– Жду вашего доклада! – сказал фон Бауэрштейн и вышел.

Вагнер поспешил за князем, и в канцелярии снова наступила гнетущая, как перед бурей, тишина. Длилась она совсем недолго.

– Ждём ваших указаний, фрау Майер! – сказал Кёниг хорошо поставленным бархатным баритоном. Он был человеком действия и не терпел пустых разговоров, а тем более пустого молчания.

«И голос приятный», – подумала Клара. А вслух сказала:

– Сделайте обыск на таможне! И принесите журналы с поста сюда!

– Прошу прощения, – подал голос Шустер. – Но я тоже могу помочь, ведь цифры – это моя стихия…

– Про тебя не было указаний, – небрежно махнул рукой Кёниг. И строго приказал:

– Уведите его! Пусть сидит дома до окончания расследования!

Один из стражников схватил Шустера за предплечье и бесцеремонно выволок на улицу.

– Нужно у него дома тоже обыск провести, – сказала Клара. – Там могут быть украденные деньги. И все записи пусть тоже несут мне.

– Слышал? – спросил Кёниг у оставшегося стражника. – Возьми с собой двух толковых… Штефана и Маркуса возьми, они как раз пришли за жалованьем… И домой к счетоводу! Чтобы ни клочка бумажки незамеченной у него не осталось!

– Понял, господин офицер! – ответил стражник и побежал исполнять приказ.

– У вас неплохо получается командовать, – сказал Кёниг уже не голосом командира, а обычного молодого человека, которому нравится женщина.

Сидевшая за своим столом Эмма тихо хихикнула, но тут же поймала тяжелый взгляд Кёнига и снова нагнулась над бумагой.

В коридоре вновь послышались тяжёлые шаги, и в комнату вошёл стражник с двумя толстыми книгами в руках.

– Это с поста! – пояснил он. – Приказано доставить сюда.

– Оставляй! – ответил Кёниг. – И начинайте там обыск, я сейчас приду…

Просмотрев учетные книги и сделав кое-какие закладки, Клара вышла во двор замка и прошлась по проверяемым местам. У таможенного поста одна группа стражников вытаскивала из стога сена свёрнутые льняные холсты, кувшинчики с мёдом, разную керамическую утварь… Другая – проводила обыски в той части замка, где жили работавшие на таможне монахи, третья – уводила задержанных на допрос в кабинет кастеляна… Таможенный писарь Алоизий, и двое его молодых помощников со связанными руками ждали своей очереди. Работа буквально кипела. Кёниг умело руководил всем происходящим.

Правда, несмотря на все старания, дома у счетовода ничего подозрительного не нашли.

– Мы всё перевернули, – развёл руками Штефан. – Никаких записей, ни денег, ни ценностей…

Допрос у Вагнера тоже не дал положительных результатов.

– Были ошибки, грешен, только все без злого умысла, – жалобно повторял Шустер. – Старый стал, память подводит, и вижу уже плохо…

– Врет, старая лиса! Просто он хитрей остальных! – сказал Кларе Кёниг. – Надо было мне с ним поговорить, у меня бы он быстро признался!

– Били бы старика? – поинтересовалась она.

– Кхм… Нет, конечно, зачем? Можно иголки под ногти запустить, да и другие методы имеются!

– Ну, зачем такие страсти! – ужаснулась Клара. – Он же отвечал за все, теперь его уволят…

– Всего-навсего? А разве это справедливо? Ясно же, что всё с его ведома делалось! А накажут его, получается, меньше всех…

– Увольнение на старости лет – это серьезное наказание. Тем более он одинок и никому не нужен… Мне его даже жалко!

– У вас слишком доброе сердце! – криво усмехнулся Кёниг. – То подкармливаете всех, то жалеете…

– А кстати, что-то давно Колокольчика не видно…

– Сейчас не до него, – махнул рукой Кёниг. – В княжеской башне его тоже нет. Наверное, убежал без спросу в деревню, проведать родителей. Ничего, вернется – получит плетей! Или вам его тоже жалко?

– Тоже… – кивнула Клара.

У нее действительно было доброе сердце.

* * *

Дознание было закончено за неделю. Таможенных монахов во главе с Алоизием Зальцбургский епископ лишил сана, двоих отправили на год в соляную шахту, двух стражников, замешанных в неблаговидных делах, публично выпороли на площади. Всех таможенников заменили новыми, счетовода Шустера уволили. Новым счетоводом князь фон Бауэрштейн назначил Клару Майер. Она, как и обещала, попросила кастеляна направить Колокольчика учиться грамоте, и господин Вагнер не возражал, но дело в том, что сам Карл исчез: у родителей он не появлялся, а в замок не вернулся. Предполагали, что его могли растерзать волки, хотя, в отличие от многих, он никогда не ходил в лес по грибы или ягоды и не расставлял силки на птиц. Прошел даже глухой слушок, что тут не обошлось без волка-оборотня, но панические сплетни жестко пресекались, поэтому эта тема быстро заглохла.

Еще об одном объяснении никто не узнал, его придумала Эмма: дескать, несчастный юноша безнадежно влюбился в Клару и, мучимый черной тоской, бросился в одну из горных расщелин… Услышав такую версию, Клара горько расплакалась, и Эмма никогда ее не повторяла, так что за пределы канцелярии она не вышла. Пропажа Карла осталась загадкой, но князю вскоре подобрали нового шута, и об этой истории стали забывать.

* * *

– Послушай, Эмма, скоро день рождения нашего Господина, я хочу заказать себе новое платье и платок, чтобы на празднике выглядеть красивой!

– Вы и так очень красивы, госпожа! – искренне ответила Эмма.

– Не на нашем же блошином рынке их покупать! – не обратив внимания на этот реверанс, продолжила Клара. – Хорошие обновки придется заказывать в больших городах, поэтому сообщай мне обо всех обозах, идущих в Рим или Вену. Их хозяевам я и дам поручение…

– Хорошо, госпожа! – кивнула Эмма.

Очередной обоз в сторону Италии был небольшим: всего две двуосных повозки без тентов, гружённые тюками сыромятной кожи, от которой под палящим солнцем исходил специфический запах, привлекавший мух со всей округи. В первой телеге кроме возницы был хозяин товара: тучный лысый мужчина средних лет. Пока кучер расспрашивал молодого таможенника об условиях остановки на ночлег в замке, он восседал на одном из тюков и часто утирал носовым платком пот с широкой шеи под двойным подбородком. Клара наблюдала за ними со стороны и, хотя содержание разговора ей не было слышно, суть его она поняла безошибочно. За время работы в замке Клара научилась определять по поведению обозников, останутся ли они на ночлег или продолжат движение без отдыха.

А по поведению служащего можно было догадаться, что обоз этот не из провинции. Иосиф Вагнер требовал досматривать прибывающих из Вены особенно тщательно. «За ними особый контроль нужен, – инструктировал он подчинённых. – Эти могут и алмазы спрятать, и золотые слитки вывезти без пошлины. Но проверяйте их вежливо: за богатством обычно стоят очень влиятельные господа!»