на неслыханные муки и смерть. Только то, что отец Нектарий приучил его с уважением относиться к властям, удержало его от этого…

«Господи, что я наделал! — мысленно простонал он. — Солгав, я лишился Твоей благодати! Скорее к отцу Нектарию, на исповедь… скорей снять оковы греха, разделившего меня с Тобою!..»

Даже на корабле он не ждал встречи с отцом Нектарием так, как жаждал её сейчас.

Лицо его горело. Руки были холодны, как лед…

Вернувшийся с золотой наградной цепью на шее Марцелл, на радостях, сразу и не заметил перемены, которая произошла в его сыне.

— Поздравляю! Счастье-то… счастье какое!.. А ты не хотел ехать… Мой сын — друг и помощник цезаря! Да мог ли я когда-нибудь даже мечтать об этом?

Крисп оторвал ладони от щек и умоляюще взглянул на него:

— Отец, — попросил он. — Давай уйдем отсюда? Мне… плохо!

Ему, и правда, было нехорошо.

Марцелл с тревогой посмотрел на сына и неожиданно быстро согласился:

— Да-да, конечно, это от радости… так иногда бывает… Да и на сцене сейчас начнется такое, что неприлично смотреть в твоих летах. Вон и цезарь… твой друг… тоже собирается уходить. Только я должен сообщить об этом распорядителю пира!

Крисп с трудом дождался возвращения отца и, только чтобы не подвести его (а то бы он побежал!), стараясь идти, как можно сдержаннее, направился вон из ненавистной теперь ему залы…

4. «Нет, отец, нет!» — в испуге воскликнул Крисп…

Марцелл и Крисп ехали в роскошной повозке по улицам Афин из центра, по направлению к порту.

Марцелл был счастлив.

— Даже в самом прекрасном сне я не смог бы увидеть то, что произошло сегодня наяву! — не уставая, повторял он. — Мой сын будет жить во дворце и находиться в ближайшем окружении цезаря, а значит, и императора!

Крисп, напротив, был молчалив и подавлен. Всего полчаса назад он и сам был, как казалось ему тогда, счастливейшим человеком. А теперь не было на земле человека несчастней его!

С моря дул не по-летнему холодный, влажный ветер, нагнавший на город низкие, мрачные облака. Шел мелкий, колючий дождь. Эта резко изменившаяся погода была как раз под стать его настроению.

Колеса повозки стучали по тем самым камням, по которым ходили когда-то великие эллины.

«Где теперь величие Солона, мудрость Сократа, ученость Аристотеля? — мучительно размышлял Крисп. — А души давно умолкнувшего Демосфена; лечившего других, но самого не уберегшегося от болезни, Гиппократа; завоевавшего почти весь мир, и все равно побежденного смертью, Александра Македонского — где теперь все они?»

Марцелл что-то спросил, Крисп что-то ответил невпопад…

«Но все они жили до прихода в мир Спасителя, и будут судиться по закону своей совести… А я? Какой ответ дам Богу я, если карета вдруг сейчас перевернется, и мы погибнем, или на нас нападут грабители?.. Ведь сказал же Господь: в чем застану, в том и буду судить! А отец Нектарий говорил, что неложно каждое Божье слово…»

Вспомнив про отца Нектария, Крисп застонал. Отец с тревогой взглянул на него и велел вознице ехать помедленней.

— Нет, отец, нет! — в испуге воскликнул Крисп, понимая, что только исповедь у отца Нектария теперь может спасти его. — Прошу тебя, пусть наоборот, едет, как можно скорее!

— Но ведь ты болен, тебя может совсем растрясти!

— Все равно! Пусть!.. Скорее, скорее…

Отец пожал плечами и выполнил просьбу сына. Когда они въехали в порт, он хотел помочь Криспу выбраться из повозки, но тот сам спрыгнул на каменную мостовую и бегом бросился к кораблю.

Ничего не понимая, Марцелл последовал за ним.

Поднявшись на палубу, Крисп сразу направился на нос «Тени молнии», где размещались пассажиры, но перед ним, как и прежде, вырос юнга Максим. Он с еще более наглым видом смотрел на него.

Точно наткнувшись на стену, Крисп развернулся и бросился искать Плутия Аквилия. Но за время их отсутствия, тот сделался едва ли не самым нужным человеком на корабле, и найти его было не так легко.

Тем временем Марцелл тоже поднялся по трапу и отдал приказ сниматься с якоря.

Гилар выполнил его и, заметив на шее Марцелла золотую цепь, с плохо скрываемой завистью уставился на неё.

— Тебя… наградили? — только и смог вымолвить он, на что Марцелл, поправляя цепь, важно ответил:

— Да! Получил из рук самого императора!

— Рад за тебя, рад! Поздравляю! Но — ах, какая жалость!

— Это еще почему? — нахмурился Марцелл.

— Так ты теперь наверняка получишь новый чин, вместо тебя назначат другого, а с тобой было так приятно работать! — льстиво объяснил Гилар.

— И — выгодно? — с хитринкой во взгляде, уточнил Марцелл.

— Не скрою, да! Кстати, я тут взял на борт еще несколько попутных пассажиров… А твоих рабов, чтоб не сбежали, я посадил на цепь!

— Зря, там же дети! — поморщился Марцелл. — Куда они сбегут посреди моря? Вели своему кузнецу немедленно расковать их. А завтра я разберусь, что с ними делать…

— Да, тебя еще спрашивал какой-то бывший военный, — припомнил Гилар. — Назвался твоим управляющим.

— Скавр? Меня? Здесь? — удивился Марцелл. — И где же он?

— Не знаю… Наверное, отправился в город, искать тебя!

— Ну, этот найдет! — махнул рукой Марцелл. К ним подошел лоцман, и сразу стало не до лишних разговоров…

… «Тень молнии» медленно отходила от причала, когда Крисп отыскал наконец Плутия Аквилия. Ему показалось, что он заметил бегущего к кораблю Скавра. Но разве до него было ему в этот момент? Тем более, что он помнил, какой приказ получил управляющий от отца — следить за отцом Нектарием и сдать его властям в день начала гонений, где бы тот ни был!

— Ну что, — нетерпеливо заторопил он почему-то отводящего взгляд Плутия. — Все в порядке? Договорился?

Тот виновато развел руками:

— Ничего не получается. Этот юнга упрям, как сирийский осёл! Зря ты тогда пнул его ведро, — с упреком сказал он. — Обиделся… До этого был рад устроить вам встречу в первый час второй стражи всего за один денарий. А теперь, говорит, меньше, чем за золотой не возьмусь. А где его взять, этот золотой?..

— Где?.. — Крисп вдруг вспомнил про подарок отца, порылся в складках одежды и протянул Плутию золотую монету.

Тот недоверчиво принял ее, попробовал на зуб и подмигнул:

— Ну, это совсем другое дело!

Велев Криспу никуда не уходить, он побежал к мачте, откуда слышался голос юнги, и быстро вернувшись, радостно объявил:

— Все в порядке. Взял. Теперь уже всё будет зависеть от тебя!

— Как это? — не понял Крисп.

— Очень просто! — похлопал его по плечу Плутий. — Смотри, не проспи!