Говоря это, она нарисовала вот такую фигурку.

– Конечно, пойму, – сказал Тегумай. – И я также удивлюсь, увидав где-нибудь твой рисунок, как удивился бы, если бы ты неожиданно выскочила из-за дерева и крикнула «Ааа!..».

– Теперь крикни что-нибудь ещё, – попросила гордая собой Тефи, получая удовольствие от новой игры.

– Уа! – очень громко произнёс Тегумай.

– Гм… – протянула Тефи, – это двойной крик. Его вторая часть – «а», то есть рот карпа. Но что нам делать с первой частью?

– Первый звук очень похож на тот, который мы обозначили ртом карпа. Давай нарисуем второй рыбий рот и соединим их, – предложил Тегумай. Его тоже захватила новая забава.

– Нет, нет, так нельзя – я всё забуду. Нужно нарисовать две различные части карпа. Вот что, нарисуй его хвост. Когда карп стоит головой вниз, его хвост вверху, и значит, его видишь раньше, чем голову. Кроме того, мне кажется, я сумею нарисовать рыбий хвост, – сказала Тефи.

– Отлично, – согласился Тегумай. – Давай обозначим звук «у» хвостом карпа…

И вот что он нарисовал.

– Теперь и я постараюсь нарисовать хвост карпа, – сказала Тефи. – Только знаешь, папа, я не могу рисовать так же хорошо. Как ты думаешь, ничего, если я нарисую только кончик рыбьего хвоста и тот плавник, с которым хвост соединяется? Смотри, вот как у меня вышло. – И она показала отцу такой рисунок.

Тегумай кивнул. Глаза его блестели от восторга, так как он тоже увлёкся новой игрой.

– Это чудо как хорошо! – весело воскликнула Тефи. – Ну-ка, папа, крикни ещё что-нибудь.

– О! – закричал Тегумай.

– Теперь дело просто, – сказала Тефи. – Рот у тебя сделался почти совсем круглым, точно яйцо или камешек. Значит, для этого крика годится яйцо или камень.

– Ну не везде же ты найдёшь яйца или камни. Нам просто нужно нарисовать кружок. Что-нибудь вроде этого. – И вот что он нарисовал.

– Ах батюшки, – обрадовалась Тефи, – сколько картинок мы нарисовали: рот карпа, хвост карпа и яйцо! Давай ещё что-нибудь нарисуем, папа!

– С-с-с!.. – прошипел Тегумай и немного нахмурился, но Тефи было так весело, что она этого не заметила.

– Ну это просто, – сказала она, рисуя на бересте.

– А? Что? – спросил Тегумай. – Я хотел всего лишь дать тебе понять, что я думаю, и не хочу, чтобы ты мне мешала.

– А всё-таки это звук. Так шипит змея, когда она думает и не желает, чтобы её тревожили. Давай обозначим звук «с» змеёй. Как ты думаешь, это годится? – Вот что у неё получилось.

– Видишь? – спросила Тефи. – Это наш новый чудесный секрет. Когда ты нарисуешь шипящую змею подле входа в твою маленькую пещеру, где ты чинишь остроги, я пойму, что ты о чём-то серьёзно задумался, и войду к тебе неслышно, как мышка. Если же ты во время рыбной ловли нарисуешь шипящую змею на дереве около реки, я пойму, что ты хочешь, чтобы я подходила как самая тихая на свете мышка и не распугала рыбу.

– Верно, верно, – согласился Тегумай. – В этой игре больше смысла, чем ты думаешь. Тефи, моя дорогая, сдаётся мне, что дочка твоего папы придумала самую отличную вещь, когда-либо придуманную с того самого дня, в который племя Тегумая впервые насадило на копьё зуб акулы вместо кремня. Мне кажется, мы открыли важную тайну.

– Как это? Не понимаю, – проговорила Тефи, и ее глаза загорелись от предвкушения.

– Сейчас увидишь. Ну-ка скажи мне – как на языке племени Тегумая называется вода?

– Конечно, «уа», и это также значит «река». Например, Вагайуа – река Вагаи.

– Скажи-ка теперь – как называется вода, от которой у тебя приключится лихорадка, если ты выпьешь хоть один глоток? Скажи – как называется чёрная вода, болотная вода?

– Аоу, конечно!

– Теперь смотри, – сказал Тегумай. – Предположим, ты подошла к луже в большом болоте, где живут бобры, и увидела, что на дереве нацарапаны вот такие рисунки. – И вот что он нарисовал…

– Рот карпа, яйцо и хвост карпа. Сочетание двух звуков. Аоу – дурная вода, – прочитала Тефи. – Конечно, я не стала бы пить из лужи, я поняла бы, что ты считаешь эту воду дурной.

– И мне совершенно незачем было бы стоять подле лужи, чтобы предупредить тебя. Я мог бы охотиться очень далеко от этого места, и всё-таки…

– А всё-таки вышло бы так, словно ты стоишь подле лужи и говоришь: «Уйди, Тефи, не то у тебя приключится лихорадка». И на всё это указали бы рот карпа, яйцо и хвост карпа! О папа, мы должны пойти и сейчас же рассказать всё маме! – И Тефи запрыгала вокруг отца.

– Нет, погоди! – возразил Тегумай. – Сначала нужно придумать ещё кое-что. Ну-ка посмотри сюда. Аоу – дурная вода, а вот саоу – пища, приготовленная на огне. Ведь правда? – И он нарисовал вот это.

– Да, всё так, только впереди ещё змея, – сказала Тефи. – Значит, «саоу» – это готовый обед. Если ты увидишь эти знаки, нацарапанные на дереве, ты поймёшь, что тебе пора идти домой. Пойму это и я.

– Умница, – сказал Тегумай, – верно! Но погоди-ка ещё минутку, не спеши. Не всё так просто. «Саоу» означет «иди обедать», а вот слово «шаоу» – жерди для просушки звериных шкур.

– Ах, эти ужасные старые жерди! – воскликнула Тефи. – Я так не люблю помогать развешивать на них мохнатые, тяжёлые шкуры. Если я увижу, что ты нарисовал змею и чёрную воду, я подумаю, что это обозначает обед, приду из леса и узнаю, что мне нужно помогать маме развешивать шкуры. Что я сделаю тогда?

– Ты рассердишься на маму, а она – на тебя. Значит, нам следует придумать новую картинку для «саоу». Давай нарисуем пятнистую змею. Она шипит «сш-сш…», а простая змея шипит только «с-с-с-с…».

– А если я забуду нарисовать пятна? – возразила Тефи. – Кроме того, торопясь, ты, пожалуй, забудешь о них. Тогда я подумаю, что нацарапано «саоу», а не «шаоу», мамочка всё-таки поймает меня и заставит развешивать шкуры. Нет, лучше нарисуем эти ужасные высокие колья и жердь для просушки кож – тогда мы будем знать наверняка. Я нарисую их около шипящей змеи. Вот. – И она нарисовала это.