Просто потрясающе! Бесстрашная красотка сохраняла невероятное самообладание на протяжении всего дня, и это несмотря на то, что наговорил ей Джон Барретт. Несмотря на ужас неудержимо набиравшего силу шторма, от которого даже ему стало не по себе. Несмотря на еду, годную разве что для свиней, на стоявший вокруг невыносимый запах блевотины. Несмотря на страх за сестру, похоже, совсем выбившуюся из сил, и ужас перед будущим, которого может и не быть.

Поймав себя на невольном восхищении молодой женщиной, Кристофер призвал на помощь свою осторожность. Он напомнил себе, что все женщины неблагодарны и самоуверенны, что его предупреждение на пристани было с презрением отвергнуто. А ведь Мэгги только и ждет момента, чтобы отомстить.

Приведя себя, таким образом, в чувство, Кристофер вновь залюбовался безмятежно спокойным лицом Джиллиан. Но за этой ангельской внешностью, как он теперь знал, скрывался твердый и непреклонный характер. Она невероятна.

Да.

Бесстрашна.

Точно.

У нее есть недостатки.

Верно.

Но недостатки затмеваются ее отвагой.

Да.

Он восхищается ею.

Нет. Да.

Черт! Конечно, да!

Невыносимая качка продолжалась, и сон все никак не шел к Джиллиан. Вдруг она почувствовала чей-то пристальный взгляд и беспокойно шевельнулась.

Быстро открыв глаза, девушка успела поймать взгляд лежащего на одной из соседних коек юноши и узнала его.

Это он подхватил ее тогда на пристани. Она заметила, что с его запястий и лодыжек исчезли кандалы, и почувствовала облегчение. В глазах молодого человека не было ни похотливости Джона Барретта, ни озлобленности шлюхи Мэгги. От его взгляда у нее не сжималось все внутри, как от взгляда бессердечного капитана.

Джиллиан вдруг разволновалась. Она со стыдом напомнила себе, что до сих пор так и не поблагодарила этого человека» Девушка слегка улыбнулась ему, выражая молчаливую, благодарность и надеясь, что он поймет ее. Потом закрыла глаза и наконец провалилась в сон.

Мэгги свирепо глядела на обмен взглядами между белокурой стервой и молодым ссыльным, лежащим недалеко от нее. Ревность вновь захлестнула ее с головой.

Красивая… Какой мужчина не захочет перепихнуться с такой милашкой…

Корабль снова немилосердно качнуло. Лицо Мэгги побелело как мел, и ее вновь стало выворачивать наизнанку, когда-то и она была хорошенькой. Мужчины так и увивались вокруг нее, денег было навалом. Но это все давно прошло, деньги стали доставаться все труднее и труднее, когда понабежали шлюхи помоложе, такие, как вот эта светловолосая ведьма.

Злобная зависть Мэгги разгорелась еще сильнее, когда она вспомнила похотливые взгляды, которыми Джон Барретт всякий раз одаривал эту высокомерную красотку, спускаясь в трюм. Он хотел ее, ясное дело, но девчонка слишком независима и слишком глупа, чтобы сообразить, как дорого ей будет стоить отказ.

Губы Мэгги искривила злобная ухмылка. Она отыграется за все на этой стерве и вдобавок добьется расположения Джона Барретта. Она докажет ему, что может предложить намного больше, нежели эта гордячка с кукольным личиком. Надо только наблюдать и терпеливо ждать своего часа. И он придет.

Внезапный удар волны исторг из бортов судна скрипучий стон и отвлек Мэгги от приятных размышлений. Она согнулась пополам, в очередной раз, давясь блевотиной… Откинувшись, наконец, на подушку, женщина отерла губы тыльной стороной ладони и еще больше рассвирепела: такой шторм, а этой белобрысой заразе хоть бы что! Чертова девка!

Дождевик облепил тело ледяным пластырем. Дерек шел по коридору к своей каюте тем широким враскачку шагом, который сразу выдавал опытного моряка, привыкшего к неистовой штормовой качке. Он толкнул дверь каюты и вошел, мгновенно сомлев от встретившего его тепла. Продрогший до костей, Дерек не обратил внимания на обед, что ждал его на столе.

Раздевшись донага, он подошел к пузатой печке, сдернул висевшую на веревке простыню и с наслаждением накинул на голое тело. Потом вытер лицо сухим полотенцем и стряхнул снег с густых черных волос. Устало, опустившись на стул, Дерек повел мощными плечами под нагретой простыней и потер рукой мускулистую грудь. Последние несколько часов на палубе царил самый настоящий ад, признался он себе. Ему еще не приходилось сталкиваться с таким яростным штормом. Этот стоил всех прежних и, самое плохое, вроде бы не собирался стихать.

Дерек мысленно перебрал все события сегодняшнего дня и еще раз оценил действия своих людей. Матросы выполняли его приказы умело и бесстрашно. Он чуть было не потерял Дэна Фелпса, когда тот в очередной раз полез на мачту. А Дика Твиннинга едва не убил оторвавшийся рангоут, но на этот раз судьба пощадила обоих.

Дерек не спеша, провел ладонями по животу и бедрам, помассировал крепкие ноги, нывшие после долгих часов противоборства со штормом, потом сбросил простыню на пол и потянулся за свежей одеждой, что лежала на стуле рядом. Перекусить, пропустить чего-нибудь согревающего, и можно возвращаться на палубу.

Закончив переодеваться, Дерек вдруг подумал о пассажирах в трюме. Его «груз» уже несколько дней сидел в духоте, с задраенными люками. И снова перед ним всплыло лицо белокурой красотки. Как, она сказала, ее зовут? Да, конечно, как же он мог забыть! Джиллиан Харкорт Хейг…

В его душе что-то странно сжалось от одной только мысли о пригожей девке. Она, вне всякого сомнения, провела ночку, о которой долго будет помнить. Ему вдруг захотелось узнать, по-прежнему она такая гордая или же штормовая ярость моря поубавила в ней спеси.

Дерек нахмурился. Сто двадцать человек теснились там, в низу, в холодном, сыром трюме… Решено, он по очереди, группами, выведет их на прогулку, на солнце, когда судно, наконец, выйдет из полосы шторма. Пусть очухаются от пережитого кошмара…

Дерек затряс головой, гоня эту мысль прочь. Нет, не стоит. Он не отвечает за «груз» в этом плавании. Слишком многое поставлено на карту, чтобы можно было просто так рисковать. Все справедливо. Во всяком случае, после этого рейса он не останется с пустыми руками. Однако если судить по первому дню, главной удачей в этом плавании станет его собственная жизнь.

Краем глаза Дерек заметил мерцание янтарной жидкости в бутылке на полке. Он плеснул в стакан хорошую порцию и выпил ее одним глотком. В желудке сразу начало разливаться приятное тепло. Дерек расслабился, умиротворенно прикрыл глаза, но ненадолго. В дверь громко постучали.

Дерек встал, подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял Каттер.

— Рангоут, капитан. Снова его оторвало, болтается, как Бог на душу положит, каким-то чудом до сих пор не порвал оснастку.

Буквально через минуту, на ходу натягивая дождевик, Дерек вышел на палубу, где его нетерпеливо дожидался разгулявшийся вовсю ураганный шторм.