– Строители Януса – спикане. И живут они в двухстах шестидесяти световых годах от Земли.

Белла обвела взглядом свою небольшую аудиторию.

– Не чувствуете ли вы, что уже знаете о Янусе гораздо больше прежнего?

– Э-э, насчет миссии… еще не поздно повернуть обратно? – осведомился Перри.

Все засмеялись. Но не так дружно и громко, как надеялась Белла.

* * *

Си-эн-эн захотела интервью. Белла взяла камеру с собой в аэропонную лабораторию, присоединила к ящику с растениями кусочком гекофлекса. Белла чувствовала себя здесь увереннее. Теплый и влажный воздух, дуновение ветерка, мерный и мягкий гул аэраторов – все это успокаивало. В этой комнате можно закрыть глаза и представить себя хоть на мгновение снова на Земле.

– Должно быть, руководить такой миссией – немалая нагрузка, – изрек симулятор телеведущей бойким, почти мультяшным голосом.

– Да. И ответственность. Но у меня отличная команда. О лучшей и мечтать трудно.

– Но все равно работу нужно контролировать.

– Это мой профессиональный долг. Янус может преподнести нам сюрпризы, но вряд ли хоть какая комета, приведенная нами к Земле, не преподносила сюрпризов. Толкать лед всегда было занятием неординарным и полным неожиданностей.

– Как, по-вашему, вы отреагируете на встречу с настоящим живым пришельцем?

– В противоположность встрече с ненастоящим и неживым? – спросила Белла, трогая пальцем растение на стойке.

На зеленом глянцевом листе были видны номер патента и товарный знак.

– Не думаю, что такое может произойти. Полагаю, мы всего лишь найдем автоматическую систему. Робота.

– Что вы ожидаете от встречи?

Она пожала плечами.

– Мы сделаем много фото, проведем сканирование, возможно, попытаемся взять физический образец. Но я не ожидаю, что общение с машиной принесет хоть что-то существенное.

– Мы, машины, хотели бы возразить! – сказал симулятор ведущей обиженно. – Это не совсем так!

– Иногда – да, – согласилась Белла великодушно.

Кукла-симулятор просияла:

– Капитан Линд, вы ведь командуете довольно большим кораблем. Но он же не был спроектирован с расчетом на такие миссии?

– А покажите мне корабль, который был бы спроектирован с расчетом на такое, – возразила Белла, стараясь, чтобы сказанное не прозвучало как попытка оправдаться. – Мы в достаточной степени универсальны. У нас есть оборудование для дистанционного обследования, просто само обследование будет не совсем привычного для нас сорта. Но мы справимся. Мы – профессионалы.

Она посмотрела прямо в камеру, надеясь, что та передаст стальную решимость и непреклонность.

– У нас говорят: «Мы толкаем лед. От и до».

– Капитан Линд, не могли бы вы объяснить для меня подробнее?

– Это значит: раз у нас есть работа, мы ее делаем. Моя команда – лучшая. У нас люди с Луны, Марса, орбитальных станций, морских проектов… целая бригада подводников. Знаете, вакуум не так уж отличается от воды.

Лицо симулятора снова сделалось неопределенно-равнодушным – машина опять не поняла ответ.

– Не могли бы вы подробнее рассказать про свою команду?

– Они все – прекрасные ребята. Мне не хотелось бы выделять никого в особенности…

– К нам поступили сведения, что ваш первый помощник умирает! – радостно объявила комментатор.

– Да, у Джима Чисхолма болезнь, требующая как можно скорейшего стационарного лечения, – подтвердила Белла недовольно.

– И что вы об этом думаете?

– Я не в восторге. И Джим тоже. Но по сути – и Джим тут согласен со мной, – погоня за Янусом является оптимальным шансом вовремя доставить Джима к врачам. Мы будем дома через шесть-семь недель.

– Капитан Линд, давайте надеяться на лучшее! А теперь перейдем к нашему следующему вопросу. Капитан Линд, вы желаете опровергнуть слухи о том, что у вас на борту – ядерное оружие?

– Тут нечего опровергать. Мы несем на борту ФЗ – фрагментирующие заряды. Если мы ловим комету не совсем подходящей формы, то откалываем пару кусков, чтобы удобнее было толкать ее домой.

– Согласно некоторым источникам, вы собираетесь разместить эти заряды на Янусе и взорвать его. Можете это прокомментировать?

– Могу. Это нелепейшее предположение. У вас есть конструктивные вопросы?

– А можете ли вы ответить на обвинение в том, что технологии, используемые сейчас командой «Хохлатого пингвина» для коммерческих целей, были созданы на деньги Организации Объединенных Экономик для создания защитного кольца вокруг Земли, чтобы не допустить попадания астероидов и комет?

– Не могу. У меня – моя работа. И я делаю ее.

– Спасибо, капитан Линд. Наше время подошло к концу. Не желаете ли сказать что-либо сугубо личное людям, ожидающим вас дома? Рассказать о том, в чем воплотился для вас дух вашей миссии, ее страхи и надежды? Ведь вы несете знамя человеческой цивилизации туда, куда не простирались наши самые смелые фантазии!

Белла уставилась в камеру. Секунда тянулась за секундой. Симулятор телеведущей смотрел на нее с надеждой, криво улыбаясь. Где-то неподалеку чихал аэратор, выбрасывая влагу.

– Нет. Не желаю, – произнесла Белла и протянула руку, чтобы содрать камеру с ящика.

Но вдруг замерла в нерешительности. В самом деле, отчего не сказать? Си-эн-эн сгладит паузу, представит так, будто она нисколько не колебалась перед заключительным словом.

– Ладно. Я скажу. Мы собрались делать тяжелую работу – тут никаких сомнений. Весь мир глядит на нас, ожидая, что мы не допустим ошибок. Мы отправились в самое важное путешествие за всю историю космических полетов – быть может, за всю историю путешествий вообще, – и никто из нас не подготовлен для такого. Поверьте мне на слово: моя команда – лучшая в нашем деле. Но наше дело – добывать кометы. Мы толкаем лед, и делаем это отлично. Изучение инопланетных артефактов нигде не прописано в наших контрактах, даже самым мелким шрифтом. Но мы постараемся. Когда доберемся до Януса, спать не будем, пока не выдавим до последней капли все данные о нем, что бы ни случилось. Это наше обещание миру.

Белла перевела дух.

– Я еще хочу сказать пару слов про свою команду. Никому из нас не приказывали лететь к Янусу. К нам поступил официальный запрос. Мы имели право проигнорировать его. Я поставила вопрос на голосование. Случилось так, что большинство проголосовало за Янус. Но с момента голосования я ни на секунду не переставала думать о людях – хороших, замечательных людях, – которые проголосовали «против». У них остались родные, друзья. Но я не слышала ни от одного из проголосовавших «против» ни единого злого слова – даже шепотом. Как только мы включили тягу, то все отдались новому делу целиком и полностью, решительно и непреклонно. Другого я и не ожидала от команды, но это не значит, что я не горжусь ею. Я и представить не могу лучшей команды. И мы вернемся все вместе, целыми и невредимыми. Можете расценивать это как обещание.