комом, что, захоти я сказать хоть слово, не вышло бы. Встала и прошла мимо мужа в ванную комнату, чтобы умыться. Косметика, размазанная слезами, стягивала кожу, налипая противной пленкой, которую хотелось смыть.

Думала закрыться на защелку, но Олег прошел за мной, встав в проходе. Открыв кран, я подставила ладони под воду и вымыла руки, потом нашла у Лены на полке ватные диски и мицеллярную воду, стала стирать макияж. От мужа старалась отрешиться, но он этого не позволил.

— Обиделась, что ли? — буркнул в спину.

Я подняла глаза и поглядела на него в отражении зеркала. Снова промолчала. Давно подозревала, что муж полагает, будто без него я не была бы той, кем являлась.

Что он помог мне. Да, он подарил мне салон красоты, но кто успешно им управлял? Кто работал и одновременно учился на очном отделении, чтобы впоследствии занять руководящую должность и разбираться во всем, начиная с юридических тонкостей, заканчивая логистикой?

— Ты бы жила в такой вот квартире, — взмахнул он рукой, показывая желтый потолок, ржавый унитаз, соседствующий с ванной, и непрезентабельную шторку, — перебивалась бы с зарплаты до зарплаты. Хочешь к этому вернуться?

— С чего бы мне к этому вернуться, Олег? — резко обернулась я к нему, закончив умываться.

От его слов повеяло угрозой.

— Не думаешь же ты, что я тебе салон оставлю?

— Он мой по бумагам! Ты не можешь говорить это всерьез!

— А ремонт, модернизация, обслуживание? Я подарил тебе голые стены, а если обратимся в суд, половину, если не больше, себе заберу, — перечислял он хладнокровно, — то же самое с машиной, домом, дача так и вовсе на меня записана. Между прочим, я квартиру продал, чтобы первый взнос за дом заплатить.

— Ты не посмеешь…

— Еще как посмею. Захочешь развестись, окажешься с голой жопой и без работы, дорогая, не сможешь обеспечивать свою семейку, — ощерился он, явно чувствуя себя хозяином положения. — Но всё может быть иначе, если ты поедешь со мной и согласишься на мои условия.

— Ни за что! — выплюнула я. — Убирайся! Ты время видел? Да и Галя ждет, — сморщилась я, вспомнив ее, — как же она тебя ко мне отпустила? Не угрожала снова что-то с ребенком сделать?

— За Галю не беспокойся, — хмыкнул муж, упиваясь тем, что у него всё схвачено, — я ее запер, чтобы ничего не сделала и не скандалила.

— Запер? — не поняла я, уставившись на него. — Зачем запер?

— Мало ли что в ее дурной башке! Запер в ванной, чтобы не сбежала с моим ребенком и ничего себе не сделала. Пусть посидит, подумает, прежде чем права качать.

— Ты чудовище, — еле выговорила я вмиг онемевшими губами.

Где предел жестокости моего мужа, которая так неожиданно открылась сегодня? Может, я скоро перестану удивляться?

— Полегче на поворотах, — прикрикнул он на меня, ухватив за руку, — поехали.

— Куда? — постаралась я вырваться, но он волок меня в комнату.

— Домой, Рита! Я же сказал! Прекрати вести себя как истеричка!

— Я поеду, пусти! — дернулась я в его руках, решив пойти на уступку и одновременно схитрить. — Сама поеду, не надо меня тащить.

В дом мне всё равно надо ехать. Забрать вещи, документы, деньги. Кто знает, как Олег будет распоряжаться собственностью, решив забрать у меня всё. Не могла никак поверить, что он в самом деле готов оставить меня без крова и денег. Без работы.

Как я смогу помогать семье, если мне самой будет не на что жить? Они же полностью зависят от меня!

Неужели вот так накажет за то, что не согласна воспитывать нагулянного ребенка? Неужели суд примет его сторону? Я буду бороться, просто так не сдамся, правда будет на моей стороне.

Обидные слова мужа так и сидели на подкорке. Для простой девочки из деревни, которая приехала покорять столицу, своим трудом и умом добилась всего, слышать, что тебе это просто дали, было чертовски обидно.

Олегу повезло родиться коренным москвичом, богатый отец дал ему тепленькое местечко в своей компании, номинальную должность и пакет акций. Он и не работал-то толком никогда. Только сверкал лицом на встречах членов правления строительной компании.

И всё равно считал себя выше меня. Свекровь, уверена, тоже называла приезжей лимитой. А коллеги-завистницы думали, что мне с неба упал этот салон красоты, подаренный мужем.

— Так-то лучше, — удовлетворился муж, подождав, пока я соберу свои немногочисленные пожитки и переоденусь в ту одежду, в которой я приехала к Лене. Узкие джинсы, тонкий свитер, ботинки и короткое пальто. Олег ждал в прихожей.

Села в машину мужа и зажмурилась от неверия. Всего лишь пару дней назад мы ехали в ней, слушали музыку, смеялись, моя душа пела от счастья и любви. Как возможно, что два дня могут навсегда изменить твою жизнь?

Та же машина, тот же мужчина — но всё другое, чужое, гадкое, не мое.

К дому подъезжали в тишине. К счастью, ни он, ни я не хотели разговаривать по дороге. Видимо, ссора вымотала нас обоих. Не говоря уже о том, что наступал рассвет. Сердце гулко забилось. Сейчас увижу Галю, посмотрю в ее наглые глаза. Не сомневалась, что услышу новые подробности, которые меня ранят. Но заковала усилием воли душу в непробиваемый панцирь. Я не должна уже удивляться. Дно пробито.

Глава 5

Галя

— Ты что, поедешь за ней?! Зачем, Олег?

Не успела я насладиться тем, как ненавистная Рита газанула с парковки, как в дом влетел Олег с явным намерением погнаться за ней! Да какого черта?!

— Как зачем? Я должен ей всё объяснить! — заметался он в поисках ключей от машины. На меня ноль внимания. На меня! На мать его ребенка!

Я заметила их первая. Кинулась наперерез и схватила из стеклянного блюдца на комоде.

Я должна его остановить. Не пущу!

— Я уже всё объяснила же, зачем за ней ехать? Теперь она про нас наконец знает!

— Отдай ключи, Галя, — протянул ко мне руку Олег, губы сжаты, глаза бешеные. — Ты мне не помешаешь. Кончай дурить!

— Ты должен остаться со мной! Ты хотел развестись, и вот он, шанс! Теперь не надо ничего скрывать, — улыбнулась, удовлетворенная донельзя.

— Да, благодаря тебе! А план был не такой, — бесился Олег.

— Как это не такой? — сжала со злостью ключи в руке. — Я вообще не понимаю, зачем мы ждали и тянули? Вам всё равно разводиться…

— Да не разведусь я с ней, боже ты мой! — схватился он за голову.

И я видела, что не здесь он, к ней рвется, к жене. К этой