Неужели я и правда понимаю древнегерманский и даже говорил на нём? Тогда этот универсальный аппарат для перевода действительно классная вещь! Локи с довольным видом кивает:

– Я же сказал, что «ЛОКИ-3000» уникален. А для агентов, работающих по всему миру, просто незаменим. Кто знает, где в следующий раз мы нападём на след золота нибелунгов.

– Вот именно, – соглашается с ним Хильда. – У нас уже было две операции, одна в Италии, а вторая в Исландии. И оба раза без «ЛОКИ-3000» мы оказались бы в безвыходном положении. А так мы смогли перемещаться в этих странах, абсолютно не привлекая внимания, и собрали золото, пока карлики Альбериха ещё только шнурки на ботинках завязывали.

Она улыбается от уха до уха, а Фарбаути, тряхнув дикими патлами, удаляется. Мне мерещится, что благодаря аппарату я слышу от него ещё несколько проклятий и ругательств. Друзьями нам, похоже, не стать – остаётся только надеяться, что он всё-таки как-нибудь втихаря не свернёт мне шею.

– Технические уловки Локи – это неплохо, – гремит внезапно у меня за спиной голос Вотана, – но тебе не помешает поучиться нападать и обороняться. Карлики, знаешь ли, не слишком разборчивы в средствах. Зигфрид отправится с тобой на арену потренироваться. И Гери с собой возьмите. Для пущего реализма.

В меня попадает первый же выстрел. Я ещё не успеваю укрыться за ближайшей стеной, а Зигфрид уже целится во второй раз. Я пытаюсь упасть на бок, но слишком поздно! И этот выстрел тоже в цель. Пояс на мне начинает яростно мигать и вибрировать, я спасаюсь за колонну – и попадаю при этом прямо под прицельный огонь Гери. Тот моментально расправляется со мной: залп из его орудия – и со мной покончено, тройное попадание. Резкий вой сирены оповещает о моей внезапной кончине. Чёрт! Я представлял себе, что это будет проще.

Рядом со мной на пол опускается Хильда. По крайней мере, мне так кажется. На арене темно, хоть глаз выколи, но я тут же узнаю её по смеху:

– Нам действительно стоило сходить сыграть сеанс лазертага, тогда бы тебя тут так не отколошматили.

Я в ответ только вздыхаю. А что сказать? Быть раскатанным уже через две минуты и правда позорно.

– Нет, серьёзно, – продолжает Хильда, – тренировочная арена работает точно по принципу лазертага. – Приближается световой сигнал оружия Зигфрида, и она переходит на шёпот. – Там можно прекрасно потренироваться втайне, не беспокойся. В следующий раз Зигфриду будет не так просто с тобой справиться – рефлексы у тебя сработают лучше.

Помигав, включается потолочное освещение, и арена опять превращается в простой склад с фанерными перегородками и колоннами из бетона. Зигфрид с Гери стоят с оружием прямо перед нами. Зигфрид ухмыляется:

– Так, а ты, значит, наше великолепное подкрепление? Новая звезда на агентурном небосклоне Вотана. Ну, вперёд! – Засунув своё оружие в кобуру, он приглаживает светлые волосы.

Гери, покачав головой, презрительно фыркает:

– Такой вот паренёк, да к тому же обычный человек – иногда я спрашиваю себя: что делается в голове у старика?!

Хильда, вскочив с пола, встаёт прямо перед Гери:

– Осторожно, волк! Думай, что говоришь о своём хозяине. А может, тебе просто вспомнить о Фреки и о том, что с ним приключилось?

Гери с воем выбегает из зала. Зигфрид же громко, но вполне дружелюбно смеётся:

– Ну ладно. Должно быть, у Вотана свои резоны. А если рядом с тобой настоящий герой вроде меня, в любом случае вряд ли что-то пойдёт наперекосяк. – Протянув руку, он помогает мне подняться. – Вот ты и с нами, Генри Смарт!

На этот раз темно не только на арене – весь Ксертон лежит во мраке. Я сижу, съёжившись, между двух шкафов, а сердце у меня бьётся так громко, что, боюсь, выдаст меня. Бум-бум-БУМ – непрестанно стучит в ушах, и постепенно я осознаю, что это не только стук моего сердца, но и шаги, которые слышатся всё ближе.

Шаги великана. И волка. Я ощущаю запах мокрой шерсти и его охотничий азарт. От панического страха перехватывает горло, я стараюсь дышать ровнее, но у меня не получается. Фарбаути стоит теперь прямо у шкафа, сейчас он меня обнаружит. Ещё шаг – и его огромная лапища ложится мне на плечо и хорошенько встряхивает меня.

– Смерть тебе, жалкий карлик! – вопит он, а затем я слышу, как кто-то кричит, громко и отчаянно, и проходит какое-то время, пока я понимаю, что это кричу я. Но призывов на помощь никто не услышит, и никто не спасёт. Он трясёт меня всё сильнее, сейчас случится неотвратимое.

– Генри, хватит кричать! – отчитывает он меня, но я не замолкаю.

– Генри, ради бога, что с тобой?!

Я действительно перестал орать – странно: Фарбаути интересуется, что со мной. Что ж, не каждый день тебя придушивают как цыплёнка. И несколько раз изо всех сил позвать на помощь я уж всяко имею право.

Он поразительно нежно гладит мне лоб:

– Генри, sweetie[7], ну успокойся. Всё хорошо!

«Sweetie»? Фарбаути только что назвал меня «sweetie»? Я смотрю на него во все глаза. Нет, это не Фарбаути. Это отец. И я не съёжился ни за какими шкафами в стеклянной коробке Локи, а лежу на диване в нашей гостиной.

– Папа? – хриплю я.

– Ну конечно! А ты думал кто? Наверное, тебе снились кошмары! Я только вошёл в дом – и уже на лестнице услышал, как ты кричишь! Ну ты меня и напугал! – Он гладит меня по волосам, совершенно мокрым от пота.

Я подскакиваю на диване:

– Да… мне… должно быть, действительно снилось что-то страшное. Но уже не помню что. После скаутов я был таким уставшим и собирался просто чуть-чуть отдохнуть на диване.

Отец выглядит обеспокоенным:

– Да что вы там такое делали у скаутов, что ты после этого засыпаешь среди бела дня и тебе снятся кошмары?

– Мы играли в лазертаг, – мало-мальски правдиво отвечаю я.

– В лазертаг? Так рано?

– Э-э-э… да, это была такая специальная акция. Только для скаутов.

Папа качает головой:

– Теперь я понимаю, почему всегда был против этой военной игры. Вообще детям твоего возраста ещё рано в неё играть, – он придирчиво оглядывает меня. – А сейчас всё в порядке?

Я киваю:

– В лучшем виде. Не волнуйся.

– Ну и хорошо. Ведь у нас сегодня вечером гости.

– Гости? Кто? Мы же тут никого не знаем. Скажи, что ты просто позвал коллег.

Нет, пожалуйста, только не это! Что может быть хуже, когда за тобой гонятся волки-официанты и лохматые верзилы? Правильно: когда родители приглашают на ужин своих коллег и вечер становится смертельно скучным, да к тому же всё время нужно быть паинькой.