– Где назначена общая встреча?

– За вами приедет моя машина в три тридцать. Ну а мистерДжексон? Захочет ли он поехать?

Мейсон рассмеялся:

– Боюсь, что, перерыв все напечатанные судебные отчеты,Джексон нигде не найдет прецедента, в котором бы судебное дело разбиралось на бортуяхты.

– Вы хотите сказать, что он ничего не делает без прецедента?

– Никогда, – подтвердил Мейсон.

– В таком случае он нам не нужен, – резюмировал Бентон.

– Согласен. Мы вернемся домой поздно вечером? – спросилМейсон.

Бентон прикусил губу, а затем улыбнулся:

– Откровенно говоря, мистер Мейсон, я так не думаю. Но нехочу, чтобы об этом знали остальные приглашенные. Мы поплывем к нашемупресловутому острову. А должен вам сказать, что именно в этот сезон послежаркого и сухого дня к вечеру обычно от реки поднимается туман. И если онбывает густым, возвратиться невозможно. Вы поняли меня?

– Понял.

– Отлично. Захватите с собой небольшой саквояж с вещами,которые могут понадобиться для ночевки, и не удивляйтесь тому пестромуобществу, которое встретите на борту.

Громадная яхта длиной сто тридцать футов мягко скользила позаливу. Тиковое покрытие палубы, великолепные и комфортабельные палубныекресла, мебель красного дерева в салонах – все создавало атмосферу роскоши испокойного наслаждения благами жизни.

Пока Паркер Бентон знакомил Перри Мейсона с собравшимися наего яхте гостями, адвокат подумал, что вряд ли можно подобрать более удачнуюкомпанию, если ставить себе целью заранее скомпрометировать возможное судебноедело.

Обстановка на яхте располагала к дружескому общению гостей,одновременно давая им почувствовать финансовую мощь хозяина яхты. Мейсонапредставили Джейн Келлер, а вслед за этим – и Лаутону Келлеру, в глазахкоторого промелькнул легкий оттенок враждебности. Деверь миссис Келлер отнюдьне одобрял вмешательства адвоката в дела своей невестки. Бентон позаботился отом, чтобы собрать на борту яхты все заинтересованные стороны, вплоть до МартыСтенхоп и ее дочери.

Скотт Шелби чувствовал себя не в своей тарелке. Он старалсяскрыть это, форсируя дружеское общение со всеми присутствующими. Однако егофамильярность выглядела неискренней.

Знакомство с женой Шелби, Марион Шелби, приятно удивилоМейсона. Молодая женщина, примерно двадцати пяти лет от роду, с темными, почтичерными волосами и большими серо-голубыми глазами была проста и естественна вобщении. Казалось, что она ничего не знала о деловой стороне этой светскойпрогулки, влиятельные знакомые мужа ей нравились, и она откровенно наслаждаласьжизнью.

Паркер Бентон распорядился подать коктейли и обратился ксобравшимся:

– Прошу вас воздержаться пока от всяких деловых переговоров.Лишь после обеда мы сядем за большой стол и обстоятельно обсудим наши дела. Апока что отдыхайте и наслаждайтесь жизнью в меру своих сил!

Владелец яхты повел своих гостей на экскурсию, показываякаюты, различные хитроумные приспособления в них, общие салоны и залы. Когдагостей предоставили самим себе, Мейсон вышел на палубу и облокотился на бортяхты, с удовольствием ощутив на своем лице влажное дыхание бриза.

Залив остался уже позади, и они вошли в устье реки. Ширинарусла не превышала здесь одной мили, и рулевой, проходя через этот извилистый иместами предательский участок реки, осторожно лавировал между бакенами, которыеуказывали фарватер.

Яхта двигалась вперед медленно, как рыбка в холодномбассейне. День был жаркий и сухой, но со стороны залива начало подниматься едвазаметное облачко тумана, хотя синева неба оставалась ясной и незамутненной.

Мейсон услышал сначала чьи-то шаги, а затем голос СкоттаШелби:

– Я хотел бы поговорить с вами, мистер Мейсон. Наедине.

– Боюсь, что не соглашусь на это.

– Что вы хотите этим сказать?

– Мистер Бентон сказал нам, что просит всех собраться длясовместного обсуждения после обеда и избегать частных переговоров.

– Но я хотел поговорить с вами совсем на другую тему!

– О чем же?

– О вашем друге – сержанте Дорсете. Он въедливо расспрашивалменя о том, зачем вы приходили ко мне.

– Любознательный парень.

– Случилась ведь довольно необычная история.

– Вы не обязаны рассказывать мне об этом.

– Да, но мне хотелось бы рассказать.

– Я защищаю интересы Джейн Келлер и поэтому не могу бытьвашим представителем.

– Это мне понятно.

– Тогда зачем же вы затеваете беседу со мной?

– Я хотел поговорить с вами о Дорсете. Он мне не нравится.Мне кажется, что он заваривает какую-то кашу. Точнее – готовит судебное дело.

– Какое и против кого?

– Не знаю, но хотел бы знать. Несколько дней назад меняпытались отравить.

– В самом деле? – вежливо поинтересовался Мейсон.

– Да. Я вначале думал, что это случайное, бытовое отравлениенедоброкачественной пищей. Но, видимо, я ошибался. Так, во всяком случае,считает Дорсет. И он собирается раздуть из этого большое дело.

Наступило минутное молчание, во время которого слышен быллишь легкий шелест воды за бортом.

Затем Мейсон произнес:

– Это все?

– Я обедал вместе с женой в ресторане, но мы ели разныеблюда: я заказал говядину с жареным картофелем, а она – устриц и овощи. Я пилкрасное вино, она – белое. Десерт у нас был одинаковый. Она после этогопочувствовала легкое недомогание, а я расхворался всерьез. Все признакитипичного пищевого отравления.

– Правильно.

– Что вы считаете правильным?

– Я хотел сказать, – ответил Мейсон с ухмылкой, – что такможно было подумать.

Шелби взглянул на адвоката, и в его темных беспокойныхглазах мелькнуло раздражение.

Мейсон стоял, опираясь локтями на перила палубы и глядя внизна мелкие пенистые волны, возникающие на поверхности воды.

После некоторого молчания заговорил Мейсон:

– Видимо, мы направляемся к острову.

– Да, очевидно, так, – сказал Шелби, а через секундудобавил: – Но мы говорили об отравлении.

– Да, вы действительно говорили о нем.