в каком виде выйдет на станцию. Плевать! В любом случае там будет у кого попросить о помощи.

Глубоко задумавшись, Бридан не сразу заметил, что лес поредел, а он сам уткнулся в частокол, за которым скрывался крестьянский двор и дом. Это был дом Ланэ.

— Да что за дерьмовое место! — в сердцах, но всё равно шёпотом выругался Бридан.

Не будучи сильно верующим, он всё же осенил себя защитным знаком Истинного. На миг перед глазами всё поплыло, угрожая рассыпаться на мелкие кусочки. И забор, и дом посерели, словно обветшали. Дом Ланэ почудился таким же болезненно неправильным, как и тот, где обитало чудовище.

Как же Данн устал! Кровь, залепившая веки, мешала чётко видеть. Бридан моргнул. Всё вернулось к прежнему виду. Смирившись, он тяжело поднялся на крыльцо. Стучать не стал.

Глава 12

В общей комнате жарко пылал очаг. Когда Бридан вошёл в дом. На него разом уставилось четыре пары глаз. «Сёстры» Ланэ разномастной стайкой молодых дев собрались у огня. Они выглядели настолько отличными друг от друга, что дознаватель немедленно отбросил мысль о настоящем родстве.

— Ланэ? — он обратился к той, которую знал, а остальных оставил без внимания, хотя и запомнил, как умеет делать любой дознаватель.

В нужный момент Бридан выудит из памяти образы и особые приметы, чтобы описать в управе. Чьи-то портреты должны совпасть с карточками в делах о пропавших невестах.

— К тебе гость, сестричка, — прыснула одна из девушек. — Точно из лисьего логова вылез.

— Он с дубами целовался-миловался, — подхватила другая насмешница.

— Видать, страстный очень да до любви охочий, — заключила третья.

Бридан стиснул челюсти, пропуская глупые шуточки мимо ушей. Пусть несут, что душе угодно. Он здесь не за тем, чтобы подыгрывать болтливым бабам.

Девицы переглядывались с улыбками и смешками. Только Ланэ стояла у стола и растерянно перебирала пальцами в коробке свои клубочки пряжи. Бридан молчал, но с многозначительной суровостью смотрел на светловолосую хозяйку дома.

— Ах, как спать хочется, — призывно потянулась бойкая девица у очага. — Пошли, что ли! И на нашу долю хватит даров. — Она подмигнула остальным. — Справедливая госпожа Дирг даст и нам положенное.

Пёстрая стайка вспорхнула, пронеслась по комнате, оставив густой аромат осенней листвы с терпкостью древесной коры, и исчезла в соседней комнате.

— Вы не ушли, господин Бридан? — робко спросила Ланэ. — Я уж подумала… — в её голосе послышалась надежда, но и та быстро сошла на нет. — Кто вас так?

Он широко шагнул к ней, довольно грубо сжал плечи ладонями, встряхнул, сердито заглядывая в лицо.

— Что у вас происходит?! Не лги мне! — Он жёстко насел на Ланэ, навис, часто моргая, — кровь слепила ресницы.

Бридан не кричал, скорее шипел и зло выплёвывал слова. В столичной управе нередко использовали приём, который между собой называли «тепло — холодно». Дознаватель во время допроса неожиданно менял темп речи и настроение, обращался с подозреваемым то мягко, почти ласково, а то с угрожающей твёрдостью и гневом. Не все долго выдерживали напор опытного законника.

— Я не… — Ланэ испуганно сжалась, беспомощно запрокинула голову, не в силах сопротивляться ярости гостя.

Она замерла, словно очарованная, пухлые, нежные губы приоткрылись, напоминая о спелых и сочных ягодах. Их так хотелось сорвать, испробовать, насытиться…

Бридан не смог побороть искушение, припал к манящему рту, продолжая сжимать податливое девичье тело в крепких объятиях. В голове дознавателя смешались в один нераздельный клубок образы долгого дня: урод, скрывающийся в тенях разрушенного дома, заколдованный лес-ловушка для путников и трепыхающиеся на ветру ало-белые ленты. Все невзгоды стирались и уже казались пустяками.

Губы Ланэ дарили медовую сладость. Бридан жадно утолял неистовую жажду, поднявшуюся в нём из глубин. Она не сопротивлялась, отвечала с той же страстью и желанием. Не помня себя, они осели возле очага на пол. Бридан потянул за завязки у горловины деревенского платья, обнажил девичьи плечи, жаркие округлости грудей, — такие беззащитные и дурманящие его естество.

В стекло ударил порыв ветра, распахнув рамы окна, сорвал лёгкие занавески. Кусочки ткани пролетели по воздуху и упали на стол, будто невестина фата, сорванная жёсткой рукой. Дом содрогнулся.

Любовники мгновенно отпрянули друг от друга, закрыли уши ладонями, чтобы не слышать высокий и протяжный вопль. Он походил на тоскливый крик ночного существа и доносился из глубин леса. От терзавшего мозг звука кровь стыла в жилах. Бридан ощутил, как солоно стало на губах.

Момент был упущен. Ланэ, с горящими алыми пятнами щеками, затянула ворот платья, отползла к ножке стола и села, обхватив колени.

— Я не виновата, госпожа. Не виновата… Не хотела злить вас. Я не хотела нарушать правила, — раскачиваясь, заунывно повторяла она.

Из соседней комнаты высунулись любопытные носы сестёр, но девицы быстро скрылись со смехом в спальне. Увидев распахнутое окно, ни одна не решилась выйти и узнать в чём дело. Они не могли не слышать страшного крика, однако, сделали вид, что ничего не случилось.

Оглушённый Бридан мотнул головой, прогоняя морок. Что на него нашло? Дознаватель теряет хватку из-за деревенской девчонки? Он так и не узнал, замешана ли Ланэ в убийствах, что происходит в деревне, а уже готов изменить собственным принципам и связаться с возможной преступницей. Так не пойдёт…

Бридан потрогал нижнюю губу, где обнаружил кровь. Несколько секунд он удивлённо смотрел на перепачканные алым пальцы. Наверное, ранка разошлась от слишком жарких поцелуев и снова начала кровить.

— Дрянное дело, — тихо, будто вглубь себя пробормотал Бридан, не слишком задумываясь, что имеет в виду: кровь, странную беседу с Ланэ или всю ситуацию в целом.

Ланэ до сих пор сидела, спрятав лицо в коленях, но немедленно выпрямилась, сердито свела тонкие брови. Она молча поднялась и закрыла окно. Ночной осенний холод заполнил комнату и сделалось зябко.

Хозяйка сходила к дверям, погремела посудой и вернулась с глиняной миской, куда налила воды из медного чайника, стоявшего возле очага. Тут же в руках Ланэ появилась чистая тряпица.

Данн всё понял и сел на скамью. Он позволил Ланэ отереть себе лицо. Тёплая вода смыла грязь и кровь. Хорош же он был: в таком виде набросился на девицу! Он не испытывал сожаления, скорее досаду. Не так Бридан желал повести разговор с Ланэ.

Закончив дело, хозяйка накрыла на стол. От горячей похлёбки с хлебом у Данна затуманился разум, но он держал в памяти, о чём нужно спросить. Только как заставить Ланэ говорить правду?

— Ты подумала, что я ушёл? — удовлетворённо откинувшись на лавке, спросил он.

Тело дознавателя расслабилось, словно растеклось от сытости