будет в кого-нибудь врезаться. К тому же пока будем врезаться, можно будет расстреливать округу и бортовых турелей. Там никакой щит пси-райдера не спасёт, если только нам не попадётся действительно сильный противник.

Поэтому было решено, что сегодня выдвигаемся на тяжёлом разведывательно-десантном корабле. Я внимательно осматривал двигатель, когда услышал душераздирающий крик из десантного отсека. Громкий, визгливый, полный первобытного ужаса любой матери — крик ребёнка.

Я бы мог не обращать внимания на него, не издавайся он из моего корабля. И когда я заглянул вовнутрь, то увидел следующую картину: мелкая девчонка прижалась открытым ртом к стене корабля, вытащив язык, который благополучно застрял в стыках металлических листов. И при этом она издавала пронзительные звуки, похожие на сигнализацию, которые, усиленные эхом от десантного отсека разносились по округе.

Не успел я ещё сам зайти внутрь, как уже сбежалась охрана.

— Всё в порядке, всё под контролем, тут… одна мелочь застряла… — выдохнул я и пошёл за инструментами.

Когда я вернулся обратно, это чудовище уже не кричало, просто плакало, молотя ладонями по стене и отчаянно пытаясь вырвать язык из западни. Я не понимаю, как она его туда засунула, так как стыки между листами идут впритирку. Но ещё больше я не понимаю, зачем она это вообще сделала.

Видимо, её дурость не знает границ.

— Зачем? — присел я около неё. — Зачем твоя тупая голова туда его засунула?

Она, не в силах полностью повернуть ко мне голову, могла лишь покоситься на меня.

— Уа гуа хе хая! — со слезами на глазах ответила эта девчонка.

— Ты понимаешь, что теперь придётся отрезать твой грязный язык, так как его не вытащить, — я взял в руки из ящика с инструментами большой секатор для веток и красноречиво пощёлкал им перед её лицом.

Округлив в ужасе, глаза девчонка забилась ещё сильнее, пытаясь вырваться из западни. Она повизгивала, ревела, била кулаками по обшивке, дёргая голову назад, будто действительно была готова оторвать язык. И чем ближе я подносил секатор, тем отчаяннее её попытки становились, пока она не начала просто реветь, пытаясь руками отмахиваться от меня.

Думаю, этого достаточно. Поэтому, вернув секатор обратно в ящик, я достал инструменты и принялся разбирать стенку, будто мне было нечем заняться. Не сказать, что обшивку было тяжело снять, но это всё же время, которое можно было потратить с пользой. И когда я освободил её язык, мелкая попыталась сразу ретироваться, но была поймана за шиворот.

— Это ты куда собралась? — холодным голосом спросил я.

— Д-домой? — тихо пропищала она. Повисла у меня в руке, поджав ноги, будто котёнок, которого держат за шкирку.

— Ты зачем вообще засунула туда язык?

— Я… щель увидела… проверить хотела, пролезет туда язык или нет… — тихо поведала она с праведным ужасом в глазах.

А я не мог поверить в то, что услышал. Проверить, поместится ли язык в щель?

— Зачем⁈

— Вдруг он не поместится…

Что я должен ответить на это? Это что за деструктивное хаотичное мышление, направленное на разрушение нормального порядка вещей? Я даже логически не могу ни под каким углом объяснить её решение.

Это ребёнок, она не поддаётся логике, чувак. Они мыслят категориями «что это» и «что будет, если сделать так».

Я это уже вижу.

— Где Марианетта? Почему она не следит за тобой?

— Она… сказала поиграть мне в комнате…

— Возвращайся в комнату, — поставил я её на пол.

— Мне можно…

— Нет, — тут же отрезал я.

И что сделала мелкая? Она села на пол!

— Ты меня не слышала⁈ — тихо спросил я, едва сдерживаясь.

— Но вы сказали нет, — испуганно ответила мелочь.

— Я сказал тебе валить отсюда.

— Я спросить хотела, мне можно идти, а вы… сказали нет… — закончила она едва слышно, глядя на меня испуганно.

Какой ужас… мы принесли в дом демона…

Я взял её за руку и потащил в дом. Надо её на всякий случай проверить Финисией, так как такое просто невозможно. А всё, что невозможно, обязано быть проверено. А то в следующий раз она в реактор полезет.

* * *

Тихий гул наполнял кабину челнока. Монотонный, убаюкивающий, какой-то спокойный. Он был вместо тишины, которая повисла между Алианеттой и Катэрией, что сидели внутри. Одна спокойно взирала на пролетающий снизу город, погрузившись в свои мысли. Другая, склонив голову и с наручниками за спиной разглядывала свои ноги.

— Если что, ещё не поздно от всего отказаться, ­— негромко произнесла Катэрия.

— Поздно, — ответила та негромко. — Уже поздно.

Катэрия подняла голову. На её красивом строгом лице, словно пятно виднелся синяк под глазом. Правая часть нижней губы припухла, а под носом уже засохла кровь. Выглядела она взлохмаченной и очень потрёпанной.

— Али…

— Хватит, Катэрия. Мы почти прилетели.

Челнок действительно начал снижаться. Внизу районы уже давно сменились. Пропали дорогие поместья и спальные районы. Заводы тоже остались где-то там, позади вместе с индустриальными зонами. Челнок был уже над лесом.

В челноке помимо Алианетты и Катэрии был ещё и охранник, который не сильно отличался от робота, который включался, лишь когда это требовал хозяин или ситуация. Помимо их челнока за ними летел корабль прикрытия, который в случае необходимости мог закрыть челнок даже от зенитной ракеты, если возникнет такая необходимость.

Но её не было. Они медленно опускались на луг в окружении леса, где не было ничего, кроме дикой природы.

Их уже ждали.

На зелёном лугу тёмными пятнами отчётливо выделялись три десантных корабля без опознавательных знаков, вокруг которых столпились солдаты другой семьи. Они явно их ждали.

— Госпожа Голд, вы уверенны в своём решении? — раздался голос главы службы безопасности.

— Да.

— Ещё не поздно…

— Я сказала, да, — подняла она голос. — Садимся!

— Слушаюсь, госпожа Голд, — ответил тот покорно.

— Вижу, ты уже поднаторела, — негромко похвалила её Катэрия.

— Ситуация вынуждает, — ответила та, и когда челнок вздрогнул при касании с землёй, кивнула на дверь. — Выходим.

Дверь распахнулась, впуская в челнок свежий ветер и запах травы. Тут же к гаснущему гулу двигателей присоединился стрёкот насекомых и пение птиц.

Алианетта вышла с гордо поднятой головой в то время, как за ней под руку охранник тащил Катэрию. Позади них приземлился корабль, из которого вышло людей из личной гвардии зачтено меньше, чем