— Что происходит? — нахмурился мой босс.

— Извинит, пьятнадсать минут, — на ломанном русском отозвался сотрудник отеля. — Комплимент от наш директор. Праздавльям.

— С чем поздравляете? Дайте, пожалуйста, ключи!

— Пьятнадсать минут… Извинит…

Я наблюдала за этим странным диалогом, пока на меня не снизошло озарение. Кажется, наш дотошный Корчагин не подозревал, что за номер заказала Татьяна Федоровна. Человек, который придирался к каждой букве и цифре, даже не удосужился заглянуть в пластиковый конверт с документами, который ему заботливо собрала секретарша.

Я улыбнулась, предвкушая шоу, и повисла на плече своего спутника. Меня потряхивало от страха и наглости, но я понимала: теперь он никуда с подлодки не денется.

— Ах, спасибо! — промурлыкала я, бросив томный взгляд на Корчагина. — Это так важно для нас…

И послала юноше за стойкой самую обворожительную из своих улыбок.

Даже через ткань рубашки я чувствовала, как напрягся Олег.

— Что ты творишь? — прошипел он, поправляя очки.

— Вживаюсь в роль, — я заговорщически подмигнула и снова обратилась к юноше: — Так и быть, мы подождем пятнадцать минут. Но ни минутой больше, вам ясно? Или мне придется снизить баллы и выбрать другой отель.

— Ты чего? — повернулся ко мне Олег и странно посмотрел на меня поверх очков. — Какой другой отель?

— Да-да, именно так, — я вспомнила уроки Татьяны Федоровны и надменно вскинула бровь. — И, пожалуйста, подготовьте все по высшему разряду. Только не надо портить мой сюрприз.

— Женщина, ты перегрелась? — с сомнением протянул Олег.

Но я уже сыграла свою роль и теперь не собиралась отступать. С таинственным видом я ждала, пока нам подготовят номер, время от времени поглядывая на часы для сохранения образа требовательной клиентки. И, надо сказать, помогло: парни управились за четырнадцать минут.

Потом из коридора материализовался носильщик, и мы устремились к лифтам. Я старательно изображала скучающую богатую даму, утомленную всеми прелестями жизни. Мне будто не хватало боа и мундштука для полной картины. Возможно, я выглядела немного гротескно, потому что время от времени ловила на себе странный взгляд Олега, но ведь он хотел, чтобы я изобразила его любовницу? А в моем представлении она должна быть именно такой.

Периодически мне казалось, что вот-вот из-за угла кто-нибудь крикнет: «Стоп! Снято!» Но нет, представление шло своим чередом.

Носильщик распахнул перед нами дверь и уставился на Олега в ожидании чаевых. А Олег остановился, как вкопанный. Люкс, выдраенный до блеска, распахнул свои объятия. На столике благоухали цветы и корзина с фруктами, в ведерке со льдом охлаждалось шаманское. Но внимание моего сурового шефа привлек не напиток.

Через гостиную была видна спальня, и именно туда сейчас, не мигая, смотрел Корчагин. А смотреть было на что: кровать невероятных размеров, усыпанная алыми лепестками роз и украшенная огромным сердцем из полотенец и маленькими шоколадками в золотистой фольге. Два метра на два, не меньше. И будь я чуть пошлее, назвала бы ее «траходром», но не так меня воспитывала мама, поэтому я смолчала. Видимо, внутренний голос Олега произнес сейчас нечто подобное, потому что он нервно сглотнул, судорожно втянул носом воздух и покосился на меня:

— Что это, черт возьми, такое? — сипло произнес он.

В его голосе не было даже злости: шок заместил все остальные чувства.

— Сюрпри-и-из, — картинно пропела я. — Ты не рад?

Олег молчал и отчего-то радостным не казался.

— Ну же, милый, — я прильнула к нему и оставила на щеке звонкий поцелуй. — Поблагодари этого мальчика, мне не терпится остаться наедине!

Корчагин вздохнул, полез в карман и пихнул «мальчику» лет двадцати свою бескрайнюю благодарность. Тот, кивнув, испарился, а Олег захлопнул дверь и угрожающе повернулся ко мне.

— Ты собираешься как-то объясниться? — с плохо скрываемым гневом процедил он.

Снял очки и сделал шаг в мою сторону. Теперь он был совсем не похож на офисный планктон, трудягу-предпринимателя. Решимость покинула меня, весь образ богемной красотки сдуло, и я попятилась к стене.

— А что такого? — я нервно дернула плечами. — Это Татьяна Федоровна заказала!

Вот так да! А ты, Катерина Стрельцова, оказывается, малодушная ябеда? Сдала ни в чем неповинную старушку, как только запахло жареным?

— Хочешь сказать, это все, — он махнул рукой в сторону спальни, — была ее идея?

— Да… — еще шаг назад.

Трусиха! Трусиха! Трусиха!

— Я так и знал, — совершенно неожиданно сказал Олег и устало провел рукой по лицу. — Узнаю ее почерк.

— Что?.. В смысле… Ты больше меня не винишь?

— Должен был догадаться, что она не успокоится после того нового года.

— Ты о чем?

— Ой, да ладно, — он опустился на диван, закинул ногу на ногу и, взяв самое спелое яблоко, откусил со смачным хрустом. — Уж ты-то наверняка в курсе… Эти ее заскоки…

— Не понимаю… — я заворожено смотрела, как он жует яблоко, и в животе заурчало от голода.

Я взяла персик и присела на краешек дивана рядом с боссом. Теперь и мне было интересно послушать. Нет, конечно, я помнила коварные планы Татьяны Федоровны по завоеванию мной Олега. Но откуда бы сам Олег про них знал?

— Ну, ей пришло в голову, что ты для меня идеальная пара. И она не упускает случая, чтобы рассказать, какая ты замечательная. Прилежная, умная, аккуратная девочка. Добрая и все такое. Хоть икону с тебя пиши.

— Вот как?

— Ага, — вздохнул Олег и откусил яблоко снова. — Наверное, специально решила заказать этот номер, чтобы я тебя тут соблазнил. Но не бери в голову.

— Почему?

— Потому что Татьяна Федоровна замечательный специалист и все такое. И уволить ее у меня рука не поднимется. Но возраст и количество просмотренных мыльных опер дают о себе знать. Послушай, Катя, я здесь по работе. И не ищу постельных приключений. Если уж мы проведем вместе несколько суток, я должен быть уверен, что ты это хорошо понимаешь. Я уже был женат, и больше мне такое удовольствие не нужно. Я поплатился за веру в романтику. А я тот человек, которые умеет делать выводы и учиться на своих ошибках. Конечно, я здоровый мужчина с определенными потребностями, но чтобы их удовлетворить отношения мне не нужны. А ты молодая девочка, у тебя вся жизнь впереди. Тем более ты вон собралась беречь себя для какого-то принца. Однажды ты его дождешься, потом, конечно, разочаруешься и обнаружишь, что любви не существует, но будет слишком поздно… — он накрыл ладонью мой руку. — И я не хочу быть тем, кто разобьет твои розовые девичьи мечты. Окей?

Он посмотрел на меня таким сочувствующим, полным отцовской снисходительности взглядом, что обида горячей волной поднялась в груди. Вот, значит, как?! Я — молодая девочка, которая ждет принца? И мечты у меня розовые? А он, стало быть, умудренный жизнью самец? Прекра-а-асно. Можно подумать, я дала ему повод думать, что он мне нужен! Да я просто изображала из себя любовницу, как он меня и просил! И с чего он вообще решил, что у меня есть иллюзии на его счет, а?