Но Кан Мейлин не шелохнулась. Ее коленки дрожали и задеревенели. Она просто не могла сдвинуться с места, покрывшись холодным потом с головы до пят.

И тогда… Жуткая тварь заговорила:

— Папочку… Скушали. Мамочку… Съели. Вся семья должна быть в сборе… В сбо-о-р-ре… В моём животе.

— А-а-а! — закричала Мейлин.

В её голову лезли неконтролируемые, настойчивые образы. Как мама захлебывается кровью, заливая кухонный стол… Как тело отца безжизненно спадает на землю, распадаясь на куски мяса…

Это было так невыносимо и так болезненно, что из глаз девочки брызнули слёзы. Она чувствовала, как существо мучает её на расстоянии, даже не коснувшись своей деформированной лапой.

Но и на этом пытка не закончилась.

— Умри! — голосок Зиян Шихо прозвучал прямо над ухом согнувшейся Мейлин. — Просто сдохни, бесполезный мусор. Кому ты нужна? Все в нашей деревне хотели бы, чтобы ты не вернулась… И Юшенг… Тоже хотел бы этого.

— Да, — с готовностью отозвался голос Джао Юшенга с другой стороны, — было так приятно морочить тебе голову… В итоге ты… Просто жалкая дурочка, о которую мы исправно вытирали ноги.

Кан Мейлин затряслась. Голоса друзей казались ей такими реальными, такими неподдельными! Они задевали хрупкие струны души, выворачивали наизнанку потаенные страхи… Погружали когтистые пальцы в глубокие раны внутренней неуверенности.

— Ты всё портишь…

— Мусор…

— Умри…

— Страшно! — гомерически смеялось существо, раскачиваясь над Кан Мейлин. — Страшно, мама… СтРАшНо…

Отвратительная вонь из его рта отравляла воздух, забивалась в ноздри. Так пахнет гниющее мясо. Линлин почувствовала слабость и тошноту… Ей всё ещё хотелось сбежать. Если она резко сорвется с места — сможет ли скрыться от глумливых голосов в голове и этого монстра?

— Обглодаю твоё лицо… Выпью твою кровь… — прерывисто шептало существо, ухмыляясь беззубым ртом. Его обвисшая кожа, такая тусклая, серо-фиолетового цвета… Болталась почти перед носом девочки, парализованной страхом.

Кан Мейлин закрыла глаза. Её руки тряслись, её сердце — вот-вот остановится, не выдержав нагрузки. В этом бесконечном тумане жил только страх, само его воплощение.

Не было даже малейшего проблеска надежды. И…

«— Настолько бесполезная и никчемная. Откажись от испытания, пока не поздно» — всё те же слова вновь вспыли в голове Мейлин, воспроизводя насмешливый тон юного «злодея».

Да… Туман, казалось, пытался доказать ей именно это. Жуткий монстр, видения и голоса… Все они настойчиво твердили: сдайся.

Уходи отсюда, маленькая девочка. Ты слишком домашняя, слишком милая, слишком добрая. Беги и не оглядывайся.

Но…

«Тюрьма страха» — приходит в голову Кан Мейлин совсем уж странная ассоциация. Этот туман будто символизирует смуту в человеческой душе… А монстры и голоса — пугающие воспоминания, которые не дают шагнуть вперёд.

«Я ещё не прошла… Испытание до конца» — Линлин вздохнула полной грудью и распахнула глаза.

Монстр покачнулся, наблюдая за ней бездонными глазами. Кан Мейлин закрыла уши, чтобы не слышать лживые голоса «друзей» и шагнула вперёд, прямо к монстру. Зловонное дыхание окутало её с ног до головы, неприятная дрожь стегнула по спине плетью… А потом — Линлин вдруг увидела закатное солнце.

Туман растворился призрачной дымкой, оставив её на каменной площадке в одиночестве. Девочка находилась высоко-высоко, у самого пика горы Лианхуа. Алые лучи заходящего солнца окрасили окружающую местность в кровавые тона.

Но даже так — Кан Мейлин была счастлива от того, что выбралась из мерзкого тумана. Она остановилась, стирая с влажных щёк слёзы. Её спина также была мокрой и холодной, от пота.

Но… Несмотря на усталость — Линлин чувствовала себя счастливой. Такой… Обновлённой? Слепой восторг заполонил её душу, навсегда запечатлев в памяти яркий закат, восхитительные виды с горы Лианхуа и, конечно, Врата Храма. Алые, деревянные врата с золотой окантовкой… По бокам их охраняли дракон и феникс, похожие на тех, что встретили Кан Мейлин с самого начала Пути Тысячи Истин.

Но эти — казались торжественными и величественными. Будто они принимали Линлин в пантеон божественных созданий прямо сейчас.

Переведя дух, она несмело пошла вперёд, к воротам.

Испытание пройдено, но… Смогла ли Кан Мейлин успеть вовремя? Брат Ван Линг сказал, что им отведено шестнадцать часов на прохождение пути. С учётом заката, Линлин могла предположить, что потратила не менее двенадцати часов… И от этой мысли ей стало волнительно.

Вдруг не успела? Пройти такой путь — и остаться не с чем…

«Ещё не время отчаиваться» — успокоила себя девочка, — «пора открыть ворота Храма!».

Она подошла и немного нерешительно толкнула деревянную дверь. Та поддалась, открывшись совсем бесшумно. Девочка с восхищением вздохнула. Ухоженная тропинка вела к основному зданию Храма, который выглядел… Крайне внушительно и красиво. Изысканность в нём сочеталась с простотой деталей.

Место, в котором обучают мастеров. Место, где рождаются Бессмертные.

Конечно, Мейлин больше не могла сдерживать любопытство и поспешила внутрь, едва не споткнувшись по пути несколько раз.

Когда девочка зашла в Храм, она ощутила приятную прохладу этого места. Аромат благовоний успокаивал утомленное сознание. Впереди находился освещенный зал, посреди которого стояли мастера высшего ранга (как поняла Мейлин). От этих людей исходила особая аура благородства, настолько ощутимая, что Линлин даже не осмелилась смотреть на них прямо. Она отошла в сторону, ожидая момента, когда её позовут.

Мастера будто чего-то ждали. Скорее всего, того момента, когда закончится отведенное на подъем время…

В её голове зазвучал голос Ван Линга:

«Первые пятеро, что поднимутся вверх на пик Лианхуа и войдут в ворота Храма, станут учениками и смогут лично выбрать своего мастера. Следующие пятеро, которые успеют подняться — получат шанс остаться во Внутреннем пределе Храма».

Тогда девочка занервничала и огляделась. Её сердце упало. Пятеро ребят уже стояли невдалеке. Именно они пришли первыми и теперь могли выбрать своего мастера… Среди них был белокурый мальчик, спасший Линлин и, конечно, принцесса Цао.

Впрочем, у самой Кан Мейлин оставался маленький шанс. Она прибыла восьмой, а значит, не всё потеряно. Девочка тихо вздохнула и медленно опустилась на холодный пол, погружаясь в томительные ожидания.

Через пятнадцать минут в зал вошел потрепанный мальчик. Он, так же как и Мейлин, испуганно огляделся и сел в углу. Великие мастера не шелохнулись. Как успела понять Линлин, они будто находились в состоянии медитации…

Прошло ещё двадцать минут. В зал вошла девочка и на этом испытание должно было завершиться. Откуда-то вышел прислужник и молча закрыл двери Храма.