«Кухня», стараясь не шуметь. Яркий свет луны, пробивающийся через окно, помогал ориентироваться в темном помещении. Полки и шкафчики были заставлены посудой, кастрюлями, какими-то непонятными агрегатами. Запах стоял умопомрачительный — смесь свежей выпечки, чего-то сладкого и ещё неуловимо-пряного. На секунду я даже забыл, зачем сюда пришёл, но усилием воли заставил себя сосредоточиться. Я принялся осматривать помещение, пока, наконец, за рядом мешков с крупой не обнаружил искомое — большой мешок с надписью «Сахар».

— Вот он, родимый! — победно прошептал я, чувствуя себя Индианой Джонсом, нашедшим Святой Грааль. «Теперь осталось придумать, как его дотащить до леса, не привлекая внимания вездесущих пионеров». Обрадованный находкой, я внезапно вспомнил о Двачевской, пытавшейся взломать столовую. С остывшего противня я взял последние несколько булочек, заботливо прикрытые полотенцем. А заглянув в холодильник, добыл бутылку с кефиром. Положил это все в бумажный пакет, найденный поблизости. С этим добром я вышел на улицу, закрыл двери столовой на ключ и произнёс в темноту:

— Ну что, партизаним?

Из мрака появилась Алиса, словно материализовавшись из воздуха.

— Я так и думал, что ты захочешь понаблюдать, чем мы занимались со Славяной в столовой, — усмехнулся я.

— Да больно вы мне нужны, — фыркнула она, скрестив руки на груди. — Я просто ждала, когда вы закончите свою милую воркотню, и я смогу пожрать.

Я протянул ей булки и кефир.

— Нате вот, пожалуйста. Жрите, не обляпайтесь.

Алиса удивлённо уставилась на меня, недоверчиво прищурившись.

— Ты что, правда это всё для меня взял? Небось к себе хотел в домик просто унести, да? — в её голосе сквозило ехидство, но в глазах мелькнуло что-то похожее на… удивление?

— Да нет, это правда тебе.

— И с чего вдруг такие почести? — Алиса скептически изогнула бровь, но пакет с едой всё же взяла.

Я напряг свой мозг, вспоминая, как положено говорить главному герою с девушкой-цундере. В результате родился такой ответ:

— Хочу тебя приручить!

— Я тебе что ли зверёк⁈ — возмущённо вскинула голову Алиса, едва не выронив пакет.

— Да нет же, ты красивая девушка. За такими девушками хочется поухаживать, позаботиться, проявить галантность. Только и всего. А приручить — это потому что нрав у тебя дикий и необузданный, вот и приходится задабривать, — я постарался вложить в свой голос максимум искренности.

Алиса на секунду потеряла дар речи, явно не ожидая такого ответа, а в её янтарных глазах мелькнуло замешательство.

— Ты… ты что несёшь, придурок⁈ — но в её голосе уже не было прежней агрессии, лишь лёгкое смущение.

— Просто говорю, что думаю. Приятного аппетита, Алиса, — я развернулся и пошёл прочь, оставив Двачевскую в лёгком замешательстве.

У себя за спиной я услышал, как она бормочет себе под нос:

— И что это сейчас было?

«Похоже, я начинаю осваиваться в роли главного героя», — подумал я, ухмыляясь.

На одной из лавочек, под раскидистым клёном, я увидел девочку с книгой. «Лена. Удачный случай принести извинения и как-то загладить вину за недавнее происшествие. Нехорошо получилось, — подумал я, направляясь к ней. 'Особенно паршиво на душе от того, что досталось именно Лене. Она ведь такая хрупкая, ранимая, совсем не похожа на Алису или Ульяну. И почему-то именно такие, как она, чаще всего становятся мишенью для насмешек и розыгрышей.»

— Привет еще раз, — поздоровался я, подойдя к старой деревянной лавочке.

Лена испуганно вздрогнула, уронив книгу, и подняла глаза. В сумерках они казались особенно большими и тёмными, как два бездонных озера.

— Извини, не хотел напугать. Просто подошёл извиниться за тот цирк в столовой. Это всё Ульяна — подложила мне в тарелку какое-то членистоногое создание. У меня, знаешь ли, с ними сложные отношения еще с детства…

— А я думала это мне очередной подарочек от Ульяны. И это она тебя подговорила… — начала было Лена, голос её слегка дрожал.

— Что? Я специально? — я картинно схватился за сердце. — Уверяю тебя, моя грация настолько ужасна, что даже если бы я хотел устроить такое представление, у меня бы не получилось. Кстати, не обожглась?

— Нет… всё хорошо, — тихо ответила Лена и слабо улыбнулась.

Я решительно присел на край скамейки, вспомнив наставления своей кошачьей проводницы про «решительность героя аниме».

— Знаешь, в качестве извинения готов исполнить любое твоё желание! Ну, в разумных пределах, конечно. Например, могу достать для тебя звезду с неба… — я театрально указал вверх, где как раз зажглась первая вечерняя звезда. — Правда, придётся подождать, пока найду достаточно длинную лестницу, — попытался сострить я, но шутка вышла какой-то натянутой.

Лена негромко хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

— Что читаешь? — спросил я, обратив внимание на ее книгу.

Она молча показала обложку.

— «Унесённые ветром»? О, я как раз недавно… — я запнулся. — Хотел посмотреть фильм. Или прочитать книгу. Или хотя бы узнать, о чём она…

— Она о любви. О том, как она меняет людей… — тихо сказала Лена, задумчиво глядя куда-то в сторону.

— Ясно. О любви, значит… — я набрал в грудь побольше воздуха, вспоминая, как это — «быть настоящим героем аниме». — Знаешь, когда я впервые тебя увидел, мне показалось, что ты похожа на лунный свет — такая же красивая и загадочная… — я осёкся, поняв, что сказал какую-то глупость. «Ну вот, Семён, опять ты всё испортил! Что ты несешь⁈ Какой ещё лунный свет?» — мысленно отругал я себя.

Лена залилась румянцем, который был заметен даже в сумерках, и уткнулась в книгу так, словно хотела в ней спрятаться.

— Прости-прости! Это всё влияние романтической атмосферы и… э-э… звёздного неба. Обычно я не такой красноречивый, честное слово! — поспешно проговорил я, пытаясь исправить ситуацию.

— Ничего… мне понравилось, — еле слышно добавила она и тут же, захлопнув книгу, встала со скамейки. — Поздно уже. Мне пора…

— Конечно-конечно. Спокойной ночи. И… извини за мой внезапный приступ поэзии.

— Спокойной ночи. И… спасибо за такое сравнение, — Лена улыбнулась и, чуть помедлив, добавила: — Ты тоже на него похож…

Прежде чем я успел сообразить,