Машина останавливается. Открываю глаза, поворачиваю голову к Кощею. По радио играет легкая, ненавязчивая попса, а мы просто смотрим друг на друга. Он берет меня за руку, сцепляет в замок наши пальцы, подносит к губам и дышит на них.

— Опять холодные.

— У меня всегда так, — почему-то плохо слушаются голосовые связки.

— Я согрею. Можно? — во взгляде просьба, которой невозможно отказать.

Киваю и внимательно смотрю, как его горячие губы прикасаются к моим пальцам. К первому, второму, третьему… Очень волнительно, до дрожи в коленях.

— Все хорошо? — снова этот вопрос от него. — Если я делаю что-то не так, тормози меня.

Его губы скользят по тыльной стороне ладони. Он разворачивает мою руку и прикасается ими к запястью. Раскрывает сжимающиеся пальчики, целует в ладонь.

— Ты сейчас пахнешь иначе, — хрипло говорит Вик.

— Тебе не нравится?

— Мне почему-то кажется, что не нравится тебе. Я прав?

— Да. Мне не нравится быть уязвимой. Этот запах делает меня такой, — признаюсь ему.

— Ты не чувствуешь себя в безопасности дома?

— Все сложно. Не хочу сейчас говорить об этом. Немного позже, ладно? Давай не будем портить наше первое свидание.

— Хорошо.

Он снова дышит на мои пальцы и целует их. Я испытываю невероятный спектр новых ощущений. Под кожей щекотно, внизу живота очень жарко и во рту пересохло. Мне тоже хочется сделать ему приятно, но я не знаю, как надо и как ему нравится.

Свободной рукой провожу по его коротким волосам. Они мягкими иголочками трутся о кожу. И у меня снова перехватывает дыхание от того, что я просто прикасаюсь к Виктору.

— Вик, — решаюсь задать еще один вопрос. Жду, когда он посмотрит на меня. — А когда у вас случается первый поцелуй?

Он хмурится, видимо, не совсем понимая мой вопрос. Да, звучит странно. В моей голове это было несколько не так.

В универе ребята свободно выражают свои чувства, целуются, сидя на подоконнике или прижавшись друг к другу в темной нише. Мне все это недоступно. Да и острого желания так целоваться с кем-то не возникало. Сегодня после встречи с будущим мужем я подумала, что Виктор — это мой последний шанс испытать все, чего с Эльдаром никогда не будет, если я все же выживу. И мне нравится этот мужчина, меня к нему тянет. Это значит можно?

А он молчит, внимательно изучая мое лицо. Обводит контур губ большим пальцем. Судорожно вздыхает и улыбается.

— Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал? Только честно, Эль.

— А ты не хочешь?

— Элина! — немножко рычит. — Не уходи от ответа, — строгий такой, прямо как Равиль, но я его все равно не боюсь.

— Я не ухожу…

— Да ладно? — дергает бровью. — Что происходит, малыш? Расскажи мне, а? Меня пугает твоя растерянность. И даже чертики в твоих красивых глазках какие-то странные сегодня. Давай просто поговорим?

— Значит не хочешь, — делаю свои выводы.

— Да твою ж…

Теперь я дергаю бровью.

— Я очень, очень-очень-очень хочу тебя целовать. И не только целовать, Эль. Но я же не слепой. Я вижу, что-то не так. У меня дебильное ощущение, что ты сейчас сидишь и прощаешься со мной. Почему? Все же хорошо. Ты сама сказала. Обманула? — засыпает меня вопросами.

— Нет, не обманывала.

Мне просто хочется взять от жизни максимум. Вот прямо сейчас, сегодня. И завтра тоже. Каждый свой день. И я знаю, уверена, чувствую, что именно с ним это все возможно.

— Иди ко мне, — тянет руки. — Пойдешь на колени? Я не буду приставать, просто пообнимаемся немножко. Это тоже приятно. Почти как поцелуй.

Позволяю перетянуть себя с пассажирского сиденья к нему. Вик рисует пальцем на моей ладони, а я опять дышу через раз. Его запах обволакивает меня. На щеке приятное тепло от его дыхания и глаза его серые так близко… Мне хочется еще немножко больше себе позволить. Все равно все границы уже рухнули. Хочу уснуть сегодня в одеяле из его запаха. Мужского, стойкого, терпкого, смешанного со свежестью ночи и горечью дыма.

Как и он недавно, прикасаюсь пальцами к его лицу. Виктор задерживает дыхание на вдохе, позволяя мне изучать и чувствовать его. Обнимает мою ладонь своей, прижимается к ней колючей щекой. Улыбаюсь. Немного щекотно.

— Расскажи мне, Эль, кому дать в морду? Я дам.

Я ему верю. Только говорить с ним про Хаджиева мы сегодня не будем. Обнимаю своего Кощея за шею, прижимаюсь к нему, кладу голову на плечо. Он тяжело дышит, раздувая мои волосы, гладит по спине, ерзает, устраиваясь удобнее.

— Маленькая моя, — его ладонь скользит по моему кардигану, соблюдая приличия. — Надо отпустить тебя сейчас, да?

— У-у, — кручу головой.

— Надо, Эль. Мы же хотим второе свидание?

Киваю.

— Тогда придется ехать домой.

Виктор

Нехотя отпускаю Элю домой. Поздно уже совсем, ей отдыхать нужно. Моё тело сохраняет ее тепло, и хрупкое ощущение присутствия едет со мной в контору.

Ты ничего не рассказала мне, маленькая. Это ничего, я сам найду все, что нужно, и постараюсь сделать это быстро, потому что тебе страшно, иначе ты не пришла бы сегодня и не позволила мне то, что позволила.

Включаю на телефоне диктофон и в дороге вслух анализирую сложившуюся ситуацию. Мне так проще потом ее разобрать и не упустить детали, даже если я закопаюсь в работе по уши.

Алихан Гаджиев — бывший лидер террористической группировки, численностью более двухсот человек, не считая «обслуживающий персонал». Мы впервые столкнулись с ним лет пять назад. И это знакомство было не самым приятным в моей жизни. Много тогда людей погибло, я получил ранение. Он ушёл. А чуть больше года назад меня на ковер вызвало начальство. Был отдан приказ взять в разработку, выяснить кто, где, с кем и подготовить операцию по захвату. Но для захвата нужен повод, тем более брать Гаджиева хотят красиво, чтобы все видели, как мы умеем работать. Все хотят новые погоны.

Сынок его, Эльдар, тоже личность занимательная, засвеченная в папиной деятельности. Но потом они стали честными бизнесменами со счетами в оффшоре. Чтобы получить туда доступ, нам нужен бубен. Вот его-то мне и предстоит найти. Буду как шаман стучать по нему, пока мои воины проводят захват и конфискацию.

М-м-м… Все это вкусно звучит. Только вот эта сволочь очень осторожная. И бизнес у него кристальный, хоть сейчас гражданам моей родины в пример!

Голова немножко гудит, но профессиональное чутье говорит, надо бы поторопиться.

Доезжаю до конторы.

— Здравия же…

— Да не ори ты, — показываю пропуск. — Я до утра.