в шпионаже за знакомство и беседы с этим человеком оснований не было, так что работать можно было спокойно. Единственное, чего опасался Барлоу, – насторожить объект. Если замкнется, повторно подобраться будет на порядок труднее. Но более всего страшила связанная с этим потеря времени. Возможно, телетрансляция – не игра русских, и они также будут искать лицо, осуществившее кибератаку. В соревновании с ними время становилось важнейшим фактором. Именно поэтому Кельвин не спешил идти на контакт, собирая все, что позволило бы в точных деталях составить психологический портрет «марксиста» и не допустить осечки. Сделать это было несложно, ведь с момента приезда Барлоу за Яценко непрерывно следили.

Чаще всего он появлялся в ночном клубе «Синяя птица». На первый взгляд, это могло показаться странным для человека его возраста, но в этом заведении не развлекалась молодежь, а собирались увлеченные чем-либо люди: от ученых, писателей и художников до байкеров, экстрасенсов и хакеров. Удивительным было то, что почти все они знали друг друга, несмотря на различие интересов. Что объединяло этих людей, оставалось неясным. Здесь не спорили, не доказывали что-либо, но каждый имел право высказать свою точку зрения, равно как и должен был выслушать противоположную. За те несколько часов, что Яценко пребывал в клубе, он вел беседы как с завсегдатаями, к разряду которых относился сам, так и с людьми, приходившими специально для встречи с ним. «Писать» его оказалось проще простого. Являлся он, как правило, к одному и тому же времени и занимал один и тот же столик. Всех вступавших в контакт, соответственно, брали на учет и тщательно проверяли. «Прослушка», помимо прочего, должна была выявить, что раздражает «марксиста» и способно вывести из равновесия. Обладая этой информацией, Кельвин рассчитывал без особых рисков сблизиться с ним.

«Опеку» русских над «марксистом» не выявили, хотя стопроцентной уверенности в том, что ее нет, не было. Походило на то, что Яценко попал в эпицентр событий случайно. О таком положении вещей можно было только мечтать: ведь тогда, если спецоперация русских и имеет место, «марксист» не ее часть, и обнаружив через него выход на составителя ролика, можно не опасаться угодить в западню. Безусловно, самым оптимальным вариантом было отсутствие какой-либо операции вообще – тогда все упиралось бы в талантливого одиночку, которого в конечном итоге и следовало найти. Но в такое везение Барлоу не верилось. Сомнение, как клещ, впилось в мозг. Кельвин знал, что русские способны на тонкую игру и ухо следует держать востро.

«Что бы я сделал на их месте? Если “марксист” – приманка, то они изучили его лучше, чем мы. Постоянство привычек этого человека превратило дни его жизни в точные копии, что позволяло организовать такой контроль с использованием технических средств, обнаружить который крайне сложно. Пожалуй, именно так нас и могли ввести в заблуждение. С другой стороны, они понимают, что мы начнем прощупывать его связи, а стало быть, контролировать можно не самого “марксиста”, а объекты, способные заинтересовать нас, среди которых и будет их заготовка. Этот момент я упустил».

Было довольно поздно, Кельвина начинало клонить в сон, и он решил взбодриться, выпив кофе. «Проклятое время, его постоянно не хватает, опять придется истязать себя, чтобы отвоевать несколько часов для работы», – подумал он, отправляясь на кухню. Барлоу не любил натуральный кофе, а предпочитал растворимый, тот, что истинные гурманы называют суррогатом. Пока закипел чайник, ему в голову пришла мысль, как разрешить возникшую перед ним дилемму. «“Спектакль” с провокацией? А что, может сработать». Положив в маленькую чашку две ложки кофе с горкой и сахар, он налил в нее кипяток. Сделав глоток, Кельвин отправился в комнату, где, опустившись в кресло, принялся продумывать детали предстоящего действа.

Как никогда кстати оказалось то, что за ним самим непрерывно следили. Русские, конечно, предполагали, с какой целью он прибыл в страну, но полной уверенности в этом у них не было. Стало быть, водить его следовало неусыпно, а потеряв, принять все меры, чтобы восстановить контроль. На это и делал ставку Барлоу. Первым делом следовало оторваться от соглядатаев, Николу при этом предстояло сесть на хвост оставшейся с носом «наружки» и фиксировать ее действия. Затем Кельвин должен был проявиться рядом с «марксистом» в том месте, где контроль спецсредств наиболее вероятен, – в посещаемом им клубе. Причем разрыв между этими событиями необходим минимальный, чтобы не успели опомниться и сообразить, что к чему. Входить в контакт не обязательно, а вот уходить следовало как можно быстрее. Если контроль у клуба за ним будет восстановлен, значит Яценко звено в плане русских.

На следующий день ближе к вечеру все было готово для проведения задуманной операции. Кельвин, оставив машину у торгового центра, поднялся на второй этаж. Побродив для вида, он сделал покупку в отделе мужской одежды. Именно на этом этаже за одной из колонн, которую «облюбовал» Никол, его ждал двойник. Эта роль была поручена подходившему по росту и комплекции сотруднику посольства, соответственным образом загримированному. Вблизи отличить его от Барлоу было несложно, а вот на расстоянии сходство было таким, что позволяло ввести в заблуждение приставленных к нему наблюдателей. Колонна, при движении, на мгновение скрывала объект, что и позволило осуществить подмену. Немаловажную роль в этом сыграла покупка, перекочевавшая из рук в руки. Осмотрев еще несколько отделов на втором этаже, двойник поднялся на третий, намеренно столкнувшись со следовавшим за ним сотрудником, но это было уже после того, как Кельвин, переодевшись в примерочной, благополучно покинул здание. Русские, осознав, что прокололись, предпринимали отчаянные попытки отыскать пропажу, незамедлительно сообщив о случившемся куратору. Теперь Барлоу взялась выявлять не только «наружка», и можно было приступать к завершающей фазе операции. Через двадцать минут Кельвин, переступив порог «Синей птицы», расположился за столиком позади «марксиста». Подозвав официанта, он заказал эскалоп и апельсиновый сок. Времени, чтобы идентифицировать его, если, конечно, здесь велось наблюдение, было достаточно. Неторопливо расправившись с пищей, Кельвин вскоре покинул заведение. Как и было условлено, покатавшись определенное время по ночному городу, он отзвонился Николу, контролировавшему его передвижения, – хвоста за ним не было.

Глава 10

След

Работу с финансовыми учреждениями Крохин взял на себя. Их хозяева были людьми с соответствующими связями, в силу чего младших офицеров МВД и даже ФСБ всерьез не воспринимали, беспардонно блокируя работу, а вот к человеку в чине подполковника относились деликатно, опасаясь последствий. Виктор знал, что всю необходимую информацию перед ним не выложат, но у него был инструмент, позволяющий сделать этих господ более сговорчивыми. Особо не церемонясь,