— Да понял я, понял. Если кончишь, можешь прикончить своего спиногрыза. Ясно все с тобой, — он говорит все это несколько раздраженно, что мне даже начинает наивно казаться, что он вот-вот спихнет меня со своих коленей и велит проваливать из его дома. Но не тут-то было: — Потрогай меня.

— Ч-чего?.. — резко поворачиваюсь к нему лицом, и, отпрянув, проглатываю ком в горле.

Артур все еще слишком близко, но сильнее отстраниться я не могу, ведь его руки держат меня все так же крепко. А темный взгляд прилипает к моим губам:

— Раз не можешь кончать, хочу, чтобы ты потрогала меня, — требует безапелляционно.

— Ч-чем… т-то есть… Где?

— Везде.

— А м-можно не надо? — хнычу я в отчаянии.

— Не можно.

— Умоляю…

Он ловит мое запястье, и кладет мою ладонь на свою грудь:

— Отсюда начни.

Мои пальцы дрожа скользят по упругим мышцам, перемещаясь в наиболее на мой взгляд безопасную зону — на широченную шею этого медведя. Я невольно всхлипываю от бессилия. Кажется, он и правда не отпустит меня пока не «накажет». А я просто уже мечтаю, чтобы этот гребанный день поскорее закончился.

— Активней, зайка, — поторапливает меня мерзавец. — Раз не можешь кончить сама, тогда сделай так, чтобы кончил я.

— Н-ну п-пожалуйста… — шепчу, стараясь не разреветься от унижения и страха. Заглядываю в равнодушные черные глаза. — Прошу вас, отпустите…

— Руками или ротиком?

В ужасе распахиваю глаза:

— Ч-что выы… Н-не н-надо…

— Ух ты, — ухмыляется сволочь, — ты что ни разу в рот не брала?

Нервно прикусываю губу. Прячу взгляд.

— Выходит ротик у тебя совсем нетронутый, — ловит грубыми пальцами мой подбородок, вынуждая смотреть в глаза. — Да ты прям почти девственница.

С моих ресниц срывается слеза. Уже почти не вижу своего мучителя за пеленой застящей глаза:

— Я вас умоляю, не н-надо, — меня бьет крупная дрожь. — Я правда больше слова вам не скажу, только не наказывайте меня. Я усвоила урок. Я больше так не буду. Только не нужно этого всего… — договорить мне не удается, потому что мои губы грубо сминает жестким поцелуем.

Глава 17

От неожиданности из моего горла вырывается всхлип, к моему ужасу больше похожий на стон.

Артур натурально рычит в ответ. Покусывая мои губы, вжимает меня в свое тело. Пытаюсь оттолкнуть его, но понимаю, что у меня абсолютно нет шансов.

Он зарывается пальцами в мои волосы, и слегка массирует мой затылок, вводя в какой-то транс своими действиями. Я даже плакать перестаю. Потому что его прикосновения кажутся совершенно неожиданно нежными. И кажется я на какое-то мгновение даже забываю, что это совершенно посторонний мне мужик, пытающийся взять меня силой и что я должна ему сопротивляться. Мозги просто отключаются, вынуждая меня расслабляться в чужих руках.

Чувствую, что полотенце под моей задницей начинает заметно увлажняться. Черт. Еще этого мне не хватало. Хоть бы это были месячные, а?! Что угодно лучше, чем противоестественная реакция моего тела на этого варвара.

А все из-за гаденыша Славика! Я уже и забыла, когда у нас последний раз секс был. А я между прочим тоже человек. И у меня есть потребности! Вернее, у моего тела.

Вот и пожалуйста! До чего этот гад меня довел воздержанием!

Конечно это не значит, что я как какая-то сучка в период течки тут же брошусь удовлетворять низменные желания тела с первым, кто предложит. Но невольно мелькает удручающая мысль, что теперь секс в обозримом будущем мне и вовсе не светит. Славу я к себе больше не подпущу. А кроме него я и мужчин не знаю.

Если не считать этого маньяка, которого кажется вовсе не интересует отсутствие взаимности с моей стороны…

Хотя стоп!

Только сейчас ловлю себя на мысли, что просто по инерции отвечаю ему на поцелуй…

Боже, какой ужас! Да я с ума сошла?!

Принимаюсь молотить Артура кулаками по необъятным плечищам. Упираюсь всем телом и наконец получаю долгожданную свободу, оторвавшись от чужих губ:

— Да что вы себе позволяете, в конце концов? — сбивчиво шепчу в его наглый рот.

Наше шумное дыхание перемешивается. Артур медленно открывает глаза:

— Наказываю тебя. Терпеть не могу бабские слезы, — хрипит мне в ответ. — Так что за них тоже буду наказывать, поняла?

Он меня поцелуями наказывать собрался? Тоже мне…

Да с чего он вообще взял, что мы вообще еще хоть раз увидимся? Или и правда не отпустит?

Несколько долгих секунд его взгляд мечется по моему лицу. Хмурится, будто он вовсе не доволен тем, что видит.

Неприятно. Но ведь мне только того и надо — я должна не нравиться ему, чтобы освободиться.

— Ты красивая, — вдруг выдает то, что никак не вяжется с выражением его лица. Прочищает горло и грубо продолжает: — А теперь проваливай, пока я не передумал тебя отпускать.

Буквально вываливаюсь из его объятий и бросаюсь прочь из кухни. Уже плевать, что я в одной футболке — благо куртка и обувь все еще в коридоре. Сейчас самое главное сбежать подальше от этого мерзавца!

На ходу запрыгиваю в свои ботинки и, прихватив куртку и телефон, вылетаю из дома и бегу прямиком к воротам.

Влезаю руками в куртку, параллельно открывая на телефоне приложение такси. Черт, как назло поблизости ни одной машины! Очевидно потому что мы в какой-то глуши в нескольких километрах от города. Ужас…

Просто бежать! Бежать пока этот бандит не поймал меня снова.

Быстрым шагом приближаюсь к посту охраны:

— Выпустите меня, пожалуйста! — прошу, когда навстречу мне выходит квадратный амбал. — Я очень спешу!

— Не велено, — отрезает равнодушно.

— Да как же не велено? — взмаливаюсь я. — Артур Тигранович лично приказал мне проваливать! Сами ему позвоните и спросите! Пожалуйста!

Амбал нехотя достает из кармана телефон, похабно разглядывая мои голые ноги:

— А ты ниче такая?

— Да, спасибо. Мне ваш хозяин уже сказал, — натягиваю неестественную улыбочку, чувствуя, как зубы начинают колотиться друг об дружку не столько от холода, сколько от страха, что оказывается в мире куча животных и кроме Артура, очень некстати считающих меня «ниче».

А муж говорит, что я жалкая, кожа да кости, ухватиться не за что…

Гребанные мужики! Хрен вас поймешь — че надо?! Ненавижу!

— Да, босс, — амбал явно успел выслушать приказ от Артура. — Я понял!

Он убирает телефон в карман. А я с надеждой жду, пока он откроет мне выход на свободу.

— Убедились? — стараюсь улыбаться не слишком фальшиво.

— Ага, — кивает. — Стой здесь.

С этими словами он направляется к своей пропускной будке. А