– Хочешь сказать, что Зину точно убил член семьи? – осведомился Степан.

– Так получается, – тихо ответил Кирилл. – Давайте вспомним, что Ефимовы занимали все три квартиры на площадке. В одной обитали Вадим и Валентина, в другой – Зинаида и Николай, в третьей – Роман и Елена. И никому из них не было необходимости выходить на лестницу, чтобы попасть в гости друг к другу. Надо узнать у Валентины подробности. Когда она принесла свой подарок свекрови? В каком месте апартаментов оставила? Чем потом занялась?

– Идти туда? – испугалась тетя Мура.

– Да, – подтвердила я.

– В толпу? – притормозила Надежда Андреевна.

– Нас пропустят, – улыбнулась я.

– Там люди с фотоаппаратами, – прошептала Круглова.

– Журналисты, – объяснила я, – они любят модные показы.

– Что-то страшно, – поежилась Мура. – Лучше Катерине по телефону позвонить.

– Хорошая идея, но номер мы не знаем, – вздохнула я.

Надежда остановилась.

– Кирюша может его найти.

– Большинство людей, которых донимает пресса, покупают симку на чужое имя, – начала я вводить гостью в курс дела. – А на их фамилию зарегистрированы контакты помощников, пресс-секретарей. Сейчас соединюсь со Стивом, он нас проведет.

Спутница молча наблюдает за тем, как я беседую с агентом, а потом прячу трубку. Не успел мобильный лечь в сумочку, как раздался вопль:

– Писательница Арина Виолова где?

Я помахала рукой и крикнула в ответ:

– Здесь!

– Идите сюда, – велел мужской голос. – Эй, расступитесь, это личные гости Мэри!

– Не хочу туда, – затряслась Мура.

Я схватила ее за руку.

– Почему?

– Боюсь, – прошептала моя спутница.

– Кого? – не поняла я.

– Всех, – еле слышно призналась женщина.

И тут около нас очутился мужчина в ярко-розовом пиджаке, зеленой рубашке и брюках того же цвета, с коричневым шарфом на шее.

– Вы Стив, – обрадовалась я.

– Да, да, – кивнул мужчина, – поспешим.

– Не пойду, – уперлась моя спутница.

– В чем дело? – не понял Стив.

– Мне не нравятся люди с фотоаппаратами, – честно сообщила Круглова.

Агент Мур перешел на шепот:

– Сам от них не в восторге. Мало того, что снимки делают мерзкие, так еще и врут! Давайте наберемся храбрости – и вперед!

– Не желаю, чтобы меня фоткали, – затряслась тетя Мура.

– Окей, сейчас применим метод охраны, доставляющей в суд свидетеля обвинения, имя которого не раскрывается, – заявил провожатый.

Потом он живо сбросил пиджак, накинул его на голову матери Мэри и велел мне:

– Ведем ее за руки. Молча.

Едва представители прессы увидели нашу группу, они начали громко задавать вопросы:

– Кто под одеждой?

– Вы откуда?

– Зачем спрятали человека?

– Это женщина, она в юбке!

– Это фэшн, детка, здесь в юбке и мужиков полно.

Мы со Стивом, старательно изображая глухонемых, притащили Надежду Андреевну к входу и в конце концов оказались в пустом холле. Стив снял с головы тети Муры пиджак.

– Чуть не задохнулась, – пожаловалась та. – Наверное, похожа на растрепу?

– Прекрасно выглядите, – возразил агент. – Забронировал вам место в первом ряду.

– Надо там сидеть? – напряглась Круглова.

– Это не больно, – с самым серьезным видом сообщил мужчина.

– Хотела поговорить с дочерью, – прошептала тетя Мура, – выпить чаю вместе.

– Показ длится примерно полчаса, – объяснил Стив. – Вы полюбуетесь на красавицу Мэри…

– Она Екатерина, – нахмурилась Надежда.

– На красавицу Катю, – покорно исправился Стив. – Потом организую вам личное общение. Сейчас Мэри предстоит работать, не следует волновать ее.

– Ну ладно, – согласилась наша гостья.

– Тогда двигаемся стройными рядами! – скомандовал агент.

Нас усадили в первом ряду, прямо у подиума. Справа от меня оказалась дама в брюках, расцветка которых совпадала с шахматной доской, а на блузе у нее эта шахматная доска лежала по диагонали. И ботинки у дамы были такие же, и сумка, и платок на голове, и перчатки, и шарфик на шее. Меня затошнило, я повернула голову в сторону тети Муры, а та зашептала:

– Вилка, около меня кто сидит? Парень или нет?

Я сосредоточилась на соседе Кругловой и увидела стройную, если не сказать тощую, фигуру в бархатных бордовых кюлотах, кружевной блузе цвета сытого цыпленка, на ступнях сверкали золотые ботильоны, с мочек ушей свисали длинные, почти до плеч, серьги. Губы в ярко-бордовой помаде, веки похожи на радугу, интенсивный ядовито-розовый румянец, одна бровь зеленая, вторая оранжевая, волосы уложены замысловатой башней…

– Наверное, девушка, – шепнула я Надежде.

– У нее борода и усы, – еле слышно возразила та.

Я вгляделась в лицо. Действительно! Сквозь толстый слой тонального крема пробивается черная щетина. И как я ее не заметила?

– У девушек борода не растет, – одними губами объяснила Круглова.

– Или женщина переборщила с гормонами, или около вас мужчина, – еле слышно сообщила я. – Надо смотреть всегда на руки и ноги. У парней большой размер.

– У этой ботинки, как лыжи, – зашептала тетя Мура, – а ручки маленькие.

– Тогда она помесь парня с девушкой, – решила я.

– Это как? – заморгала мать Мэри.

– Юноша, который оделся как женщина. Или тетка, которая прикинулась юношей, – растолковала я.

– Господи, зачем такое непотребство затевать, – перекрестилась Надежда.

И тут ко мне подбежал Стив.

– Виола, дорогая! Вы одна можете нас выручить! Умоляю! Стою на коленях! Обещаю оплату, как у Килли! А ей за такое поведение следует… Ох, плевать на Килли! Вы можете пройти за кулисы?

– Случилось нечто серьезное? – сообразила я. – Если кому-то плохо – я не имею ни малейшего отношения к медицине.

Стив схватился ладонью за висок.

– Нет, нет, со здоровьем порядок у всех.

– Не хочу сидеть одна, – испугалась Надежда. – Мне страшно! Вокруг все похожи на сумасшедших. Сплошное непотребство.

И тут «шахматная доска» произнесла басом:

– Дорогая, готова вас патронировать и объяснять происходящее в пучине разврата показа.