СОФИ ТЕРНЕР (САНСА СТАРК): Мама читала книги, а мне не разрешала, потому что они для взрослых. Но главы от лица Сансы я для пользы дела все же прочла.

Хемпстеда-Райта тоже ознакомили со «взрослым» материалом: он должен был понять, чем занимаются Джейме и Серсея, когда их застает Бран. «Мне объяснили, что происходит, но маме пришлось поговорить со мной о сексе раньше намеченного плана, затронув при этом не совсем обычные для таких разговоров темы», – сказал он на передаче «Джимми Киммел в прямом эфире».

Но основным партнером Брана был Ходор, Кристиан Нэйрн.

АЙЗЕК ХЕМПСТЕД-РАЙТ: Чтобы растопить лед при первом знакомстве, Кристиан дал мне свой айфон, и я играл в заклинания Гарри Поттера. «Главное, в руках держи крепко», – сказал он, но я, разумеется, уронил и разбил телефон. После этого между нами установились теплые отношения.

КРИСТИАН НЭЙРН (ХОДОР): Приезд короля, Джоффри и Ланнистеров в Винтерфелл я всегда вспоминаю с удовольствием. Это одна из самых масштабных сцен, когда все еще живы. Там собрался весь актерский состав, кроме тех, что за Узким морем. Тогда я впервые осознал, в каком большом проекте участвую. Фантастический был день: все вместе, и для многих это больше не повторится.

МАРК ЭДДИ: Однажды Лина Хиди впала в истерику, обнаружив, что у Шона Бина в ванной имеется щеточка для ногтей. Сцена была серьезная, но между дублями мы шутили о том, что дома у него и мыло на веревочке есть.

ГЕТИН ЭНТОНИ (РЕНЛИ БАРАТЕОН): В свой первый день я снимался в сцене Малого совета и трясся от страха. Я был совсем зеленый и других «советников» почитал с детства – как бы в шею не погнали! У меня была всего одна реплика: «Если вы неспособны сохранить порядок в столице, то мы найдем другого начальника городской стражи». Но я и тут умудрился напутать. Режиссер Брайан Кирк меня спрашивает: «Ну как ты?» А я такой: «Хорошо!» Он понимал, что творится у него на площадке, поэтому сказал мне: «Ты не волнуйся, я тоже нервничаю».

Позже у меня была сцена наедине с Шоном – я полагал, что тут-то и надо показать, что ты знаешь роль. Мы репетируем, повисает пауза, Бин смотрит на меня, я на него, оба молчим. «Он вообще собирается что-нибудь говорить? – думаю. – Неловко как-то». «Ничего, – говорит ассистент режиссера, – повторим все сначала». И мы опять стоим и смотрим друг на друга целую вечность. «Что-то у вас не получается, ребята…» – говорят нам. Шон спрашивает: «Ты как, в порядке?» – «Да», – говорю, а сам думаю: «Господи боже, что ж я не так делаю? Знак ему подать, что ли?» Просто ужас. Но тут подходит кто-то из команды сценаристов и подсказывает ему: «В чем дело, вот же ваша первая реплика». – «А, так мы эту сцену снимаем?» – говорит Шон. Он думал, что следующую, где первым говорю я – у него в голове этих эпизодов с полсотни.

ЭЙДАН ГИЛЛЕН (МИЗИНЕЦ): Одна из моих первых сцен давала понять, кто такой Мизинец: «Не доверять мне – самое мудрое, что вы сделали, как только слезли с коня». Я был рад, что у меня получилось сразу, что этот фантастический мир по сути своей реален. Шоном я восхищался давно – если быть точным, с «Грозового понедельника», фильма 1988 года. И он оказался как раз таким, как я ожидал: притягательным, надежным, но в то же время ранимым и до странности молчаливым. Он не из тех, кто мелет языком между дублями, как и я. Не могу сказать, что близко узнал его, зато очень хорошо узнал Неда Старка.

ГЕТИН ЭНТОНИ: Был у меня случай на парковке. Шел дождь, и я открыл зонт, чтобы не намочить свой красивый кожаный костюм. Водитель Шона сворачивает в лужу и обрызгивает меня, а сам он вылезает из машины и посмеивается: «Ну да, так я велел!»

ЭСМЕ БЬЯНКО (РОЗ): Тогда всем было весело – никто ведь не знал, чем все это обернется. Фанатами мы пока не обзавелись, так что груз их ожиданий пока не давил на наши плечи. Это было время полной свободы, все отрывались и выпивали – вечеринка нон-стоп.

Продюсерам и режиссерам в первом сезоне было далеко не так весело. Им предстояло снять десять очень непростых серий при сравнительно ограниченном бюджете и полном отсутствии коллективного опыта по части эпического фэнтези. К тому же эпизоды в «Престолах» снимали не по порядку, что свойственно больше полнометражным картинам, нежели сериалам.

Было решено, что ирландец Брайан Кирк возьмет на себя третью, четвертую и пятую серии (они снимались в первую очередь), а затем его сменят три опытных режиссера HBO. Тимоти Ван Паттену поручили второй эпизод и пересъемку пилота, Даниэлю Минахану – серии с шестой по восьмую, Алану Тейлору – девятую и десятую. Съемочную группу разделили на две команды, чтобы снимать одновременно в разных местах. Одна называлась «Волк», другая – «Дракон».

Все с горечью признавали, что один раз уже напортачили и теперь на них возлагают большие надежды. Авторы идеи учли прежние ошибки, но планировать что-либо заранее было трудно: то погода мешала, то еще что-нибудь. Никто, например, не знал, что при съемках воронов на площадке не должно быть ничего съедобного, иначе птиц перед камерой просто не удержишь.

БРАЙАН КОГМАН (ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ СОПРОДЮСЕР): Дикий Запад, короче. Мы не знали, как правильно, поскольку раньше ничего подобного не делали. Как понять, хорошо это снято или нет? Жанр фэнтези был неизведанной территорией для HBO, телесериал – для Дэвида и Дэна. Сам я провел каких-то пять месяцев в работе над неудавшимся сценарием NBC. Даже режиссеры, дизайнеры и другие опытные специалисты раньше не имели дела с чем-то такого плана. То, что снималось прежде в Северной Ирландии, не шло с нашими масштабами ни в какое сравнение. Мы все учились с нуля, как надо снимать, и HBO не мешала нам набивать себе шишки. В то время у них помимо «Престолов» велась работа над «Подпольной империей» и «Фартом», так что до нас в Белфасте, если честно, руки не доходили.

ТИМОТИ ВАН ПАТТЕН (РЕЖИССЕР): Я, как дурак, поначалу сопротивлялся. До этого я работал в «Клане Сопрано» и «Подпольной империи», фэнтези не увлекался, а последнее шоу и радикулит сильно меня измотали. HBO прислала мне книжку, которую я просто не осилил. «Что будем с этим делать?» – спрашивают меня. «А зачем вообще это снимать?» – недоумеваю я.