пришел, он посмотрел на меня, лишь вздохнул и вышел. В этом была какая-то очень черная ирония — пока Гвена не умерла, Сперат сторонился её. Возможно, не столько потому, что боялся демонов. А потому, что боялся своих чувств. И только сейчас все стало не важно, кроме самого важного. Но она уже умерла. Ха, ха.

— Когда её прах собрали, чтобы высыпать в реку. Я предложила Сперату сделать это самому, но он отказался. Так и остался тут, — тихо сказала Адель.

— Попробую его отвлечь, — сказал я и взял жену за руку. После последней битвы мы взяли за правило проводить несколько утренних часов вместе. Между утренней аудиенцией и обедом. И все равно эти встречи часто сводились к делам. Обычно тем, про которые я и не знал. Хорошо, что у меня есть жена. Иногда просто не успеваешь быть одновременно везде.

— Я всегда знал, что ты в душе плаксивая девочка, Бочечька, — раздался сзади голос Ланса.

— Провались ты к демонам, длинный хер! — раздался в ответ грубый женский голос и звук удара латной рукавицы по кольчуге.

Да, проводить время наедине в нашем с Адель случае, это значит, что из свиты только пара телохранителей. Одна из бойбаб жены и мой Ланс, не считая двух стражников от Леона, следующих от нас с отставанием шагов в двадцать. Ланс не привык видеть женщину в латах. Или просто не мог сдержать свой мерзкий характер. В любом случае он тихонько доводил телохранительницу жены подколками. Впрочем, та просто била его в ответ без раздумий. В ней не было столько магии лечения, как у меня, но достаточно мастерства в его применении, чтобы лупить не хуже профессионального боксера. Ланса спасали доспехи и то, что я лично запретил бить ему по лицу — не хватало еще чтобы в моей свите ходили с фингалами. Я обернулся на звук и увидел, как Ланс с радостной рожей бегает вокруг одного из деревьев, придерживая меч, а за ним гоняется Бочечька. Блин, я забыл имя этой бойбабы. Прозвище обидное и не отражает сути — телохранительница Адели похожа на спортсменку, занимающуюся тяжелой атлетикой. С фигурой у неё все в порядке, хоть она и коренастая. А вот лицо как у альпинистки после долгого перехода. Последствия пренебрежения к уходу за собой в пользу тренировок и уходу за оружием. Эта суровая баба сейчас выглядела разъяренной как маленькая собачка, даже рычала почти так же, гоняясь за Лансом. И, к моему удивлению, я заметил что она украдкой вытирает слезу.

— Мне кажется, Ланс положил глаз на Лаванду, — сказала Адель мне на ухо. — они подходят по статусу.

Лаванда! Точно. В Королевстве Фрей любят цветочные имена…

— А Лаванда на Сперата, — ответил я. — Она пустила слезу. Замок её сердца дал трещину от жалости. Сперату достаточно просто подъехать поближе, и он сможет просунуть свое длинной и толстое копье в твою Лаванду.

Адель ритуально толкнула меня локтем в бок, обозначая что она приличная сеньора и такие намеки не прилично, и одновременно весело рассмеялась. А потом сказала:

— Нет, её растрогал не Сперат. Она грустит о Гвене. Кажется, так нашла трещину у Лаванды куда раньше.

Стоп. Что? Я перевел взгляд на Адель. Она улыбнулась. И сказала:

— Но ты прав, Ланс подходит Лаванде по статусу, и он явно к ней неравнодушен. Это хорошо. Я люблю свадьбы. К тому же, учитывая их долг, им не следует с этим затягивать, — сказала Адель. И грустно взглянула на Лаванду, которая догнала Ланса и умудрилась ловко сбить его с ног подсечкой. Однако Ланс, не взирая на доспехи, ловко вскочил и снова бросился наутёк. — Они могут погибнуть в любой момент. А я люблю Лаванду. Мне бы хотелось девочку от неё. Может, будет такой же суровой, как мать. но если даже нет, все равно, это будет память.

— Эммм… — я попытался собраться с мыслями. — А разве после свадьбы эта, как её… Лаванда, не будет сидеть дома и рожать детей? Как ты?

— Рожать да, сидеть дома… Не думаю, — сказала Адель. — Отдаст кормилице. Нет, сидеть дома она точно не будет. Но это ничего, я возьму заботу за их ребенком на себя. Будет хорошим другом нашему, если мальчик, и фрейлиной, если девочка.

Да. Друзья. Будущая свита моего наследника. Адель думает наперед. Ну а мне пока придется разгребать настоящее. Я поцеловал жене руку и отправил её обратно, а сам двинулся к Сперату, вызвав замешательство у стражников Леона. В конце концов они решили вдвоем остаться при Адель. У меня уже сложилась определенная репутация. Согласно которой, если я столкнусь с опасностью, которую не смогу обезвредить сам, то пара стражников мне никак не помогут.

Подойдя к своему оруженосцу, я опустил руку на его могучее плечо. Мускулистое, налитое матерой силой. Как покрышка, честное слово. Сперат вздрогнул и поднял голову. Глубоко задумался. Я только в гламурном поддоспешнике от местного Дольче габана, кольчугой не звеню, зато Ланс за моей спиной весь в железе и звякает. Да и до этого мы не особо скрывались. Нас можно было услышать уже раз десять за последние десять минут. Сперат совершенно не замечает, что происходит вокруг. Зато я заметил, как он прячет в рукав истекающую синеватой магией подвеску — очень похожую на ту, что висит у меня на шее. Демоническая приблуда для превращений, которая была у Гвены. Это, конечно, интересная вещь, которой надо ума дать. Вот только сейчас, куда важнее Сперата вытащить из того омута, в котором он тонет. Пусть пока побрякушка Гвены побудет у него.

— Ты мне нужен, — сказал я жестко, не оставляя ему возможностей для маневра. — Следуй за мной.

Я развернулся и пошел к поместью, уверенный, что Сперат не сможет не пойти за мной. Так оно и случилось.

По расписанию у меня был обычный рабочий день. То есть, после обеда я был практически свободен. Уже ближе к вечеру надо было заглянуть к жене и переодеться. Вечером должны были прибыть гости из городка на западе. Маленький званый ужин с менестрелями и запеченным целиком ягненком. Предполагалось заключить союз о дружбе и ненападении между нашими городами — в соблюдение этого союза никто верил. И заключить договоренности о неприкосновенности определенных купцов и грузов, между нашими семействами лично. И, заодно, обсудить совместное вложение. Подробности были мне не нужны,