ибо если люди лично и не знакомы, то уж слышать-то точно слышали про тебя! — Марфа заливисто рассмеялась, не без гордости добавив: — Уважают моего топтыжку все без исключения! Мне кажется, ты не представляешь себе, мой дорогой, насколько ты известен!.. Все сейчас только и обсуждают ваше возвращение из Караима да то, как ты этому негодяю Лудогору, что простых людей почём зря губит, голову открутишь!

— М-дя?

— Дя! Потому обещай мне, что, если схлестнёшься с ним в поединке перед битвой Мирграда с Волчьим городом, после того как победишь, отойдёшь назад, к нашим, и встанешь в строй!

— Марф…

— Ай?

— Давай третьего сообразим, а?

— Ребёночка? Чтобы и он без отца рос? Да и соображают только в трактире да, прости Создатель, на нужнике!.. А ребёнка — заводят!

— Да ты что? А я думал, заводят щеночка, там, аль ещё какую животинку домашнюю…

— Не уходи от темы, жук рыжий!

— Марфусь…

— Давай! Но при условии, что ты мне пообещаешь, о чём прошу! Я не хочу быть вдовой и одна растить детишек наших, косолапик ты мой упрямый! Так что обещай!..

— Да обещаю, обещаю…

— Что обещаешь?

— Обещаю, что если доведётся зарубиться с этим, как его там, с помидором…

— С Лудогором!

— Да, с этим самым овощем. Отойду к нашим после того, как кочан его бестолковый с плеч сниму.

— Хорошо… Тогда не будем больше терять время на болтовню…

Марфа прильнула к Ратибору и нежно чмокнула своего любимого в рыжую щёку, сгоняя прочь его сонное настроение. Впереди у них была целая ночь.

Глава 5

В гостях у Мефодия

— Скажи, Ратибор, а ты непобедим?

— Конечно, нет! Запомни, Емеля, непобедимых — не существует. Даже если боец никому не проигрывал ни разу, это не значит, что он непобедим! Это всего лишь означает, что он просто не встретил ещё в своей жизни того, кто ему наваляет!..

— А вот Лудогор, говорят, непобедим! Даже Светозар, ну, тот самый, знаменитый, из Орёлграда, которого ты спать отправил, по слухам, избегает встречи с ним…

— Да брешут, поди! Но вообще,