о девушках ты знаешь исключительно из женских романов, Грант. Любовь — это абстрактное понятие, а нам достаточно и простой симпатии. Вот я чувствую определённую симпатию. Как, судя по всему, и ты. А этого вполне достаточно, чтобы найти общий язык, — ответила Катэрия. — Более того, в той ситуации, в которой мы находимся, это наилучший из вариантов.

— Наилучший?

— А лучше быть совсем безразличными или даже врагами? — спросила она, изогнув брови. — Я вот в любовь не верю такую. А ты?

— Тоже.

— Видишь? Мы единогласны в этом, а значит не будем строить иллюзий.

Мне было интересно испытать ещё одну вещь, которая пришла мне на ум и буквально требовала её исполнить. Прожигала навязчивой мыслью сознание. Я осторожно опустил руки, ей на талию, после чего опустил ниже на круглые ягодицы и сжал, прижав Катэрию к себе. Она негромко ойкнула.

Нет, ягодицы мягкие, в них рука утопает куда больше, но они и более плотные, чем грудь. А ещё, когда она прижимается тазом ко мне, то эффект от возбуждения становится ещё больше. Такое странное и приятное чувство…

Я отпустил Катэрию и сделал пару шагов назад.

— Наигрался?

— Скорее почувствовал, — ответил я.

— Ну, видимо для тебя это было действительно важно, — спокойно ответила она. — А теперь выйдешь и дашь мне переодеться?

— Я же видел тебя уже голой.

— Ты не понимаешь, это другое, — замахала Катэрия рукой, будто говоря мне «кыш-кыш».

Я ещё раз окинул её взглядом, но уже полностью с головы до ног. В юбке, но с голым верхом она выглядела совершенно по-другому. Не так, как если бы была одетой. Странно, да? В одежде и без неё она выглядит совершенно по-разному, едва ли не как два разных человека.

Но я всё же отвёл взгляд.

Утолил своё любопытство?

— Да, — ответил я в пустоту коридора.

Вот так и скатываются в ересь.

— Это был лишь технический интерес. Я просто открывал для себя новое и утолял любопытство, чтобы на будущее знать, как с этим бороться.

Я тебе говорю, совет на века, спасший миллиарды мужчин от необдуманных поступков. Подрочи, и всё пройдёт.

Даже не подумаю. Помимо того, что это уступки собственной тёмной стороне, на которую и давит хаос, мне претит заниматься подобным, когда за мной будет наблюдать Тень.

Вот мне делать нечего, как на дрочащего мужика смотреть. Фу-у-у… буэ… меня аж выворачивает от такой мысли.

Я возвращался к делам, которые никого ждать не собирались. Сегодня вечером Катэрия собиралась отправиться на встречу со своей сестрой. Возможно, если получится. Я даже сопровожу её до места встречи, если нам будет по пути. Сегодня меня тоже были планы, но коварные и по поводу Лорье, которые я собирался привнести в жизнь.

Я знал, что мои нападки не подкосят их, что этого слишком мало, однако и расслабляться им давать было нельзя. Такие мелочи всегда складываются во что-то большое, и маленький террор, который происходит неожиданно медленно и верно подтачивает любую крупную машину. Рано или поздно оно выведет их из равновесия, заставив сделать ошибку. И если сейчас всё удастся, то случится это куда раньше, чем я даже мог подумать.

Но надо проверить наш корабль, насколько с ним всё плохо. Очень хочу верить, что ещё несколько полётов он выдержит. Я двигатель варил-переварил уже полностью, и там попросту не осталось целого места. Это как ставить заплатки на рваную одежду, когда просто не остаётся возможности штопать дальше.

И едва я приблизился к нему, как услышал странный звук. Странный, хлюпающий подвывающий звук, будто где-то пробило трубу, и сейчас под давлением выходит воздух. Но он был точно не механического происхождения.

Я нахмурился, замерев на месте и оглядевшись…

Успокойся, это ребёнок плачет.

Ты откуда знаешь, как плачет ребёнок?

Уж знаю.

Но… да, прислушавшись, я понял, что это плач. Причём я знал всего одного ребёнка в округе, который мог плакать. Вернее, их было несколько, но я почему-то был уверен, что увижу там именно её. Наверное плачет, что не может ничего украсть…

Я нашёл её в кабине пилота, когда осторожно заглянул туда. Девчонка сжалась в калачик и тихо плакала в углу около стенки корабля и приборной панели. Меня она заметила, лишь когда я подал голос.

— Ты что здесь забыла? — холодно спросил я.

Она подняла свою голову и посмотрела на меня красными глазами с мокрым лицом. Вся заплаканная, растрёпанная и грязная. Но меня было таким не пронять.

— Убирайся из корабля, — отошёл я в сторону, пропуская её.

— Почему? — тихо спросила девчонка.

— Потому что здесь тебе не место. Уходи. Я по-хорошему прошу, но могу перейти сразу к плохому.

Эта мелочь просто смотрела на меня, и вместо того, чтобы просто сделать, как её просят, она проигнорировала мои слова. Спрятала голову в коленях и сжалась сильнее, будто пыталась стать как можно меньше.

— Мелкая, последнее предупреждение.

Молчит.

Тогда я без какого-либо зазрения совести подошёл к ней и поднял над полом за шиворот. Она начала дёргаться, пытаясь вырваться, махать руками и ногами, плача, но я был неумолим. Вытащил её через десантный отсек к кормовому люку после чего вышвырнул наружу, добавив ей ускорения пинком.

Девчонка улетела на пару метров, кубарем прокатившись по траве, и разрыдалась. Почему-то встала и вместо того, чтобы убежать, побежала обратно в корабль. Ей здесь что, светом Императора что ли освещено или как?

— Да пошла вон отсюда! — рыкнул я, развернув её и пендалем отправив обратно наружу.

После второй попытки с колен встать она не пыталась, просто сидела и плакала сгорбившись. Меня таким было не пронять, так как я уже насмотрелся на все эти слёзы и сопли в своё время.

Не слишком ли круто?

Если она не понимает слов, что я могу сделать с таким человеком?

Да ладно, она же ребёнок, чувак. Простой тупой ребёнок, который потерял родителей.

И что?

Да нет, ничего…

Нет, говори, если начал, Тень. Что ты хочешь мне сказать? Что я слишком жестоко обхожусь с ней? Меня хочет отчитать ересь, которая сама творит зло, погружая мир в хаос, где даже самый мой жёсткий поступок просто не идёт ни в какое сравнение с тем, что делаете вы просто ради забавы?

Я молчал, но… тебе самому её не жалко?

Я бросил взгляд на девчонку и отвернулся. Нет, мне