— Нахальный пацан… Обычно люди сразу умирают, как только проявляют ко мне хоть капельку неуважения, но, раз ты мой сын, я сделаю тебе некоторые поблажки. Моё имя Гаротэки Карай, думаю, даже в захудалом Мейсе слышали это имя.

Гаротэки Карай?! Я сын Гаротэки Карая?!

Он уничтожал целые государства, был одним из сильнейших в мире магов, и уж точно самым опасным преступником за всю историю. Одно только его имя уже внушало ужас… Говорят, он родился в 2222 году, впитав в себя всю ненависть Шестой Мировой — самой кровавой за всю историю войны. За восемнадцать столетий своей жизни Гаротэки нёс только смерть и разрушение, снискав славу «Тысячелетнего монстра», а иначе говоря демона во плоти. Его смерть в 4034 году до сих пор называют событием века…

— Да, мальчик, я тот самый Гаротэки Карай. Ты спрашиваешь, что будет, когда ты протянешь мне руку? Мы выйдем из Смертельного Негатива и начнём возвращать то, что принадлежит нам по праву.

— И зачем тебе я? Ты не можешь выбраться один?

— Могу. Но мне хочется спасти из Смертельного Негатива своего сына, позже у меня такой возможности не будет.

Снова включил добряка. Что-то он темнит… Складывается ощущение, что я всё-таки ему для чего-то нужен, и «протяни руку» — далеко не акт милосердия. Хотя, кровная связь… Может, отцовство для него всё-таки что-то значит, и он вполне искренне хочет помочь сыну? Довериться ему? Чёрт, из-за холодной воды мозг предательски ищет любое спасение.

— Ты сейчас окончательно окоченеешь, давай я тебя вытяну, и потом согрею с помощью магии..

— Заманчиво, но нет. Я тебе не верю, оставь меня тут, мне не нужно твоё спасение.

Гаротэки с досадой рассмеялся.

— Откуда в тебе столько недоверия? Что ж, дело твоё, спасайся, как хочешь.

Силуэт ушёл, забрав обратно во тьму свою руку. Неужели я ошибался, и он действительно хотел помочь? Выбраться из воды я могу и без его «руки помощи», но тут либо тьма с иглами, либо смертельное обморожение…

От холода у меня стало сбиваться дыхание, мышцы груди и живота рефлекторно сокращались, вызывая сначала выдох, а затем вдох. Вдобавок, бешено заколотилось сердце, а голову словно сдавили железным обручем. Пробыв в таком состоянии около минуты, ко мне пришла вторая стадия обморожения, и я начал сильно дрожать, стуча зубами как ненормальный…

Никогда не думал, что моя смерть будет такой, правда, никто и не знает, какая смерть его ждёт. Мне, как и многим, хотелось бы тихой и быстрой смерти, без мучений и в преклонном возрасте. К примеру, от внезапного сердечного приступа — пара минут — и ты на небесах… ну или в аду. Тут уже как заслужил. Некоторое время назад я бы назвал смерть в ледяной воде ужасной, но это всё же лучше, чем тьма, пугающая до панической атаки, и её пронизывающие иглы.

— Должен признать, ты силён духом, — раздался голос из тьмы. — Я ожидал, что ты отчаешься и позовёшь на помощь, но ты принял неизбежность смерти. Достойно. Хочешь, за это я расскажу тебе твоё истинное предназначение?

— Ну, давай, — ответил я с небольшим вызовом.

— Твоё предназначение — служить телом в случае моей смерти. Твоя душа должна была быть выбита из тела, а тело, в свою очередь, должно было развиваться в соответствии с возрастом и быть готовым для моего воскрешения. Забавно, я имел больше сотни сыновей и всегда был готов к смерти, но, когда пришёл нужный час, оказалось, что души моего сына не существует в материальном мире… Гениальный обман Фриды, твоей ублюдочной матери. Она, перед родами, выбила твою настоящую душу в другое измерение, и поместила в твоё тело душу-пустышку, что воспрепятствовало ритуалу тёмного возрождения. Вряд ли она додумалась до этого в одиночку, но проделала всё абсолютно мастерски. Единственное, чего я не понимаю, так это зачем Фрида, перед своей смертью, вернула твою душу обратно.

Гаротэки замолчал, оставив мой мозг переваривать всю свалившуюся информацию. Я прожил семь лет, даже не надеясь узнать причину попадания в этот магический мир, и вдруг я получаю все ответы. Получается, мой старый, технологический мир, вовсе мне не родной? Получается, я всегда был частью этого мира? То, что сказал Гаротэки, объясняет мои магические способности, но всё же в голове не укладывается, что я сын Тысячелетнего Монстра… Уж лучше быть манкуртом, чем иметь такого отца.

— Значит, ты всё-таки не можешь выбраться из Смертельного Негатива?

— Могу, и обязательно выберусь. Это лишь вопрос времени. Мне подвернулась удачная возможность в твоем лице, но ты оказался слишком уж недоверчивым…

Снизу меня, глубоко под водой, возникло яркое свечение. Тело и кости стало ломить ещё сильнее, а левую сторону груди, с самого боку, будто-то бы пробили копьём.

— Даю тебе последний шанс сделать нечто разумное. Свет, которые исходит снизу, убьёт тебя, но ты можешь отдать своё тело мне, а через некоторое время я создам для тебя другое, совершенно новое. Сколько бы ни говорили плохого про меня, люди очень много выдумывают. Ты же тоже испытал людскую клевету? Все боялись и сторонились тебя только из-за того, что ты вышел из Зоны, совершенно не пытаясь разглядеть в тебе человека. Я не бросаюсь обещаниями, доверься мне и выживешь.

Этот свет снизу убьёт меня? Может это очередной его обман? С появлением света мне стало куда больнее, и всё же это может оказаться его уловкой.

— Ты говоришь про людскую клевету, но раз я оказался сыном Гаротэки Карая, то люди сторонились меня совсем не зря… Я не верю в твои слова, и даже если они правдивы, я всё равно не желаю быть связанным с тем, кого при жизни называли демоном.

От силуэта стала исходить чудовищно сильная аура гнева.

— Жалкий червяк! Ты даже не представляешь, какое могущество ты упускаешь. Да, я обманул тебя, сказав, что свет снизу убивает, но верно также, что свет посреди Смертельного Негатива создал я-я, — Гаротэки перешёл на крик. — Моей ошибкой было опуститься до твоего жалкого уровня и пытаться договориться по-хорошему. Разговаривать с тобой — то же самое, что разговаривать с животным, не имеющим Права.

Свет снизу стал ещё более ярким.

— Сейчас, мелкий гадёныш, ты спасёшься из Смертельного Негатива, но хорошенько запомни две вещи. Во-первых, спасся ты только благодаря мне, благодаря телу, которое я тебе дал. А во-вторых, когда я освобожусь от сдерживающей меня печати, всё, что стало тебе дорогим — умрёт.

Свет стал столь сильным, что начал теснить тьму.

— Напоследок, я покажу, как мой верный слуга убивает твою ублюдочную мать. Ты будешь видеть этот момент раз за разом, покуда не проснешься или не сойдешь с ума. Думаю, будет неплохо добавить в этот кошмар ещё и твою собственную смерть, чтобы тебе не было скучно.

* * *

Ян подкинул очередное полено в печку посередине палатки, всё больше погружаясь в свои мысли. Выбраться из столь опасной ловушки обычно большая радость, но только в том случае, если никто при этом не погиб. Не особо приятно наслаждаться теплом палатки и едой, когда ты знаешь, что кто-то отдал за это свою жизнь…