выбрасываю засохшее содержимое в мусорное ведро, прежде чем помыть тарелку и поставить ее на полотенце рядом с раковиной.

В поисках выхода растущему разочарованию в себе я осматриваю пол и ищу то, что, я знаю, должно быть там. Хью кладет сэндвич на стол и спрашивает:

— Что случилось?

— Ничего, — говорю я сердито. — Я просто пытаюсь разобраться в этом сне, и я его не понимаю. Я не понимаю, что ты здесь делаешь. Почему я мучаюсь в твоем обществе? И где моя любимая вилка?

Хью делает шаг ко мне, затем останавливается. Майк украдкой атакует его ногу из-под стола.

— Что за черт?

Майк запрыгивает на стол и говорит что-то по-кошачьи, что, как я могу только предположить, грубое, прежде чем поворачивается и машет ему хвостом. Я подхватываю кота на руки.

— Извини, Майк мало с кем встречался, — Майк издает протестующий звук, но я не опускаю его. — Являются ли сны способом преодоления наших страхов? Если это так, я не знаю, как это должно помочь. Я знаю только то, что я социально отсталая, а у моего кота плохие манеры. Когда я проснусь, не буду ли я чувствовать себя хуже из-за этого? — я смотрю на Майка сверху вниз. — Если у меня наконец будет свидание с Грегом, а ты набросишься на него — я выброшу твою кошачью мяту, — протест Майка на этот раз включает в себя вонзание ногтей в мою руку, так что он падает на пол.

Хью кивает в сторону Майка.

— Я знаю, почему он меня невзлюбил.

Я глубоко дышу, радуясь, что хоть один из нас что-то понимает.

Хью продолжает:

— Он знает, что я был вилкой.

Что, простите?

— Кем ты был?

— Твоей любимой вилкой. Я не могу объяснить, как и почему я оказался в этом столовом приборе, но именно поэтому мы будто уже были знакомы. Я знаю твой вкус. Я столько раз был у тебя во рту. Ты обнимала меня, лизала, мыла…

Я начинаю смеяться… затем задыхаться. Температура в комнате резко повышается.

— Если это ты пытаешься снова научить меня флиртовать…

— Нет, это правда. Я думал, что если позволю тебе поверить, что это сон, это поможет, но это только еще больше сбивает тебя с толку. Это реально. В 1945 году я был на награждении со своим подразделением. Той ночью произошло нечто, что, как я думал, положило конец нашим жизням. Но этого не произошло. Это поместило меня в ту коробку и держало в каком-то анабиозе, пока ты не освободила меня.

— От того, что ты был столовым серебром?

— Да.

— В качестве моей вилки? — я опускаюсь на один из стульев за кухонным столом. Не может быть, чтобы это было по-настоящему. — Вы были частью секретной правительственной программы суперсолдат?

— Да.

— И ты присоединился к ней, потому что это был единственный способ служить во Второй мировой войне?

— Именно так.

Я немного истерично смеюсь.

— Значит, твоя история почти такая же, как у капитана Америки. Боже, это клише.

— Я не знаю капитана Америку.

— Конечно, ты не знаешь. Он из Вселенной Marvel, а ты — ты из вселенной нервного срыва Мерседес. Я действительно надеялась, что ты был сном. О, Боже мой, — я машу руками. — Если я не смогу избавиться от тебя, я потеряю работу, квартиру и Майка, — я наклоняюсь, хватая ртом воздух из-за учащенного дыхания, и закрываю глаза. — Пожалуйста, уходи.

— Мерседес.

— Нет. Я не могу это сделать. Я слишком близка к нормальной жизни, чтобы ты пришел сюда и все испортил. Я сосчитаю до десяти, и когда я снова открою глаза, ты будешь…

— Все еще здесь. Десять. Открой свои чертовы глаза, Мерседес. Я никуда не уйду. Мне нужна твоя помощь.

— Моя помощь? — я быстро моргаю, затем бросаю на него свирепый взгляд. — Оглянись. Я едва выживаю. Как думаешь, чем я могу помочь тебе?

То, как он смотрит на меня, как будто я важна для него, сбивает с толку. Я бы хотела, чтобы это было правдой. Быть нужной такому мужчине, как он? Получить возможность сделать хоть что-то важное раз в жизни? Я страдаю от тоски, когда встречаюсь с ним взглядом.

— То, что ты потерпела неудачу в чем-то в прошлом, не означает, что ты должна отказаться от попыток что-то изменить. Я совершал ужасные вещи во имя спасения мира — вещи, которые в конечном итоге не изменили исход. Мы не остановили разработку атомной бомбы. Все эти тренировки. Все эти потери с обеих сторон — напрасны, но я все еще здесь, и я должен верить, что это не ошибка. Я выясню, что случилось с остальными членами моего подразделения и можем ли мы все еще быть полезны.

Я поднимаюсь на ноги.

— Мне нужно, чтобы ты ушел.

— Я никуда не уйду.

— Если ты этого не сделаешь, я… я вызову полицию.

— И что ты им скажешь? Ты даже не уверена в том, что я настоящий.

Топая ногой, я провожу рукой по лицу.

— Я не верю в насилие, но я могла бы ударить тебя.

— Хорошо.

Из меня вырывается разочарованное рычание. Я не понимаю его и то, что он заставляет меня чувствовать.

— Хорошо? Это хорошо?

— Да. Может быть, если ты достаточно разозлишься, то поймешь, что не беспомощна. И ты не сумасшедшая. Это не сон и не галлюцинация. Это дерьмо реально, и у меня сейчас не так уж много вариантов.

— Если бы я согласилась помочь тебе, что бы это повлекло за собой?

— Поиск ответов.

Я переехала в город, чтобы начать все сначала, но пока что я на девяносто девять процентов та, кем была всегда. Один из моих любимых блогеров TikTok опубликовал мем о силе слова "да" возможностям и приключениям. Она сказала, что это полностью изменило ее жизнь.

Могу ли я поступить так же?

— Это могло бы быть моей историей.

— Я не знаю, что это значит, но, конечно, это может быть твоя история — та, в которой ты решаешь головоломку и получаешь парня.

— Парня?

— Любовника с верхнего этажа.

Глава десятая

‡

Хью

Провиденс, Род-Айленд

2024

Ее глаза наполняются смущением и болью.

Я осел.

Я привлекаю ее, и будь я проклят, если она не привлекает меня. Искушение подхватить ее на руки и унести в спальню велико, но я не могу позволить отвлечься. Пока нет.

Мне не следовало прижиматься к ней на диване. Все, чего я добился, — это напомнил себе, как давно я не был с женщиной. Голод в