В тот день, в Счастливый час,[23]когда солнце медленно опускается в болото, Дойл зашел в бар и показал Мегги список восстановительных работ с аккуратными примечаниями.

Мегги вытащила очки с линзами в форме полумесяцев, с важным видом водрузила их на переносицу, как старая дева, и начала очень медленно читать список, шевеля губами. Дойл ждал, рассеянно озираясь по сторонам. С момента возвращения он не заходил в бар днем, да еще и трезвым, и теперь разглядывал небольшие изменения, произведенные Баком после его отъезда. Треснувшую барную стойку из формайки[24]заменили на другую, сделанную из настоящего дерева и хорошо отполированную; сломанные книжные шкафы, в которых когда-то хранились бутылки, сдали позиции настоящим барным полкам с расположенными в шахматном порядке зеркалами и лампочками. Рыболовные трофеи, которыми была увешана вся стена, выглядели удивительно чистыми. Новый музыкальный автомат и автомат для сигарет ожидали вечерних покупателей, как боксеры: в разных углах. Только трехмерный портрет Джона Кеннеди остался на своем обычном месте над баром.

– Я и не знал, что ты носишь очки, – сказал Дойл, когда Мегги закончила читать.

– Ты же никогда не видел, как я читаю, – ответила Мегги.

– Кажется, нет.

– Ты сможешь сделать все это сам? – спросила она.

– Нет, – ответил Дойл. – Я собираюсь нанять кого-нибудь в помощь.

– Слушай, в округе сейчас проводится такая новая программа. Ты можешь взять несовершеннолетнего преступника, платить ему минимум и заставлять работать по максимуму. Что думаешь?

– Похоже на рабский труд.

– Называй как хочешь. По крайней мере тебе не придется оплачивать медицинскую страховку.

Она неожиданно потянулась к его виски, схватила стакан и вылила содержимое в раковину.

– И хватит пить в этом баре, приятель. Хотя бы какое-то время. Если хочешь открыть в ближайшее время площадку, протрезвей!

За большим зеркальным стеклом окна стремительно темнело. Дойл почувствовал себя одиноким и беззащитным. Впервые за долгое время ему пришлось встретить Счастливый час без выпивки в руке.

Большие цветочные горшки с чахлыми кустиками бегонии стояли на своем обычном месте – по обеим сторонам деревянных ворот, которые отделяли причал Пита Пайатта от остального мира. Желтая лампочка, о которую бились мотыльки, освещала из своей клетки ржавую надпись: «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ – ПОД ОХРАНОЙ СМИТА И ВЕССОНА». Эстафету подхватывала другая лампочка, направленная на входную дверь светлого дощатого домика капитана Пита, нависшего над солоноватой водой залива Вассатиг. На полпути причал сворачивал и уходил вниз коротким лестничным пролетом с раскисшими деревянными ступеньками. Там, в ослепительном сиянии мощного прибоя, пришвартованная к прочным просмоленным сваям, низко осела в воду старая лодка Пита для спортивной рыбалки, компании «Крис Крафт», под названием «Вождь Похатан».

Дойл толкнул ворота и направился вниз к причалу. Плеск воды о дерево и низкое кваканье лягушек-быков из болота вызвали массу воспоминаний. Много лет он не слышал этого кваканья. Обогнув дом, он подошел к веранде и только собрался постучать в тонкую дверь-ширму, как вдруг не оставляющий сомнений звук заставил его замереть. Это был щелчок взводимого курка.

– Кто такой и зачем явился? – раздался приглушенный голос из темноты за дверью.

– Это ты, Пит? – спросил Дойл, напряженно вглядываясь в направлении голоса.

От сумрака отделилась большая тень и подошла ближе. Теперь Дойл смог разглядеть пожилого мужчину с выдающимся вперед животом – верным признаком любви к пиву. Несмотря на холод, на нем была только пара парусиновых штанов большого размера, поддерживаемых под животом ремнем с квадратной пряжкой. Несколько жестких седых волосков торчало из голой груди; капитанская фуражка, слишком маленькая для его головы, вся увешанная сувенирными католическими медалями, сидела на большом лысом затылке на манер тюбетейки. Дойл перевел взгляд на старинную двустволку, которую старик прижимал к бедру, и засмеялся.

– Что, черт побери, здесь смешного? – спросил старик.

– Ты, капитан Пит, – сказал Дойл. – Все еще собираешь эти старые пушки? Ожидаешь налета индейцев?

– Нужно быть готовым ко всему, – ухмыляясь, ответил капитан Пит и опустил ружье.

– Это Тим, – сказал Дойл. – Я давно собирался зайти… – Его голос замер.

Капитан Пит отставил ружье, отпер дверь-ширму, отодвинул ее, и Дойл оказался в крепких объятиях старика.

– Старый Бак умер, – сказал капитан Пит, уткнувшись в плечо Дойла. – Таких, как он, больше не будет.

– Да, не будет, – сказал Дойл. Ком подкатил к горлу. И снова ему с трудом удалось справиться со слезами. – Послушай, у тебя найдется, чем утолить жажду? Мегги меня урезала.

– Пиво, – сказал капитан Пит.

– То, что надо, – обрадовался Дойл.

Капитан Пит вывел Дойла на темную веранду и подтолкнул его к алюминиевой скамье-качалке, которую Дойл нащупал, но не смог разглядеть.

– Посиди, я достану фонарь.

Дойл слушал, как капитан ходит по дому, задевает что-то в темноте, ругается. Через пару минут он появился, озаренный белым светом, с зажженным штормовым фонарем, который поставил на стол возле качалки. Затем он снова нырнул в темноту и вытащил старую стальную холодильную камеру, в которой лежали куски сухого льда и несколько бутылок домашнего пива. Старик открыл две бутылки, одну протянул Дойлу, другую взял себе и примостился на складной стульчик напротив скамейки. Пиво недобродило. Оно было крепче обычного и сразу ударяло в голову.

– А ружье действительно необходимо? – спросил Дойл, устроившись поудобнее.

– Электричества до сих пор нет, если ты еще не заметил, – ответил капитан Пит со злостью в голосе. – Эти сукины дети запороли мою линию и вышли сухими из воды! Кооператив по электроснабжению до сих пор не сообщил, когда все восстановит.

Дойла удивила горячность старика.

– Что здесь происходит? – спросил он. – У тебя появились враги?

– Любой человек, если он человек, имеет личных врагов, – сказал капитан Пит. – Такова жизнь. Но эти не личные. Тут другое.

– Что значит «другое»? – спросил Дойл.

– Ты в последнее время появлялся в городе?

– Лет двадцать как не был, – ответил Дойл.

– Скажем так… – Капитан помедлил. В лунном свете «Вождь Похатан» с глухим звуком ударялся о причал, мотыльки подлетали к ширме и сразу уносились прочь. – Сейчас вокруг этой Богом забытой дыры крутятся по-настоящему серьезные деньги и вместе с деньгами появляются всякие ублюдки. Помнишь своего старого приятеля Таракана?