class="p1">«Волга» подъезжает к самой кромке берега.

Отец отключает двигатель. В наступившей тишине смотрит на озеро, плотно сжав губы.

Арчил. Пап, что это? Где мы?

Отец молчит.

Давид(оглядывает дома посёлка). Здесь живёт кто-нибудь?

Отец(не отрывая взгляда от озера). Нет. Здесь никого нет. Мы одни.

Арчил. А что мы тут будем делать?

Отец. Здесь – ничего. Мы переправимся на остров.

Давид(вглядываясь в даль). Какой остров?! Я ничего не вижу! Где он?

Отец (показывает на слившиеся на горизонте озеро и небо). Он там. Выходите58.

Одна из лодок вытащена на берег. Она лежит на прибрежном песке, перевёрнутая вверх дном59. Рядом с лодкой разведён костёр, возле которого стоят отец и Арчил. Они наматывают на палки ветошь. Здесь же валяются перенесённые из машины рюкзаки, палатки, спальные мешки, удочки.

Отец. Наматывай плотнее, чтобы не болталась!

Арчил старается делать всё так, как делает отец.

Из дома, стоящего дальше всех, выходит Давид. Он сгибается под тяжестью ведра, которое несёт в руке. В ведре – куски чёрной смолы. Давид подходит к костру.

Отец. Нашёл? Молодец! Ставь на костёр.

Давид ставит ведро. Смола начинает плавиться. Давид и Арчил смотрят на неё.

Давид. Там, в доме… Я видел… Стол накрыт. Тарелки, еда, только всё испортилось… Куда делись люди?

Отец. Ушли. Здесь одни старики оставались. Совсем старые. Однажды за ними приехал автобус, и они все уехали.

Арчил. И всё бросили, да?

Отец. Да.

Арчил. А что мы дальше будем делать?

Отец. Дальше? Просмолим лодку, поставим уключины и поплывём.

Давид.…Там была икона в доме, старая, даже треснула посерёдке… Бог нарисован…

Арчил. А сколько до этого острова?

Отец. Километров двадцать.

Арчил. Ух ты! Здорово!

Давид. А там, на острове, кто-нибудь живёт?

Отец. Нет.

Арчил. Класс! Настоящий «Остров сокровищ»!

Отец. Да… Настоящий «Остров сокровищ»…

Неожиданно отец заходится в остром приступе кашля. Кашляет долго, мучительно.

Арчил. Папа, что с тобой?!

Отец (откашлявшись). Ничего.

Смола в ведре уже вовсю кипит. Отец обмакивает в неё паклю. Начинает смолить лодку.

Отец(Арчилу). Давай промазывай швы, чтобы не было просветов…

Арчил обмакивает паклю в смолу, мажет лодочные швы.

Давид, сунув руки в карманы брюк, смотрит на озеро.

Давид. А в коридоре сети висят, почти новые…

Уже почти стемнело. В свете костра отец вбивает уключины в бортовые крепления лодки, вставляет в них вёсла. И снова сильнейший приступ кашля наваливается на него. Настолько сильный, что он в изнеможении садится на прибрежный песок. Давид и Арчил с тревогой глядят на него.

Давид. Ты заболел? Может, лучше поехать обратно, где люди? Больница? А?

Отец(встаёт). Ерунда. Наверное, когда машину толкали, простудился. Давайте-ка спустите лодку на воду.

Арчил и Давид хватаются за нос лодки, рывками волокут её к воде.

Отец идёт к машине.

Давид. Если он совсем заболеет, как мы будем отсюда выбираться?

Арчил. Не боись! Не заболеет! И-и-и раз!

Давид и Арчил волокут лодку.

Отец возвращается. На нём прорезиненный плащ с капюшоном.

Нос лодки уже в воде.

Отец бросает в лодку рюкзаки, спальники, всё их имущество, сложенное на берегу60.

Отец. Садитесь.

Арчил и Давид забираются в лодку, садятся на носу. Отец толкает её, запрыгивает на корму. Достаёт из рюкзака фляжку со спиртом, делает несколько глотков. Давид и Арчил глядят на него.

