— Кто ж спорит. Я могу на тебя рассчитывать?

— Спрашиваешь. Слушай, а по номеру карты Ланы Чейн нельзя отследить, на какой шаттл она села?

— Не поверишь.

— Что? — удивился друг.

— У них был сбой в системе, вызванный пожаром, вся информация за сутки стерлась.

— А как же бэкапы? — Он явно не верил моим словам.

— Увы, тоже канули, сам не рад.

— Может, ну ее, эту девушку, а? Вон и судьба тебе намекает. — Гран в очередной раз попытался слезть с этого задания.

— Если бы я в такое верил, то не открыл бы планету. И вообще был бы никем. Поэтому меньше слов, больше дела, друг.

— Ну, я пошел. Не прощаюсь.

Гран с серьезной миной на лице поднял сумку и молча вышел из капитанской каюты.

«Хоть бы она была жива! — подумал Эон. — Хоть бы выжила на Озакаре, если она там».

Эонар, при всех его проблемах с атмосферой, был все же более спокойной планетой. Молча налив себе еще стакан, проследил за отбытием друга через первый транспортный шлюз. Там же, на проекции модуля управления, отраженного на столе, проложил новый курс на Кракс в режиме супер варпа. Выпил до дна графин виски и отрубился, сидя на стуле.

* * *

Будить капитана не рискнул никто. Исчезновение его друга через первый транспортный шлюз не осталось незамеченным.

Озакар. Город Закар-15

— Привет, Лана, — сказал Гэс, появившись на пороге моей комнаты. Он застал меня за чтением не очень увлекательного, но познавательного эпистолярного шедевра: «Флора, фауна и чудовища Озакара».

— Слушай, если честно, то Ланой звали мою маму. Мне пришлось так назваться, чтобы прилететь сюда, — сказала я, с удовольствием отложив эту ужасную книгу.

— Понятно, а как тогда тебя зовут?

— Не знаю. Там, откуда я прилетела, у многих нет имен, только идентификаторы. Юнит номер такой-то.

— Значит, будешь Юнис! — Гэс, развеселившись, хлопнул в ладоши, совсем как маленький мальчик.

— Э, хорошо. А что, мне нравится.

— Так, а что там с фамилией…

— Чейн.

— Тогда Чейс. Ты же скрываешься, ведь так? — Парнишка зрел в корень.

— Не совсем. Но пусть будет так. А не слишком ли несуразно получается? Юнис Чейс.

— Так даже лучше. Меньше подозрений вызовет. Слишком красивые имена у всех сразу вызывают подозрения. Ни для кого не секрет, что у людей ОКЗ туго с фантазией.

— С этим не поспоришь.

— Решено. Юнис Чейс, Юнис Чейс. Юнис Чейс. — Гэс захлопал в ладоши, припрыгивая от удовольствия.

— Ладно, великий выдумщик. Ты, наверное, голодный? Пойдем разогрею рагу. Сама готовила.

— А ты умеешь готовить?

— Не особо. Но Дрину понравилось.

— Ну тогда пойдем. — Сэмигэс вперед меня вышел из комнаты, прошел через зал к кухонному модулю и залез в хладагентный шкаф. Достал кастрюлю.

После чего, принюхавшись, заметил:

— Пахнет вкусно!

— Скажешь тоже. — Я смутилась, забрала у него тяжесть, поставила на стол и потянулась за тарелками. Наложила нам обоим и запихала их в шкаф для разогрева. Если честно, не сильна в названиях кухонных модулей. Нужно будет найти книгу на эту тему.

Устроившись за барным столом, встроенным в боковую стену, Сэмигэс начал от нетерпения тарабанить пальцами по столу. Пока грелась еда, я достала пресные лепешки и налила воды в стаканы.

— Как тебе Дрин?

— Пока не знаю.

— А что там знать, хороший парень. По нему не скажешь, но он очень добрый.

— Это да. Судя по тому, как ты тут хозяйничаешь, бываешь у него часто.

— Да, раньше я помогал ему с уборкой и готовкой, худо-бедно справлялись.

— Ясно. А где твои очки? Купил?

— А, очки, да, надо купить как-нибудь, — неопределенно ответил Гэс, опустив глаза.

— Слушай, мне можешь говорить правду. Не стесняйся. А вот и еда. — Я поставила поднос на барную стойку и села на высокий стул, стоявший рядом с Сэмигэсом.

Пользуясь случаем, чтобы не отвечать, парнишка принялся за еду, поглощая полную тарелку с космической скоростью.

— Можно добавки? — Сэм протянул мне пустую посуду, — не грей, холодной поем.

— Нет, нельзя холодной, это вредно, — сказала я, протянув свою еще не начатую чашку с рагу. Вернулась к кухонному модулю и наложила себе новую порцию.

Быстро доев вторую чашку, Гэс принялся за лепешку, он жевал ее чисто машинально, задумавшись о чем-то своем. Так молча мы и поели, точнее, ела я, а Сэмигэс мял в руках лепешку.

— О чем задумался? — спросила я, убирая со стола и забирая многострадальную еду у него из рук.

— О том, где спать в этот раз, — почти машинально ответил тот.

Мой обеспокоенный взгляд остался незамеченным. Он продолжил молча разглядывать свои руки, которыми еще минуту назад мял лепешку.

— Сегодня вечером не моя смена. В насосной не поспишь. Будет занято. В лифтерной места мало. А до приюта чесать 72 этажа по лестнице.

— Слушай, а тебе как работнику не дают разве пропуски на лифт?

— То-то и оно, что дают. Но недостаточно. Да и часть пропусков я продал, чтобы хоть как-то питаться.

— А вам что не платят?

— Платят, но сразу же снимают в счет долга за мое проживание и пропитание в приюте до 12 лет.

Как мне это знакомо. Сама этот долг закрыла только три года назад.

— Может, ты поспишь здесь?

— А можно?

— Не знаю. А Дрин против?

— Не то чтобы. Он просто боится спать со мной в одной квартире.

— Дрин боится? Чего?

— Ты же видела мои глаза.

— Ну да, и что с того?

— Мою мать укусила Гидра. Она чудом выжила. Но спустя несколько лет сильно мутировала. Из-за этого ее отослали подальше. Куда — даже я не знаю.

— А как же ты?

— А что я? Пока мутация не проявлялась, мать забеременела, родила меня. Потом после родов понеслось. Первыми изменились глаза. — Дальше он продолжать не стал, боясь напугать. Повинуясь внутренним инстинктам, я подошла к нему, присела на колени и обняла этого мальчика. Не ожидая такого, Гэс попытался вырваться.

— Я мутант! Отпусти!

— Скажешь тоже. Ну все. Успокойся. Все хорошо. Я уверена, что есть и положительная сторона твоей способности, не так ли?

— Да, — неуверенно ответил парень. — Я хорошо вижу в темноте, особенно людей.