Проведя рукой между бедер, убедился, что Иза готова принять его. Влага наслаждения свидетельствовала о ее желании красноречивее всех слов в мире.

– Марк, пожалуйста, – выдохнула Изабелла, и ее рука скользнула вдоль его естества, чтобы направить в изнывающую от желания сочную глубину.

– Я здесь, детка.

Осыпая нежными поцелуями ее раскрасневшиеся щеки, он вошел в нее, будто вернулся домой после невыносимо долгого отсутствия. Иза застонала, выгибаясь под его тяжестью, обняла широкие плечи и обвила лодыжками сильные бедра. Это было прекрасное ощущение тепла, влаги, неги. Счастья.

Он входил в нее снова и снова, смакуя ее тело, как аромат прекраснейшей из роз, вознося обоих все ближе к восхитительной вершине наслаждения.

Она всхлипнула. Ее дивные темные глаза затуманились. Оргазм был совсем близко, близко настолько, что его ожидание превратилось в настоящую пытку. Марк хотел, чтобы она кончила первой. Хотел видеть ее лицо в сладкие секунды любовной истомы, чувствовать ее тело, ощущать сокращение влажных стеночек, судорожно сжимающих его член.

На его коже выступили капельки пота. Он выгнулся, продолжая мощные толчки и чувствуя, как растет напряжение. Иза застонала, будто умоляя его прийти на помощь. Но Марк медлил. Он не был готов отпустить ее. Слишком много времени прошло в разлуке, и теперь он стремился бесконечно продлить каждое мгновение страсти. Потому что знал: неизвестно, когда это произойдет снова.

Иза тоже не желала медлить. Обхватив Марка руками и ногами, чувствуя его всей кожей, она отдавалась ему без остатка, осыпая горячими поцелуями лицо, шею и приникла губами к метке страсти под ключицей, которую оставила совсем недавно. Это превысило меру его терпения. Желание вскипело, выплескиваясь через край. Марк скользнул рукой меж их сплетенных тел и коснулся бугорка ее наслаждения. Раз, другой…

И тогда она закричала его имя; ее мягкая сладость сжалась вокруг мужского естества, ритмично пульсируя и сочась. Марк отпустил и себя, вбиваясь глубоко внутрь ее мощно и властно. Он кончал, пока не потерял ощущение реальности.

Осталась одна мысль: что будет дальше? Как он будет жить без этого? Без нее.

Марк проснулся. Лучшее пробуждение за последние шесть лет! Он чувствовал себя великолепно. Тело довольно, разум спокоен. Это удивительное ощущение буквально вытолкнуло его из сна в бодрствование. Первое, что он увидел, были рыжие волосы Изы, веером разметавшиеся по подушке. События прошлой ночи, отпечатавшиеся в рассудке с графической точностью, нахлынули снова, полные возбуждающих деталей. Тело немедленно отреагировало на сексуальное слайд-шоу, включившееся в голове, и Марк подумал о продолжении.

Он накрыл губы Изы своими. Ее ресницы дрогнули, великолепные карие глаза распахнулись навстречу ему. Он хотел ее снова. После тех раз, случившихся этой ночью.

Но…

Скатившись с постели, он схватил валявшиеся на полу брюки, белье и побрел к кухне. Кажется, он оставил рубашку именно там. Да, она валялась скомканная рядом с ботинками.

Марк кое-как оделся, стараясь не думать, при каких обстоятельствах с этой рубашки разлетелись пуговицы.

Нет.

Нельзя даже думать о том, что случилось. О том, каким блаженством оказалось снова сжимать Изу в объятиях. Он никогда не чувствовал ничего подобного с другой женщиной. Когда они были вместе, когда он любил и доверял ей, страсть походила на наркотический дурман. Он терял себя, погружаясь в нее день за днем, ночь за ночью. Был настолько безумен, что не мог и подумать о предательстве.

Но она предала.

И вот теперь они снова вместе.

Что же дальше?

Да, секс прошлой ночью был фантастический. Более чем фантастический! Захватывающий, обжигающий, волшебный. Марк наконец-то почувствовал себя сытым, довольным и отдохнувшим. Впервые за столь долгое время.

Но…

Происходящее очень не нравилось ему. Меньше суток назад они встретились снова и, пожалуйста, оказались в постели, а наутро он снова желал ее. Что будет дальше? Захочется все вернуть?

Невозможно.

Ведь Иза предала его шесть лет назад и в момент конфликта встала на сторону своего отца – человека, который обокрал его и чуть было не разрушил все, чего добился Марк.

Если она смогла так поступить на пике головокружительного романа, значит, сможет сделать это снова. И если это так, следует уйти прямо сейчас, прежде чем он снова станет жертвой ее лукавства.

Ее красоты.

Ее улыбки и запаха.

Ее острого язычка и еще более острого ума.

Ее самой, уютно ластившейся к нему с утра.

– Куда ты? – Ее голос был хриплым со сна, но глаза смотрели внимательно.

– Мне нужно в офис.

– Сегодня суббота.

– Я работаю и по субботам. Особенно теперь, когда веду занятия в институте.

Нестерпимо хотелось обнять ее и взять поцелуем припухшие после страстной ночи губы, но Марк разрывался между желанием и памятью о боли, которую ему причинила Иза. Ужасное ощущение.

– Ты никогда не работал по субботам.

Ее голос звучал ровно, и тем не менее в нем читалось обвинение. Обвинение в его адрес. Интересно, в чем он был виновен?

Он атаковал прежде, чем подумал, а нужно ли это?

– Ну, шесть лет назад я думал, что у меня есть компания, где можно расслабиться, взять выходной в любой день, и при этом все будет хорошо. Ты ведь помнишь, все хорошо не было.

Он даже не пытался сохранять самообладание. Да как она посмела обвинить его в том, что он сбегает? Она, предавшая его? Бросившая на шесть лет?

Она вздрогнула, но выстояла под его испепеляющим взглядом.

– Как долго ты собираешься попрекать меня этим?

Небольшой огонек гнева превратился в огромную вспышку.

– Я говорил это дважды за последние двадцать четыре часа. – Он заставлял свой голос не дрожать от ярости. – А до этого мы не общались шесть чертовых лет. Скажи, ты действительно считаешь, что я попрекаю тебя прошлыми грехами?

– Не знаю. – Она скрестила руки на груди, жест обиды и дискомфорта. – Чувствую, что да.

Она должна была предоставить ему паузу! Паузу, чтобы он перестал обороняться и обвинять. Но…

– Может, в тебе сейчас говорит твоя совесть? Какая-то часть тебя, которая чувствует, что заслуживает обвинений?

– Может быть. Но это не значит, что я не вижу, что происходит.

Она замолчала и сделала глубокий вдох, собираясь с духом.

Внезапно ему стало стыдно. Ведь он пришел не упрекать ее, не заставлять нервничать в собственном доме.

– И что же, Иза? Скажи, не держи в себе!

– Все в порядке.