Я хотела уже разобрать груду хлама на этажерке, но явилась Жанни с ведром и тряпкой. В каморке и одному-то тесно будет, так что не стану ей мешать. Жанни, заметив, что я собираюсь уйти, поинтересовалась:

— А с этим что делать? Выбросить? — и кивнула в сторону этажерки. Я задумалась. Вряд ли здесь есть что-то ценное. Нужные вещи забирают с собой, а не оставляют в замке на краю света. Но, если подумать, прежде чем что-то выкинуть, нужно убедиться в бесполезности предмета. Не стоит спешить.

— Оставь, Жанни. Я потом посмотрю, что там.

Минди, поджидавшая меня, кивнула в сторону каморки:

— Убедились? Здесь вам не место. В библиотеке будет удобнее.

Вот странно как-то. Вроде Минди такая с виду вся мягкая, улыбчивая, но так настойчиво пытается меня отсюда спровадить. Что ей до моего комфорта?

— Я ещё не определилась, Минди. Надо подумать.

Тут по ногам заметно потянуло холодом, будто где-то рядом распахнули дверь на улицу. Мы как раз вышли из коридора, ведшего в тупик. По обе стороны от нас темнели провалы других ходов. И вот из одного из них как раз и тянуло холодом. Минди поежилась и с нажимом спросила:

— Вот видите? Дверь нараспашку и дела нет. Вы замерзнете здесь.

— А куда ведет этот коридор? — я показала рукой на темнеющий проем.

— В тюремные помещения. А холод оттого, что кого-то из заключенных повели на прогулку. И так весь день.

Я обернулась, чтобы хорошенько запомнить расположение коридора, который ведет в мой тупичок. Ага, два проема слева, два проема справа. Значит, мой тот, что второй слева и третий справа. Второй слева, третий справа. Запомню.

Мы собирались с Минди продолжить путь, но из того коридора, что вел в тюремные помещения, вдруг раздался глухой стон, а следом встревоженные голоса.

— Минди, вы слышите? Там что-то случилось, — я сделала пару шагов на звук, но экономка уцепила меня под локоть и удержала.

— Роберта, нам нельзя туда. Запрещено.

— Но вы слышите, там что-то происходит? Возможно, кому-то нужна помощь, — встревоженные голоса не умолкали и я, перехватив руку Минди, увлекла её за собой в коридор.

Он вывел нас в небольшой предбанник. Распахнутая на улицу дверь давала достаточно света. На каменном полу лежал мужчина. По его бледному лицу пробежала судорога боли. Склонившиеся над узником караульные растерянно переговаривались:

— Что с ним? Падучая что ли?

— Эх, как не везет. Опять в мою смену какая-то дрянь приключилась.

Я узнала этого узника. Это ему стерли память. Растолкав склонившихся караульных, я опустилась на колени перед лежащим без сознания.

— Чего стоите? Бегом за целителем!

Заметив, что на мои слова караульные не спешат реагировать, я повернулась к экономке:

— Минди! Нужен целитель! Разыщите господина Эриуса!

Уложив голову мужчины себе на колени, я осторожно коснулась кончиками пальцев его висков. Всё, что я могу сделать до прихода Эриуса — снять боль. Лоб и виски узника были в испарине. Вздувшиеся вены выглядели пугающе. Я закрыла глаза и, как учил профессор Дангер, посмотрела на потоки своей силы внутренним взором. Тонкие серебристые струйки магии осторожно стекали с моих пальцев. Я попыталась увидеть источник боли. Но смогла лишь разглядеть что-то тёмное, кляксообразное. Это нечто пульсировало в голове мужчины. Я понятия не имела что это, как на это воздействовать. Но облегчить страдания я могла. Моя сила стала обволакивать странное пятно. Медленно, осторожно. Только бы не навредить. Пульсация стала реже. Из чего я сделала вывод, что поступаю правильно.

Бросив взгляд на лицо мужчины, я заметила, что его сжатые губы расслабились. Болезненное выражение чуть сгладилось. Значит, боль отступила. Узник чуть пошевелился. Я ожидала услышать стон, но вместо него с губ узника сорвалось имя:

— Оливия…

Я хотела убрать ладони, но стоило только отнять руки, как мужчина медленно повернул голову, будто пытаясь вернуть спасающее от боли прикосновение. Я снова коснулась пальцами его висков, потратив ещё немного силы.

От процесса меня отвлек звук быстрых шагов. Только я подняла голову, как тут же встретилась с недовольным взглядом Эриуса. Он стремительно вошел в предбанник, заполнив своим присутствием все свободное пространство. Уселся рядом со мной на корточки и довольно бесцеремонно отстранил мои руки.

— Как вы вообще до этого додумались, госпожа Клорр? Вы не целитель и не имеете права…

— Я всего лишь облегчила страдания этого человека.

Снова недовольный и раздраженный взгляд в мою сторону:

— Надеюсь, после вашего вмешательства этот человек сможет вернуться к нормальной жизни. Носилки! — и словно забыл о моём существовании. Прибежали караульные и стали осторожно перекладывать узника на носилки.

Возмутительно. Я не собиралась затевать спор над лежавшим без сознания человеком, поэтому поспешила подняться на ноги и покинуть это ставшее слишком тесным помещение. Не будь я уверена в том, что делаю, я никогда бы не стала вмешиваться. Но снять болевой синдром я могу, у меня отлично получается эта манипуляция! А этот высокомерный целитель даже не допускает мысли, что я в состоянии оказать первую помощь пострадавшему.

Минди, которая поджидала меня в коридоре, ворчливо забормотала:

— Я ведь предупреждала, Роберта. Нам нельзя туда заходить. Когда господин комендант узнает, он будет страшно ругаться.

Но мне было не до недовольства коменданта. Только сейчас я почувствовала, как сильно замерзла. Я была в одном платье, и всё время пока снимала боль, сидела напротив распахнутой двери. Промерзла до костей. Надо срочно выпить горячего чая, а то слягу с простудой на радость всяким целителям.

Кора, на руки которой Минди меня сдала, тут же принялась за дело. Усадив за стол на кухне, она через минуту поставила передо мной бокал с горячим чаем. И на моих глазах добавила в бокал десертную ложку какого-то тёмного зелья из пузатой зеленой бутыли.

— Что это, Кора? — я осторожно принюхалась. Травяной аромат с горчинкой.

— Это настойка моего изготовления. От всех хворей разом. Тут без особых зелий нельзя, климат не тот. Да ты пей, не осторожничай. Глотнешь и мигом согреешься, от пяток до макушки.

Обещание согреться было таким заманчивым, что я сделала небольшой глоток. Обычный травяной чай, ничего особенного. Но только поднесла бокал к губам, чтобы сделать второй глоток, как почувствовала, как горячая согревающая волна прошла по телу. Даже в глазах защипало.

— Ну, чувствуешь? А я что говорю! Я хоть и не целитель, но кое-что в травах понимаю.

Я сделала ещё глоток, надеясь, что пар из ушей не повалит. Но напиток больше не обжигал, а приятно согревал, расслаблял.