Отец. Берите вёсла.

Братья перебираются с носа лодки, устраиваются за вёслами. Глядят на отца. Его лицо скрыто под капюшоном.

Отец(хриплым голосом). Ну, чего уставились? Гребите!

Давид. Куда?!

Отец (не поднимая головы). Прямо.

На поверхности воды начинают плясать фонтанчики от первых капель большого дождя. Поднявшиеся от налетевшего ветра волны раскачивают лодку. Арчил и Давид опускают вёсла в воду.

Ночь. На озере настоящий шторм. Ливень хлещет по лицам мальчишек, сидящих за вёслами. Лодку подбрасывает на огромных волнах, как на гигантских качелях. С грохотом и треском щупальца молний бьют в обезумевшую воду то справа, то слева от лодки. Арчил и Давид гребут в этом аду, выбиваясь из сил, а отец, похоже, спит у себя на корме, склонив голову, укрытую капюшоном.

Арчил и Давид гребут, но их руки слишком слабы. Лодку неумолимо разворачивает бортом к волне. Тем бортом, на котором сидит Давид.

Жах! Удар – и лодка черпнула чёрной озёрной воды. И тогда оказывается, что отец, похожий в своём плаще на привидение, вовсе не спит. Он приподнимает капюшон. Его бледное лицо с чёрными провалами глаз на мгновение освещается ударившей совсем рядом с лодкой молнией.

Отец. Давид! Держи лодку носом к волне, остолоп!

Давид (лихорадочно старается выровнять лодку). Я не могу! Я больше не могу!..

Жах! Ещё порция воды перемахнула через борт.

Отец. Арчи, помоги ему!

Арчил бросает своё весло, подсаживается к Давиду, вдвоём они выравнивают лодку. Арчил возвращается к своему веслу. Гребут вразнобой, но всё же держат лодку носом к волне.

Отец. Гребите по моей команде! Подняли вёсла! Начали! И-и-и раз! И-и-и два!

Теперь вёсла синхронно опускаются в воду и толкают лодку вперёд. Отец вновь прячет лицо под капюшоном.

Отец. Вот так… В таком ритме…

Лодку подбрасывает на волне. Весло вырывается из рук Давида, но он успевает его схватить и сделать положенный гребок, чтобы лодку снова не развернуло61.

Давид. Не могу! Больше не могу!

Отец(из-под капюшона). Можешь, сынок, можешь… Или ты хочешь нас всех утопить? Подумай, малыш, что скажет мама…

Давид. Садись сам! Ты же сильнее!

Отец. Не могу, сынок, я болен… И-раз! И-два!

Мальчишки остервенело налегают на вёсла.

…Волны заметно поуспокоились. Лодка идёт быстрее и вдруг касается носом чего-то сухого, шуршащего. Миг, и она вся погружается в этот сухой шорох…

Молния.

Лодка идёт в камышовых прибрежных зарослях.

Арчил. Камыши! Давид, папа, камыши! Мы на острове!

Давид бросает весло, смотрит на свои кровоточащие от лопнувших мозолей руки.

Отец. Не бросай! Ещё не конец!

Давид, взглянув на отца, хватает весло, начинает яростно грести.

Через несколько мгновений лодка прочно садится на мель в илистом мелководье. Арчил и Давид отпускают вёсла.

Арчил. Всё…

Отец. Прыгайте в воду.

Давид. Что?!

Отец. В воду, я сказал! Хватайте рюкзаки и прыгайте в воду! Живо!

Арчил и Давид спрыгивают с лодки. Мгновенно погружаются по колени в вонючую жижу, берут из лодки рюкзаки.

Отец. Держите их над головами! Пошли! К берегу, к берегу! Бегом!

Держа над головами тяжёлые рюкзаки, проваливаясь в зыбкое илистое дно, Арчил и Давид идут к берегу.

Гладкие песчаные дюны, окружённые елями…

Дождь прекратился, и стало