Концентрация — возможность не выпадать из потока во время плетения заклинаний.

Список заданий и получение плюшек я оставил на самый конец.

Во-первых, что-то мне подсказывало, что награды, которые Сеть готова мне выдать, будут у неё в бОльшей сохранности. По крайней мере, пока я не встречусь с Самди…

А во-вторых, если внимательно изучить список, приходило понимание, что все задания так или иначе вертятся вокруг «В поисках Ваджры».

Не вокруг «Подготовки к Вторжению», а именно Ваджры!

И это осознание с ног на голову перевернуло мое видение Порога.

Ведь до этого я думал, что Вторжение — это самое страшное, что ждёт Порог и в будущем мою Землю.

Но, как оказалось, почему-то поиск Ваджры был важнее…

И я чертовски сильно хотел узнать, почему.

Ну а масла в огонь подлило сообщение, полученное от Самди Тенэбре Седьмого под конец моей самоизоляции:

«Завтра жду у себя. Принеси все упоминания, связанные с Ваджрой. И готовься, форточник. Будешь держать ответ за смерть Сиама».

Полученное от Самди письмо подействовало на меня сродни ледяному душу.

Как-то сразу вспомнилось, что я в Академии уже три недели, и всё, что сделал за это время — с маниакальной дотошностью вник в… собственный билд.

Не сходил в библиотеку, не попробовал найти Ваджру, не познакомился с живущим в общаге студентом, как там его? Ги’Дэрека?

Про Полигон и преподавателей вообще молчу.

Ладно, Самди и ректор Академии Ксандр отсутствовали, но ведь можно было найти кого-нибудь ещё. Того же самого Ольгена Торсуна!

В общем, как бы мне ни было неприятно признавать, но эти почти три недели я самым банальным образом профукал.

Такое, кстати, уже бывало.

В школе, когда умерли родители, я на два месяца провалился в одну известную онлайн игрушку, и в универе, когда умер лучший друг, с головой ушёл в книги…

В первом случае помогли близкие, да родной дядька, который, увидев, что происходит, надавал мне затрещин и нагрузил работой.

Во втором помог сосед по комнате — выкинул все книжки про магию и рыцарей, а взамен сунул анатомический атлас.

Не знаю, как это называется — выгорание или прокрастинация, но сейчас был в точности такой случай.

По факту я тупо спрятался от навалившихся на меня бед, и даже проклятье Ануба меня особо не подстегнуло — ведь это же произойдет не сейчас, а потом. Время ещё есть…

Поэтому пришедшему сообщению даже обрадовался — сейчас, по крайней мере, появилась какая-то ясность.

Или, может, не идти? Сказаться больным и проваляться в комнате ещё недельку, а то и месяц?

Ну уж нет!

Я усилием воли подавил предательские мысли и, наскоро поужинав сухпайком, завалился спать.

Завтра меня ждал серьезный разговор.

* * *

Поместье Самди, вопреки моим представлениям о прибежище темных магов, выглядело открытым, светлым и просторным. А уж разбитый во дворе старомодного здания садик и вовсе поражал воображение красотой и… умиротворением.

В центре садика находился журчащий фонтанчик, если не ошибаюсь, точная копия фонтана, расположенного на Центральной площади Цитадели.

Открытое пространство, много солнца, античные колонны, изящные арки, экзотические растения — все это никак не укладывалось в образ Темного мага.

Но как будто этого было мало, по всему периметру территории Самди стояли мраморные скульптуры невиданных мифических существ.

Каждая из них была настолько тщательно вырезана из камня, что казалось, статуи вот-вот оживут.

Кого там только не было — песьеголовый с кривым ятаганом, сражающийся с ещё одним псом в форме легионера…

Взвившийся на дыбы кентавр с внушительным копьём…

Минотавр, бьющий в башенный щит двуручным топором...

Трехметровый воин, сидящий в позе лотоса с каменной катаной, покоящейся на его коленях…

Но больше всего моё внимание привлекала статуя наги.

Шестирукая девушка со змеиным хвостом замерла на небольшом постаменте посреди небольшого пруда.

Сложная прическа скрывалась под золотой короной. Высокую грудь защищала броня, спускающаяся до широкого пояса, посередине которого мягко светился кошачий глаз.

На поясе висели несколько пустых ножен.

В одной руке нага держала короткий жезл, который с обеих сторон оканчивался полураскрывшимися лепестками, а в другой была зажата цепочка с еще одним кошачьим глазом.

Остальные руки были бессильно сжаты в кулаки, но нага, несмотря на странный жезл и цепочку, выглядела грозно.

С трудом оторвавшись от столь живой статуи, я обогнул пруд и спустя несколько минут блужданий по саду, добрался до особняка Самди.

Дверь была приглашающе открыта, но я всё же постучал перед тем, как войти.

— По голове себе постучи, — донесся из гостиной мрачный голос Темного мага. — Заходи быстрее.

— Мастер Самди, — я обозначил поклон и уселся в приготовленное для меня кресло. — Совсем как в старые добрые, да?

Не знаю, что на меня нашло — может быть расстановка мебели, которая до боли напоминала убранство гостиной менталиста Говарда.

— Заткнись, — скривился Темный, и я почувствовал прокатившуюся от Самди волну раздражения. — Значит так, у нас есть два пути. — Лысый маг сверкнул глазами. — Или ты сам рассказываешь, что произошло с Сиамом, или я залезу тебе в голову.

— Сам, — тут же выбрал я. — Но, боюсь, вам не понравится то, что вы услышите.

— Я сам буду решать, что мне понравится, а что нет, — ядовито отозвался Темный маг. — Рассказывай.

Ну я и рассказал.

И про Сиама, и про Денебери, и про получившегося кадавра. Не забыл упомянуть про испытание и про нервный срыв своего, м-м-м, наставника.

Самди слушал с каменным лицом, и только аура, которая с каждой минутой наливалась Тьмой, выдавала его эмоции.

В течение всего моего рассказа он молчал и заговорил только тогда, когда я дошел до описания души Сиама.

— Повтори.

— От меня оторвалось светло-изумрудное облачко и врезалось Сиаму в спину, — послушно повторил я. — А потом его душа вылетела из тела.

— А потом?

— Вылетевшее из меня облако впиталось в тело Сиама и бросило на его душу изумрудную сеть.

— Полетела вниз? — Самди сидел всё так же неподвижно, но в его эмоциях начал преобладать интерес и нетерпение.

— Вниз.