Даша раскрыла книжки и стала прилежно сравнивать, минутычерез две она признала, что Глеб прав, – незнакомые слова чужого языка, скоторых начинались оба текста, совершенно идентичны. Перевернула по страничке –то же самое. Тот же шрифт вдобавок.

– Не сомневайся, я прилежно пролистал, – сказалГлеб. – Один в один совпадает. Те же самые романы. Те же выходные данные,только копирайт на «флиссаковских» стоит его собственный. Девяносто четвертогогода, хотя те два романа датированы девяносто вторым и девяносто третьим…

– Может, это у него такие псевдонимы? – пожалаплечами Даша. – Черт их душу разберет, писателей. Мало их под псевдонимамииздается? А «чужие» фотографии – для пущей убедительности. А не далее как вчерачитала в послесловии к Кингу, что он свои первые романы под псевдонимами ивыпускал…

– Видишь ли, обычно под псевдонимом лепит бульварныекнижки автор серьезных романов. А выпускать средней руки детективчики то подсвоим именем, то под двумя псевдонимами… Зачем огород городить?

– Милый, но ты, прости меня, все-таки не специалист вэтих делах, то бишь не профессионал, – мягко сказала Даша.

– Да конечно, и все равно подозрительно…

Даша отыскала в столе крохотный перочинный ножичек,тщательно исследовала обложки, поддевая острием твердый слой клея:

– Вроде бы не похоже, чтобы обложки переклеивали. Хотяпри современном развитии печатного дела на Западе, как Остап говаривал…

– Вот именно.

– Брось сигаретку. Так… – Даша глубокозатянулась. – В том, что он француз из Франции, я не сомневаюсь. Славкаего возил регистрироваться, как честному иностранцу и положено, а там сидят непридурки, даже китайцев наловчились за последнее время раскалывать… Второе,более существенное, кто бы он ни был, комиссара Дюруа он должен знать. Мы скомиссаром однажды ездили в уютный такой ресторанчик, у них туда возят гостейради экзотики, как у нас – в «Шантару-матушку»… Ездили только вдвоем. Так вот,Флиссак как-то мимоходом обронил про певицу Мелани, которую мы тогда видели…Видели мы такую шансоньетку, точно.

– Это еще не значит, что он знает комиссара. Может, завами там хвоста пускали… Чтобы ты комиссара не завербовала.

– Все равно, это доказывает, что он – из Франции.

– Но не писатель.

– Это ты так решил, Глебчик. А я тебе обязананапомнить, что все сомнения обычно трактуются в пользу обвиняемого. Вособенности если обвинение даже и не выдвинуто. В чем его обвинять, мнерешительно непонятно. Хоть убей, не возьму в толк, зачем французской разведкезасылать в шантарскую уголовку агента. Американца сцапали возле Шантарска-45,когда он делал высокоточную геодезическую привязку к местности, – это ещепонятно. Промышленные шпионы крутятся возле Института биофизики и завода«Импульс» – еще более понятно. Конечно, заинтриговал ты меня… – Онаглянула на часы. – На часах девятый час, торопись, Петрушка в класс…Дай-ка телефончик. «Экономисты» наши ранехонько слетаются…

Минут через пять положила трубку и пожала плечами:

– Ну вот. Ребятки заверяют, что в Шантарской областимало-мальски серьезными французскими экономическими интересами и не пахнет.Янкесов хоть завались, израильтян, немцев, испанцев, бывших братьев посоцлагерю… Телефон поставь на место. Спасибо… А французов по пальцам можнопересчитать. Да и то главным образом в туризме и на кондитерской фабрике – таминвестиции пошли, должно быть, лягушачьи лапки в сахаре выпускать будут… Такчто же возле меня будет делать агент с ударением на «а»? А если предположить,что это какой-нибудь ихний эмэмэмовец, продавец воздуха, он и тем более не полезбы возле полиции светиться…

– Убедительно…

– Что, не убедила?

– Да нет, отчего, – Глеб пожал плечами. –Весьма убедительно. Но у меня отчего-то на душе неспокойно.

Даша засмеялась:

– Это ты от меня подхватил. Еще полгода проспишь смилицейским капитаном – всех синдромчиков нахватаешься…

– Слушай, а ты, точно, в Париже ничего такого…

– Обижусь, – сказала Даша. – У меня нынченервы на боевом взводе… Родину я там не продавала, а сплю только с тобой,обормотом.

– Даш, ну извини…

– Прелесть ты моя, – Даша придвинулась ближе извонко чмокнула его в лоб. – Ни свет ни заря мчался по городу, остеречьхотел… А может, это ты такой предлог выдумал, чтобы лишний раз беззащитнуюдевушку в постель затащить? Девушка, между прочим, совращению подвергнуться непротив, сейчас выставим майора на службу…

Глеб глянул на часы:

– Жалко, в Париже сейчас глухая полночь…

– А что?

– Да позвонить в это самое издательство «Ле ливр депош» и спросить, что они знают о таком писателе… Телефончик-то на каждой книжкеобозначен, вот, глянь, у них так заведено. Скажу, что мы, мол, частныесибирские издатели, зондируем почву, дабы издать ихнего автора… Язык знаю,доболтаться с ними смогу, и обойдется мне это удовольствие штук в стопятьдесят.

– Что, серьезно?

– Ага. Автоматика сейчас неплохо работает, а деньгиесть. Выясним точно.

– Ну, милый, тебя и замкнуло…

– Дашка, ты не смейся, но я за тебя беспокоюсь.Влипнешь еще в незнамо что.

– Золотце ты мое, верное плечо и надежная опора… –Она откровенно дурачилась. – Ну не верю я во французские козни… А если они впрямь самозванец, что ты мне прикажешь делать? Пойти в ФСБ и настучать? Апотом окажется, что это и в самом деле были его рабочие псевдонимы, и буду явыглядеть полной идиоткой. Что бы ты на моем месте делал?

– Слежку бы за ним поставил, вот что. На пару дней.Посмотреть, что он делает, когда исчезает у вас с глаз.

– С «пехотой» он водку жрет в «Шантарских пельменях»,вот что.

– А все-таки? У тебя же столько народу сейчас подрукой, сама хвасталась.

– Этот народ у меня вот-вот отберут, – сказалаДаша не без грусти. – Ну не могу я себя на этакое посмешищевыставлять… – Однако нечто профессиональное уже включилось с этакимзвонким щелчком. – Знаешь, если подумать, у него и в самом деле выговорстранный чуточку. Самые простые слова коверкает, а довольно длинные без запинкивыпаливает. Если мне не мерещится после твоих накачек…

– Вот видишь? Пошли ты за ним кого-нибудь.

– Мы ж не в Чикаго, юноша, – сказала Даша. –Думаешь, это так просто делается?

Вызываю пару амбалов и цежу сквозь зубы, катая сигару взубах: «А сядьте-ка на хвост лягушатнику…» Конечно, у меня сейчас режимнаибольшего благоприятствования, и все равно, до начальства быстро дойдет,такая плюха по репутации…

– Я смотрю, тебе это нисколечко не интересно?

– Да не до того мне, милый, – сказала Даша. –Вопрос, конечно, интересный, и не грех бы пощупать лягушатника… Тьфу ты, ведьзаразил… – Она подумала вдруг, что один самозванец возле нее уже крутился,тоже чертовски обаятельный, по фамилии Шохин. – Слушай, крикни-ка майора…