Военное искусство римлян и боевая мощь их армии в период ведения пограничной обороны подверглись изменениям. Тяжелое вооружение было отброшено, старая система обучения пришла в упадок, в армии увеличивалась роскошь, а сила и выносливость уменьшались. Создавались многочисленные виды легковооруженных войск, имевших различное метательное оружие. Характерные особенности римской пехоты исчезли. Тяжелые доспехи сменились облегченными, тяжелое копье было заменено легким. Легион, организованный в когорты, снова стал походить на фалангу (первые 5 когорт составляли 4 передние шеренги, последние 5 когорт – 4 задние шеренги). Первые 4 шеренги имели на вооружении легкие пилумы, а последние 4 шеренги были вооружены копьями. 9-ю и 10-ю шеренги составляли лучники, не входившие в расчет легиона. За фалангой располагались онагры, на фланге – карабаллисты. Лучшие тяжеловооруженные воины выделялись в резерв. Когорты уже не могли маневрировать на поле боя. Такой боевой порядок был больше пригоден для обороны. Но римская армия и в оборонительный период своего существования выполняла свою задачу, обычно одолевая противников.

В списке армейских подразделений появляется конная пехота. Строго говоря, это отдельный род войск, совершающий марши верхом на лошадях и ведущий боевые действия в пешем строю. К ней иногда обращались другие рода войск, которые должны были увеличить долю конницы, но довольствовались полумерами, так как пехотинца легче сделать конным пехотинцем, нежели настоящим кавалеристом. Некоторые когорты вспомогательных войск частично состояли из конников, а частично из пехотинцев, что четко показывает, насколько далеко ушел процесс сведения функций армии лишь к патрулированию границ, так как такая воинская часть, безусловно, не могла действовать как настоящее тактическое подразделение. На Востоке существовали формирования кавалерии на верблюдах. Значение конницы росло, и к концу II века появились кавалерийские подразделения, в которых всадники и передняя часть их лошадей были полностью скрыты под кольчугой (после знакомства с тяжелой конницей парфян, а также сарматами, у которых были защищены и всадник и конь).

Марк Аврелий (161 – 180) увеличил вооруженные силы, добавив два новых легиона, которые он разместил один в Реции (западная Австрия, Бавария и Швейцария), а другой в Норике (восточная Австрия). К концу этого этапа Септимий Север (193 – 211), которому надоели неэффективность (и склонность к переворотам) преторианцев, разогнал преторианскую гвардию и установил на будущее новый порядок набора в ее ряды: выдвижение отличившихся рядовых и офицеров из приграничных провинциальных легионов. Этот же император прибавил еще три новых легиона: два для Месопотамии и один находился в центральной Италии в резерве. На протяжении II века число отрядов варваров, состоявших на службе у римлян, неуклонно росло, пока их не стало огромное множество. В начале III века эти дополнительные части и корабельные команды подняли общую численность армии и флота на императорской службе до цифры свыше 400 тысяч человек.

И хотя организация армии в целом осталась без изменений, можно обнаружить изменения в наборе на военную службу, дисциплинарных требованиях и боевом духе. Я уже говорил, что ни от значительной части гражданского населения на местах, ни от рядового состава провинциальных легионов нельзя было ожидать сильного чувства патриотизма по отношению к Риму. До поры до времени идея империи является слишком абстрактной для среднего человека – империя и связанная с ней стабильность кажутся вечными, а обязанности тяготят. Лишь когда имперский порядок рушится, приходит запоздалое понимание, что хаос или господство иноземцев гораздо хуже. Эта потребность в патриотизме, естественно, становилась все более настоятельной по мере того, как достижения римской цивилизации стали считаться обычным делом, и никакая серьезная опасность, казалось, не угрожает ее существованию. К тому же сам успех профессиональной армии римлян, изгнавший даже мысль о войне из умов огромного большинства гражданского населения, усилил невоинственные настроения масс. Постоянно растущее благосостояние и мир в провинциях работали в этом же направлении. И в вербовочной базе в армию появилась тенденция к ее сужению до приграничных районов.

Признаками определенного упадка дисциплины и профессионального духа, по-видимому, послужили два новых обстоятельства, которые возникли в начале III века.

Первое из них имело отношение к постоянной проблеме профессиональных армий с долгим сроком службы – к жилью для семейных пар. Август запретил солдатам жениться. Но при сроке службы свыше двадцати лет даже римская дисциплина не могла принудить исполнять такой приказ. Соответственно появился обычай, по которому многие рядовые вступали в брак, в современном мире называемый «гражданским», а после их увольнения со службы такой брак полностью становился законным. Теперь же Септимий Север позволил рядовым воинам жениться.

Тот же самый император разрешил или стал поощрять рядовых, выполняющих в легионах различные работы, то есть полковых чиновников, оружейников, артиллерийскую обслугу, музыкантов, образовывать союзы, известные как «коллегии». Насколько эти коллегии были автономными и добровольными объединениями, сказать нельзя. Это событие совпало по времени с увеличением числа коллегий, в которые входили люди, выполнявшие схожие экономические функции в гражданской жизни. Безусловно, если военные коллегии были самостоятельными «солдатскими комитетами», то, должно быть, это повлияло на состояние дисциплины.

Во всяком случае, нет сомнений в том, что приблизительно в то время, когда эти нововведения были приняты, в римской цивилизации в целом начался упадок.

Были даны всевозможные объяснения духовному упадку античного мира. Было даже серьезно выдвинуто смехотворное предположение, что главной причиной явилась сексуальная распущенность! Возможно, самой разумной гипотезой – и единственной, которая имеет под собой какую-то опору в военной области этой темы (а только ее одну мы здесь затрагиваем непосредственно), – является та, что в жизни вообще есть периодичность, приток и отток энергии. Согласно такому представлению, усилия, затраченные на поддержание высокоразвитой цивилизации, слишком велики, чтобы могли продолжаться бесконечно. После того как они предпринимались на протяжении определенного времени, должна наступить передышка. Человеческий разум должен впасть в состояние варварства или близкое к таковому, пока к нему не вернется энергия.

Но если основная причина ослабления энергетики античного мира туманна, то симптомы достаточно ясны. С 235 по 297 год длится этап политической анархии. Ряд гражданских войн римлян дает варварам возможность добиться многих временных успехов. Непосредственной причиной упадка античной цивилизации была эпидемия гражданских войн, случившаяся в III веке н. э.

Поскольку гражданские войны происходили между группировками римских военных, действовавших в интересах полководцев, добивавшихся власти в империи, возникло предположение, что они были вызваны какой-то слабостью или недостатком в самой армии. Нет, все иначе. Это гражданские войны были причиной определенного упадка дисциплины и профессионального духа армии, но сами они были следствием не военной, а политической слабости структуры самой империи.