были итальянцы-арбалетчики, а третий – саксонский лучник Гюнтер, подарок герцога Саксонского, также были прекрасно вооружены.

Итальянцев звали Лучано и Чезаре Висконти. Оба они были мелкопоместные дворяне из обедневшей боковой ветви славных герцогов Висконти, подружившиеся с Ги во время итальянской кампании и, теперь, следовавшие за своим новым хозяином и другом повсюду.

Их дружба сложилась крайне интересно. Ещё, чуть больше года назад, они воевали друг против друга. Когда, после неудачной осады Вероны, Лучано и Чезаре были захвачены в плен, только Ги упросил разъяренного герцога не вешать их, а попросту отпустить. Итальянцы запомнили благородный и бескорыстный поступок Ги и, когда он был захвачен в плен контуженный, с кровавой и уже начавшей загнивать рубленой раной лба и лица, выкупили и выходили его, заслужив подозрение, недоверие и ненависть мнительных итальянцев-соратников. Таким образом, они стали вне закона у себя на родине.

Теперь они ехали вместе, чтобы мечами и стрелами послужить сюзерену их друга и хозяина – королю Филиппу Французскому. Отряд весело миновал предместья Парижа, подъезжая к городу с левой стороны Сены, еще не обнесенной сплошной стеной.

Даже с религиозной стороны, Париж того времени был менее значительным городом чем, к примеру, Орлеан, Санс или другие города королевского домена. Управлялась епархия Парижа простым епископом, подчиненным архиепископству Санса.       Тем не менее, Ги и его спутники невольно залюбовались уютным и умиротворяющим видом раскинувшегося прямо перед ними, в излучине Сены, богатой в этом месте островами, городом королей Франции.

Иль де Франс, а в особенности, земли Парижа, были плодородны и богаты своими монастырями, ярмарками и торгами.

В Париже, у подножия горы святой Женевьевы, помимо монастыря Сент-Женевьев, располагались монастыри и аббатства Сен-Медар, Сен-Виктор, Сен-Венсан и Сент-Круа, Сен-Марсель, старинная, ещё с эпохи Меровингов, церковь, которую все называли именем умершего давно парижского епископа Германа – Сен-Жермен-де-Пре.

В общем и целом, Париж был довольно небольшим городом, больше смахивающим на укрепленную крепость, благодаря стенам старого острова Сите, построенных еще пару столетий назад из страха перед новыми нашествиями норманнов.

Над городом главенствовал храм Святой Девы Марии Парижской, реконструкцию которого начал Сугерий еще при Людовике Воителе, а закончил Людовик Младший.

Отряд, во главе с Ги де Леви, миновал королевскую заставу возле каменной ограды монастыря Сен-Венсан, и углубился в маленькие и извилистые улочки левой части города, через холмы левого берега, выехали на улицу Сен-Жак, держа путь у Пти Шатле, крепости возле Малого моста, сплошь застроенного домами жителей и торговцев. Было видно, что крепость, это предмостное сооружение, недавно обновляли и реконструировали, приведя её к, более современным, требованиям обороны и фортификации. Были достроены бревенчатые и каменные машикули на башенках и куртинах, обустроен барбакан перед главной мостовой башней, углублен ров, с внутренней стороны которого были вбиты острые колья, мешавшие подобраться ближе стенам.

– Белиссимо! – улыбнулся Лучано, весельчак и балагур, утомлявший всю дорогу до Парижа, отряд своими шутками, историями на ломаном французском языке. Они с братом только начали изучение «языка любви и поэзии», как Лучано метко обозвал изучаемый им и братом французский язык.

Рыцари, видевшие прекрасные замки Италии, засмеялись громким хохотом, заставив нескольких коней подняться на дыбы, а прохожих и зевак, толкавшихся возле импровизированного рынка возле крепости, шарахнуться в сторону.

Комендант гарнизона Пти Шатле, седой старый рыцарь в добротно подогнанном пурпуэне и легком вооружении, всмотрелся в герб подъехавшего к нему рыцаря и сказал:

– Какая надобность заставила, если не ошибаюсь по гербу, шевалье де Леви младшего, сына шевалье Филиппа, бившегося со мной, плечом к плечу, под стенами Сен-Жан-де-Акр, прибыть в королевский город Париж? Я, рыцарь Бертран «Ворон» де Кювре, комендант крепости Пти Шатле.

Ги поклонился в седле.

– Я и мои рыцари прибыли засвидетельствовать своё уважение нашему верховному владыке – Его королевскому величеству Филиппу, Божьей милостью королю франков. Со мной рыцари моего «копья», оруженосцы, слуги и рельеф за оммаж по случаю принесения вассальной клятвы.

Ги указал рукой на воинов и вьючных лошадей своего отряда.

– Без специальной подорожной бумаги, подписанной королем или его Курией, въезд в город Париж, равно как и передвижение вооруженных отрядов по землям королевского домена запрещено. Но, зная Вашего покойного отца и нужду, вынудившую Вас отправиться в столь благородное путешествие, я пропускаю Вас и ваших людей в Сите. Его величество сейчас находится во дворце, разбирает бумаги.

Рыцарь поклонился и подал знак охране опустить мост и пропустить отряд в Сите Парижа.

Ги задержался на мгновение. Ему не терпелось спросить рыцаря, как в точности погиб его отец:

– Мессир Бертран! Не откажите в любезности и скажите мне, как погиб мой отец?

Бертран нахмурился, помялся немного с ноги на ногу, и ответил:

– Как и подобает верному паладину. С мечом в руках, охраняя сон и покой короля Филиппа, лежавшего в своей палатке больным и беспомощным. Наемные убийцы, гашишины поганые, были подосланы Старцем Горы по наущению этого нечестивца Ришара Кёрдельон, чтобы убить короля франков.

Ваш батюшка, после того, как погибла почти вся стража короля, в одиночку прикончил своим мечом и шестопером около девяти человек. Он выпустил из рук свой меч и испустил дух только после того, как подоспела подмога, и королю ничего не стало угрожать. Его так и похоронили с мечом в руке – так крепко была она сжата! А ломать пальцы такому храброму рыцарю, даже для того, чтобы извлечь из них меч – нельзя! Видимо, так было угодно Богу, чтобы Ваш отец ушел в мир иной с мечом в рука. Будет и на небе служить в Христовом небесном воинстве. – Старик вытер набежавшую слезу воина и перекрестился. – С Богом, сынок! Ступай, король будет несказанно рад прибытию доброго меча!

Ги еще раз поклонился старому рыцарю и махнул рукой отряду, давая команду к началу движения. Они въехали в Сите Парижа…

Старый город предстал перед отрядом во всем своем великолепии. Это был, действительно, политический, юридический и религиозный центр Франции. Улочки были наводнены народом, спешащим куда-то по своим делам.

На западном крыле острова располагался официальный королевский дворец, в котором заседал король и его Курия, нечто похожее на современное правительство, здесь же находилась Счетная, или Шахматная Палата – практически похожая на современное министерство финансов