«Куда еще важнее? - подумал я про себя. - Эта мастерскаясулит мне прекрасное времяпрепровождение. А как стимулирует…»

- Послушай, мне кажется, наша машина может еще достаточнопослужить, если за ней правильно ухаживать. Что касается этих мастеров, поверьмне, это особенные женщины…

Не знаю, как у меня это вырвалось!

- Так это еще и женщины?!

Я кивнул, ожидая лавину вопросов, но, к моему глубокомуизумлению, Клодин ограничилась следующим:

- С того бы и начинал! Меня это даже радует. Женщины, вотличие от мужчин, по природе своей не способны надувать людей.

Жена подтверждала своими словами то, в чем я был полностьюуверен: девушки не могли обмануть меня. В любом случае, им самим это былоневыгодно. Они прекрасно знали, что клиенты делают рекламу их мастерской, и темсамым их становится все больше. Я сам, ни минуты не сомневаясь, посоветовал быих мастерскую своим друзьям…

Теперь я мог без труда уговорить Клодин не продавать машину,во всяком случае, сейчас.

Почти месяц она ездила как новая, пока не начались новыепроблемы. Момент был как раз подходящим, ведь я уже заскучал по своимавторемонтницам.

Когда Ингрид сообщила, что повреждена трансмиссия, и работабудет стоить как минимум пятьсот долларов, я ни минуты не колебался.

Узнав две недели спустя, что вот-вот полетит генераторпеременного тока - а это вызовет серьезные проблемы с наступлением зимы - я, незадумываясь, заплатил требуемые шестьсот долларов и поблагодарил девушку забдительный контроль. Наконец, она напомнила мне, что пресловутые ремни большене могут ждать, и без промедления получила согласие на их замену.

Честно говоря, я и сам не мог ждать: мне не терпелосьувидеть милых барышень за работой. Я совсем махнул рукой на машину и был с нейоткровенно небрежен, чтобы появился лишний повод навестить мастерскую.

Уверенность в том, что они выполнят только самую необходимуюработу, меня не оставляла: на этот счет я был совершенно спокоен. Вопросдоверия даже не возникал. Потом, я чувствовал, что нравлюсь им… К механикуотносишься как к врачу: если считаешь его компетентным, то продолжаешьпользоваться его услугами! Вот почему однажды утром я был потрясен, прочитав вместной газете статью, уличавшую девушек в мошенничестве. Правда, доводыжурналиста не выдерживали никакой критики. На следующий день появилась еще однастатья, приводящая свидетельства нескольких клиентов. Это уже было слишком! Яготов был встать на защиту честных тружениц! Зачастую мишенью длянесправедливых нападок становятся порядочные люди!

Как и следовало ожидать, газетные публикации посеялинедоверие у значительной части клиентуры и губительно сказались на положениидел в мастерской. Через какое-то время Ингрид и Ольга вынуждены былиокончательно закрыть свой бизнес.

Вплоть до сегодняшнего дня я убежден в том, что был для ниххорошим клиентом, и если они и проявили себя непорядочно по отношению кнекоторым простофилям, то те сами заслужили подобную участь. Ведь даже самаКлодин заявляла: «Женщины, в отличие от мужчин, по природе своей не способнынадувать людей!»

В конце концов, мы продали нашу машину. Почти задаром.Покупатель даже не поверил, когда я рассказал, сколько ремонтов ей пришлось пережить.Если бы я мог это доказать, ссылаясь на оплаченные счета, то машину удалось быпродать за более значительную сумму. Но счетов у меня не было. Ингрид и Ольганикогда мне их не выписывали. Хотя, насколько я помню, обещали прислать их попочте. Наверное, забыли. Ведь они были так загружены работой. Все этинемыслимые бумажки, которые нужно было заполнять для клиентов, бесчисленныеформуляры в налоговую инспекцию… Им повезло, что большинство клиентов, средикоторых и я, попросту платили наличными…

Сейчас мне по-настоящему не хватает этих девушек! Как бы яхотел еще раз услышать: «Не волнуйтесь, старина. Постараемся все исправить!»

Шарлотта нетерпеливо повесила трубку: мать продолжаладонимать ее своими упреками. Шарлотта надеялась на то, что теперь, когда ейстукнуло семнадцать лет, мать оставит ее в покое. Не тут-то было. Все стало ещехуже, чем раньше. Мариель по-прежнему считала ее ребенком и даже не моглаоставить одну дома на выходные - и это семнадцатилетнюю дочь!

С другой стороны, Шарлотта с каждым днем убеждалась вневероятной наивности своей матери, заставляя ее верить всяким небылицам. Та быупала в обморок, узнав, чего Шарлота нахваталась в Интернете и чем оназанимается со своими друзьями. Ее и так чуть не хватил удар, когдашестнадцатилетняя дочь попросила у нее контрацептивную таблетку!

Мариэль, казалось, была уверена в том, что ее дочь ведетцеломудренный образ жизни. Конечно, она знала, что Шарлотта гуляет с парнями,но убеждала себя в том, что та не совершает ничего предосудительного. Шарлоттанадеялась, что мать видит в ней порядочную девушку, достаточно мудрую, скромнуюи воспитанную, какой она и была в детстве. И, конечно, эта девушка не понимаетдо конца, насколько порочен мир взрослых. Мать и не подозревала, что Шарлоттауже давно разбирается в аппаратах по стимуляции, и знает самые смелыеэротические позиции…

Семейный бюджет являлся темой большей части их споров.Шарлотта знала, что мать хорошо зарабатывает, но при этом скупится, выдавая еймизерные суммы на карманные расходы, и нередко требовала повышения содержания,на что мать всегда реагировала одинаково: «Тебе самой пора найти работу ивносить свою долю в семейный бюджет!»

«Легко сказать», - думала Шарлотта. За любую работу молодомучеловеку без образования платили копейки. Прошлым летом ей удалось сделатькакие-то накопления, но они растаяли за ничтожно короткое время… точнее, за тридня, которые она провела на море с Жасмин, своей лучшей подругой.

Удивительно, что мать позволила ей это путешествие! Именно тогдаШарлотте посчастливилось участвовать в первом в своей жизни рейве, и с тех порона следила за подобными событиями. Тот первый рейв ознаменовал начало новогоэтапа в ее жизни, с которым были связаны важные открытия. С глаз словно упалазавеса, и ей открылся настоящий мир! Это чувство не имело ничего общего сэффектом, произведенным таблеткой экстази, которую она проглотила в началевечера… Наркотик подействовал, как ему и подобает, позволив забыться под звукимузыки, но вскоре пришло ужасное депрессивное состояние, которое обычно иследует за эйфорией. Главное, что в тот вечер она открыла для себя сотнимолодых людей, которые не имели комплексов, жили, как им нравилось, и былисвободны, как воздух. Благодаря им, она впервые в жизни поняла, что собственноетело может доставлять ей наслаждение. Прежде она довольно скромно пользоваласьсвоей внешностью, упругой девичьей грудью, волнующе округлыми ягодицами, узкимибедрами… Но уже тогда она могла убедиться, что производит впечатление наокружающих, в первую очередь, на мужчин определенного возраста…