Загоняю машину во двор. Прохожу еще один пропускной контроль уже в здании. Спокойно иду к себе в кабинет. Смотрю, кто у меня в дежурной группе сегодня.

— Капитана Савицкого ко мне, — отдаю приказ, дозваниваясь до оперативной группы.

Через несколько минут он уже у меня в кабинете.

— Как ночь, капитан?

— Спокойно, товарищ майор.

— Ну считай, что спокойно закончилось. Начинаем плотную работу по Гаджиеву. Держи вводные данные, — отдаю папку с информацией по Равилю и Элине. — Подключай остальных. Бумаги мне на подпись и за работу. Это его последние контакты. Поверхностно изучены, начинаем копать глубже. Всю информацию лично мне на стол. Понял?

— Так точно!

— Свободен.

Прости, малыш, но так надо. Для тебя же будет лучше, если я буду все знать.

Тоже включаюсь в работу. Просто сидеть и ждать у меня нет ни сил, ни времени. Будто кто-то все время пинает, подгоняет вперед.

Под утро с гудящей головой падаю на диван в кабинете. Меня моментально отрубает, но даже во сне работа: запросы, вопросы, старые документы и фотографии.

Просыпаюсь от хлопка двери. Резко сажусь и ловлю приличные вертолеты. Со скрипом впиваюсь пальцами в кожу дивана, пережидаю.

— Доброе утро, Виктор Сергеевич. Принести вам кофе? — интересуется секретарь.

— Чай принеси, от кофе уже тошнит. И пожрать что-нибудь организуй.

— Бутерброды могу сделать. Будете?

— Все буду, неси.

После быстрого завтрака принимаю отчет от дежурного капитана. Он передает дела новой смене, и работа продолжается.

Разосланные ночью запросы обрабатываются с разной скоростью. Ответы на одни приходят сразу, другие придется ждать пару дней. Бесит, что зацепиться мне все еще не за что. Я уверен, что ответ скрывается там, в связи Гаджиева с семьей Эльки. Не мог мужик покончить с собой, зная, что дочь у него так серьезно больна. Ну не мог! Не бросил бы он ее. Мутно там все. Надо проводить повторную экспертизу, но уже нашими силами.

Быстро собираюсь.

— Уехал к полковнику. Меня сегодня уже не будет, — предупреждаю секретаря.

Доезжаю до «стекляшки», спускаюсь на нижний уровень. Олька улыбается мне, цветет вся. Наверное, жених ее, наконец, назначил дату свадьбы. Я потом спрошу, не до них сейчас.

— Оль, доложи, — прошу ее.

— Вы неважно выглядите, Виктор Сергеевич.

— Устал, — облокачиваюсь о стену, закрываю глаза.

— Минут десять придется подождать, — сообщает девушка.

Сажусь в кресло, пытаюсь поспать эти десять минут. Олька толкает в плечо. Быстро растираю ладонями лицо, просыпаюсь, иду в кабинет. Отчитываюсь о проделанной с ночи работе, о том, что нашел, и что мне нужно от полкана.

— Ты уверен, майор?

— Уверен, товарищ полковник. Связан старший Садыков с Гаджиевым. И так же уверен, что дети его не знают и половины о своем отце, и тем более об Алихане. Оттуда надо копать. Если экспертиза подтвердит мои подозрения, у нас уже будет повод принять Алихана, а дальше мы его своими средствами раскрутим. Через бизнес мы его не возьмем. Мои ребята там все уже вдоль и поперек перерыли. Придраться вообще не к чему.

Мы обсуждаем еще несколько «интимных» деталей предстоящей операции. На руках у меня оказываются приказы об эксгумации тела отца Садыковых, о проведении повторной экспертизы, а также приказы о повторных задержании и допросах бывших членов банды Гаджиева.

— Не умеешь ты отдыхать, Виктор, — смеется полкан, опуская весь официоз. — Я тебе отпуск подписал, а ты опять погряз во всем этом.

— Откуда мне было знать, что жизнь преподнесёт такой подарок, и мой личный враг сам появится на горизонте.

— Ты главное рассудок не теряй от желания ему отомстить. Все тихо, все секретно. Иначе он исчезнет так, что мы его долго не выкурим.

— Обижаете, товарищ полковник.

— А ты не обижайся, не баба, — смеется он. — А сейчас приказываю отдыхать. Иначе толку от тебя никакого. Язык, вон, еле ворочается уже.

— Есть отдыхать, — устало отрываю задницу от стула.

— Иди уже, майор.

А я и иду. До машины и домой отсыпаться. Голова свежая нужна, и Элю пугать своим видом не хочется, у нас ведь скоро второе свидание.

Элина

В окно с самого утра бьет теплое солнце. Я раздвинула шторы, подставила ему лицо и закрыла глаза, нежась в ярких весенних лучиках. В груди и животе порхают проснувшиеся от спячки бабочки. И мне даже не страшно от того, что Виктор потерялся и перестал писать после наших посиделок в машине. Знаю, он обязательно придет в галерею сегодня. А то, что пропал… Так бывает, я ведь не могу привязать его к себе на двадцать четыре часа, у него есть работа, наверняка семья. Скучать по нему приятно, это совсем не болезненное, а какое-то невероятно щемящее сердце чувство.

Иду на кухню, включаю любимую музыку и накрываю на стол. Равиль выходит из своей комнаты и с подозрительным прищуром смотрит на меня. А я влюбилась… По уши! Вот так с лету, по щелчку. Раз и все. Пропала.

— Давно не видел такого блеска в твоих глазах. — Брат присаживается за стол. — Что произошло?

— Все хорошо, погода замечательная, я себя отлично чувствую и увижусь сегодня с девочками с курса.

— Тебя так радует поход в эту галерею?

— Меня радует все в целом, Равиль. Мне, правда, стало легче. В груди ничего не сдавливает и не болит голова, нет температуры, а там такое солнце за окном. Ты видел?

— Если бы я не был уверен в том, что у тебя никого нет, подумал бы, что ты влюбилась.

— А разве у меня есть такая возможность? — ставлю перед ним кружку с кофе. — Вы с отцом не оставили мне шанса испытать это чувство, поэтому я буду влюбляться в мелочи. Вот, например, в этот багет, — подношу его к носу, вдыхаю аромат свежего хлеба. — Смотри, как он прекрасен.

— Эля, прекрати, — Рав качает головой. — Садись есть.

После завтрака брат помогает мне убрать со стола. Его задели мои слова и вот так он заглаживает свою вину, хотя обычно уборка и грязная посуда «не мужское дело».

До обеда я выбираю наряд. Брюки или платье? А может юбка? Нет, все же брюки! Свободные, песочного цвета. К ним простая белая кофточка с декольте, присобранным коричневым шнурком. Сверху короткий приталенный пиджак в тон брюк. А теперь надо пробраться в комнату брата и стянуть немного его туалетной воды, чтобы создать свой любимый сильный оттенок, закрывающий меня броней.

Волосы заплетаю в небрежную косу, укладываю ее на плечо. Наношу совсем немного косметики, чтобы замаскировать бледную кожу и выровнять цвет губ с ее оттенком. Теперь они не такие яркие. Блеск придает им нежности.