Николь обратила свой взгляд на огни бухты, желая насладиться этим видом, потому что очень скоро он останется лишь воспоминанием.

– Николь?

Она задрожала и упрекнула себя за это. Вспомнила, как Рокко произнес ее имя, когда расстегивал ей джинсы на террасе. Опасно вспоминать эту ситуацию так детально. Растянув губы в улыбке, она постаралась выдать реакцию на игривые огоньки в его глазах.

– Рокко! Привет!

В его глазах появилась усмешка.

– Привет!

– Ты хорошо проводишь время?

– Сносно. Но думаю, для нас вечеринка закончена, верно? Нам пора домой.

Вопрос с намеком, что пора закругляться. Николь хотелось сказать, как ей нравится здесь, попросить остаться. Но это только оттянуло бы момент возвращения. Она заволновалась. Интересно, почему? Да, она хочет его, но это не означает, что между ними что-то произойдет. Женщины могут испытывать влечение к мужчинам, но не обязательно идут на поводу своих желаний. Она точно не собирается отказываться от своих достижений, чтобы оказаться в объятиях опасного мужчины.

Продолжая улыбаться, Николь взяла расшитую бисером сумочку.

– Конечно. Почему бы и нет?

В лимузине Рокко молча смотрел в окно на яркие огни роскошных магазинов, будто видел впервые. Николь тоже обратила все внимание на оживленные улицы и прекрасные виды на бухту, убеждая себя, будто рада, что они не болтают, хотя тишина в машине ее тревожила. По крайней мере, болтовня позволила бы ей отвлечься от томительного возбуждения, нараставшего в теле.

Набухали груди, огонь поселился внизу живота. Она чувствовала себя рабыней собственных желаний, только и могла, что ерзать на сиденье, сдерживаясь, чтобы не попросить его избавить ее от мучений одним жарким поцелуем.

– Ты хорошо сегодня справилась, – наконец обронил Рокко. – Я заметил, как мило ты беседовала с Аннализой Дюпюи. Ей явно было интересно с тобой разговаривать.

– Спасибо.

– И нашему другу из Аргентины тоже, – сухо добавил он. – Ты, кажется, заработала себе еще одного поклонника.

– Как и ты. Анна Риверс едва скрыла досаду, узнав, что я твоя жена.

Его глаза заблестели, словно у хищной кошки, крадущейся из густой листвы.

– Значит, мы оба привлекательны для противоположного пола.

– По поводу тебя в этой информации нет ничего сенсационного, Рокко.

– Как и в том, что мы оба несколько собственники по отношению друг к другу.

У Николь не очень хорошо получилось отвечать спокойно.

– Говори за себя.

– О, так я так и делаю. Но нельзя отрицать, что тебя раздражало, когда Анна шепталась со мной. Это было написано у тебя на лице.

Неужели так очевидно?

– Я заметила, что ты не стал ее останавливать. Тебе нравилось ощущать ее теплое дыхание около уха и то, как она смеялась практически над каждым твоим словом?

– Да не особо. Меня больше интересовала твоя реакция.

– Я играла роль, вот и все. Жена, которая жаждет сохранить брак, стала бы ревновать, увидев такое. Не стоит искать в моих поступках ничего большего.

Она потянулась к ручке на дверце, и шофер, будто ждал, поспешил открыть ее. Николь наконец покинула давящую атмосферу.

Ощутив, как свежий средиземноморский воздух ласкает кожу, она поняла, что пора разобраться в своих мыслях. Спросить себя, почему ревновала мужчину, который лишь терпит ее рядом с собой.

Должно быть, у Вероник был выходной, потому что дверь открыл Рокко.

– Я так устала. Пойду спать. Спокойной ночи, Рокко.

– Спокойной ночи, Николь.

Он не стал ее останавливать. А она рассчитывала, что будет! Тело стонало от томительного возбуждения, когда она открыла дверь в спальню, которая находилась как можно дальше от спальни Рокко. Сняв платье и сложив на столике бесполезные стекляшки бижутерии, Николь спрятала волосы под пластиковую шапочку, прежде чем забраться под душ.

Когда терла мылом набухшие груди и представляла, что это руки Рокко ласкают ее, она не получила удовлетворения, на которое рассчитывала.

Напротив, выключила воду и ощутила себя более напряженной, чем когда вышла из лимузина, слишком взволнованной, чтобы уснуть. Луна была настолько яркой, что освещала комнату серебряным светом. Надев футболку и чистое белье, Николь вышла на террасу, ступая босыми ногами по прохладной плитке. Небо было темным, на нем, словно алмазы, горели звезды. Она облокотилась на металлические перила, глядя на темные морские волны. Прийти сюда – безрассудный поступок. Вероятно. После того, что произошло, будет трудно забыть Рокко, и дело вовсе не в роскошном доме, дорогой машине или яхте, про которую он как-то упомянул. Дело в том, что она снова оказалась рядом с ним. Забыла, каким он может быть харизматичным, как его чары действуют на всех, в особенности на нее. Но сейчас она в смятении и сгорает от желания. Он не попытался поцеловать ее за этот вечер, даже не прикоснулся, и все равно медленно разжигал огонь страсти внутри ее.

Порыв ветра растрепал волосы. Николь вздохнула. Заснуть будет непросто. Хотя от недосыпа еще никто не умирал. Она собиралась еще понаблюдать за тем, как лунный свет играет на морской глади, пока веки не станут тяжелеть. Услышала, как с щелчком открылась дверь ее спальни, но не обернулась. А зачем? Никто другой не заявится в ее комнату без приглашения, не посмеет. Она узнала бы шаги Рокко из тысячи других.

Почему она реагировала на его приближение, словно зверь, который почуял запах партнера в дикой природе? Поэтому ли соски тут же затвердели и ей хотелось кричать о том, что они томятся без его прикосновений? Рокко двигался по комнате. Николь слышала, как бешено колотится ее сердце.

«Прикажи ему уйти. Умоляй его остаться».

– Николь?

Низкий бархатный голос нарушил тишину ночи. Николь задрожала, когда он оказался позади нее. Как могла она надеяться, что сумеет разрушить чары, которыми он окутал ее? Да, она серьезно прогадала.

– Что? – Бесполезный вопрос.

– Повернись.

Николь говорила себе, что будет сопротивляться. А какой в этом смысл? Она безвольно повернулась, повинуясь приказу, и внезапно поняла, что ощущала не возмущение, а облегчение. Да, облегчение. Волнение гораздо лучше полумертвого состояния, в котором она находилась, когда развалился их брак. Разве плохо ощущать себя живой впервые за долгое время?

– Чего ты хочешь, Рокко?

– Ты прекрасно знаешь, чего я хочу. Я хочу тебя.

И да, это взаимное влечение. Она хотела утолить страстный голод, забыть одиночество. Опасное желание. А если секс усилит желание быть рядом с ним, а не окончательно избавит от него?

Заволновавшись под его пронизывающим взглядом, она решила для себя, что готова пойти на риск. От одной только мысли прогнать его ей становилось плохо. Одна ночь, и на этом все. Одной ночи достаточно, чтобы избавиться от демонов прошлого. Оградить себя от непрошеных чувств. Природа наделила его желанием заниматься сексом, а она, как любая женщина, всегда хотела более прочной связи. Но добиться любви Рокко Барбери ей никогда не удастся.