Из моих глаз текут слезы.

– Спасибо, – шепчу я, неожиданно задохнувшись от охвативших меня чувств. Я ничегошеньки не объяснила Кеву, но он понял, что это серьезная вещь. – У меня никогда не было того, к кому можно обратиться.

Молниеносно он притягивает меня к себе, обнимая свои сильными накачанными руками. Я прижимаюсь к его груди, пытаясь вдохнуть вопреки давлению в груди. Он гладит меня по спине, и я постепенно успокаиваюсь. Затем высвобождаюсь из его рук.

– Спасибо, Кевин. Ты такой хороший.

– Ш-ш-ш! – Он прикладывает палец к губам. – Никогда не говори этого на людях. Репутация есть не только у тебя.

Я смеюсь, а выражение его лица смягчается.

– Я буду поддерживать с тобой связь по эсэмэскам, но сообщения будут зашифрованы.

– Понимаю, Фэй рассказывала мне, что он впутался не в одно дерьмо, но я предпочитаю не знать подробностей. Мне хватает своего собственного.

– Что касается контроля, ты хочешь получать отчет еженедельно или ежемесячно?

Я качаю головой.

– Ни то, ни другое. Единственный раз, когда мне понадобится информация от тебя, – в момент, когда его нога ступит на землю Соединенных Штатов.

– Понял.

– Спасибо, Кев. Я действительно ценю это.

– Рад помочь.

Он не позволяет мне отправиться домой в одиночестве, хотя я живу всего в пяти кварталах отсюда, и настаивает на том, чтобы отвезти меня.

Когда я машу ему, стоя перед нашим домом, по всему телу распространяется тепло, отогревая каждый замороженный уголок внутри. У меня никогда раньше не было никого, кому я могла бы довериться или позвонить. То факт, что Кев на моей стороне, даже не будучи в курсе дела, помогает облегчить некоторые душевные терзания и страх. Когда я вбегаю внутрь дома, на меня накатывает волна надежды.

Я беру жизнь в свои руки, и я больше не одна.

Брэд

– За именинника! – провозглашает тост Фэй, поднимая бокал.

Остальные братья Кеннеди, Мелисса, Лана, Рэйчел и я поднимаем бокалы. Вечером субботы, за час до официального начала вечеринки, мы наслаждаемся напитками, пока Алекс и Джеймс Кеннеди носятся по большому банкетному залу отеля Boston Merrion с организатором мероприятия, чтобы убедиться, что все идеально.

Сегодня днем мы сыграли нашу первую игру в сезоне, и это была убедительная победа. Мы выиграли у URI со счетом пятьдесят один против двадцати двух, так что у меня определенно праздничное настроение.

Так как большинство из нас еще несовершеннолетние, Джеймс тайком организовал несколько ящиков пива, вина и водки. Бармен то и дело украдкой поглядывает в нашу сторону, и судя по его хмурому взгляду, он недоволен, но, думаю, никто не хочет бросать вызов могущественным Кеннеди, к тому же договоренность, скорее всего, подкреплена деньгами. Это частная вечеринка, так что нельзя сказать, что мы намеренно нарушаем закон, распивая спиртное в общественном месте.

– За Кева! – провозглашает Кэл, когда все звенят бокалами. – За моего героя. Когда я вырасту, хочу стать таким же засранцем, злобным и угрюмым серым хакером, как ты.

Лана сжимает руку Кэла, но остальные либо смеются, либо издают стон.

– Ты идиот. – Кев добродушно толкает Кэла. – Мои соболезнования, Лана.

Он бросает благожелательный взгляд на невестку.

Кев и Кэл широко ухмыляются.

Кэл обнимает невесту за талию, прижимая к себе и быстро целуя. Они конкурируют с Фэй и Каем по публичному проявлению чувств, но я рад за них. Им пришлось поковыряться в своей куче дерьма. Приятно видеть, что они смогли с ней справиться.

Кев преследует Рэйчел, которая с визгом несется к двери. Я осторожно бросаю взгляд через плечо. На ней облегающее красное платье длиной до колен, и оно идеально подчеркивает прелести ее потрясного тела.

Мне приходится скрывать мощный стояк с тех пор, как она приехала. Я не могу оторвать от нее глаз, что создает проблемы по целому ряду причин. Я смотрю, как она приветствует красивую девушку с клубнично-светлыми волосами и обнимает ее. Кев смеется, разговаривая с высоким, тощим, ботанистого вида парнем, с которым она приехала.

– Выглядит чертовски круто.

Я поворачиваю голову. Глаза Кента потемнели от страсти, пока он наблюдал за Рэйчел.

– Она не твоего полета птичка. – Я подношу к губам бутылку пива. – Не трать время понапрасну.

Я знаю, что Кент несколько раз приударял за Рэйчел, и она его отшивала. Кент – один из тройняшек, и, хотя через пару месяцев им исполняется восемнадцать, он слишком молод и слишком незрел для Рэйчел. Ей не нужно это мне объяснять.

Если я задира, то он вдвойне.

– Не нотку ли ревности я слышу?

– Не-а.

– Значит, тебя не волнует, что Кев, кажется, претендует?

Я резко разворачиваюсь, с желчью во рту наблюдая, как Кев берет Рэйч за руку и притягивает ее к себе. Она прижимается к нему, и меня тошнит от этого.

Кент хихикает.

– Да, я так и думал. Ты не сводил с нее глаз с тех пор, как она появилась. Будь мужиком, Брэд, а то упустишь ее.

Я чуть пивом не подавился.

– Думаю, теперь я слышал все. День, когда я последую романтическому совету от Кента Кеннеди, станет днем начала конца света.

– Ха-ха-ха. – Он пихает меня локтем под ребра и, выхватив мое пиво, залпом осушает бутылку. – Готов поспорить, что девушек у меня было больше, чем у тебя.

Вероятно, он прав.

– Не будь таким примитивным, Кент. Это же не соревнование.

– О, черт возьми, да. – Он смотрит куда-то мне за плечо, а затем радостно потирает руки. – Вот теперь вечеринку пора начинать.

Кент дьявольски улыбается девушке, которая садится напротив него.

– Привет, красавчик. – Сводная сестра Фэй, Уитни, мурлычет приветствие, проведя руками по его груди. – Ждал меня?

– Не сомневайся, красотка. – Он обнимает ее за плечи, улыбаясь так, будто только что выиграл в лотерею.

– Я тебя знаю. – Она одарила меня озорной улыбкой.

– Я Брэд, друг Кая. Мы как-то встречались в доме у Кеннеди.

– Ах да. Вспомнила.

– Ты изменилась. – В последний раз, когда я видел ее, она была моложе, фактически ребенком.

Тогда у нее были очень длинные светлые волосы с ярко-розовыми прядями. Теперь же они едва касались плеч и темно-фиолетовые. Она стала выше, наложила чересчур яркий макияж и надела платье, которое едва прикрывало и чрезмерно обтягивало ее совсем не детские формы. Ей легко можно было бы дать девятнадцать или двадцать лет, хотя я знаю, что она как минимум на три года моложе.