Я открыла глаза и увидела неизвестное мне помещение. Я лежала в луже воды. Сырое платье неприятно прилипло к телу, вызывая на моей коже дрожь и озноб. Захотелось снять с себя мокрую тряпку и залезть под горячие струи воды…

Села и положила голову на колени. Я почувствовала сильную тошноту. Что со мной произошло, и почему я ничего не помню?

— Как ты оказалась на моём крыльце? — услышала я мужской голос, который громом ворвался в моё сознание. Я дёрнулась, ощутив сильный приступ боли в затылке и медленно подняла голову.

Передо мной на корточках сидел привлекательный мужчина. Волевое лицо мужчины можно было бы назвать красивым, если бы его не исказила гримаса раздражения и неприязни.

— Что? Я не понимаю… — я потёрла пальцами виски, жмурясь от боли и призналась незнакомцу: — Я не помню ничего…

— Приехали, называется. Что значит, не помнишь?! — воскликнул он раздражённо.

Зачем же так орать? Я посмотрела на него. И осознание моей ситуации вызвало неприятный холодок в области позвоночника. Получается, что я нахожусь в доме этого мужчины. И я даже не знаю, куда мне идти…

— Я не знаю… Я не помню… — произнесла растерянно.

— Прекрасно! Просто невероятно! — снова воскликнул он. И в его голосе явно чувствовалось лютое недовольство.

Наверное, мне лучше отсюда уйти.

Вдруг, в меня прилетел тяжёлый плед, укрыв с головой.

— Вытрись и завернись в него, быстрее согреешься. — Произнёс мужчина чуть тише.

— Меня зовут Аврора, — сказала я и сама себе удивилась. Аврора? Да, это однозначно моё имя. А дальше? Кто я? Попыталась напрячь свой мозг и хоть что-то вспомнить, но я вновь почувствовала резкую головную боль, от которой у меня на мгновение потемнело в глазах.

— Ага, значит, память уже вернулась? — услышала я его насмешку.

Я поднялась на ноги, чувствуя как меня шатает. Когда мужчина ушёл из комнаты, я с удовольствием стянула с себя влажное платье и белье, укуталась в плед и… замерла. Я услышала плач.

Плакал ребёнок… Нет, ребёнок не просто плакал. Он звал! Звал меня! Как такое может быть?

Я направилась на плач, который вызывал трепет в моём сердце. И какого было моё удивление, когда я увидела в люльке прекрасного малыша. Какой же он кроха! И какой хорошенький! Только люлька явно была неудобной для ребёнка. Я плотнее завернула на себе плед, чтоб не свалился и, осторожно взяла ребёнка на руки.

— И кто тут у нас плачет? — прошептала я ребёнку, широко улыбаясь. — Разве может такой чудесный малыш плакать?

Я прижали кроху к груди, словно старалась защитить его от невзгод и тревог. Ладошкой коснулась редких тёмных волос, погладила их игриво, и ребёнок перестал плакать. Малыш мне даже улыбнулся!

— Ну вот, ушли все неприятности и огорчения, — прошептала я с улыбкой.

Я ощутила себя так, словно я мама этого очаровательного малыша и отвела печаль от него своей материнской рукой.

Я вдруг поняла, что знаю, как обращаться с ребёнком. Когда ребёночек грудной, он ведь иначе разговаривать не может. Его дискомфорт и выражается капризами и плачем; сначала адаптация к новой жизни, это и проблемы с животиком, и просто смена настроения, погода, иногда плохой сон, аппетит; потом это проявление характера, темперамента…

Я прониклась всем сердцем к этому малышу, словно он МОЙ…

Может, у меня тоже есть ребёнок? — со страхом подумала, и на мои глаза навернулись слёзы. Если это так, то мой ребёнок сейчас страдает.

Как и где мне узнать о себе?

Малыш протянул ко мне свою крошечную ручку и цепко ухватился за мои волосы.

Я, обрадовавшись, улыбаясь про себя, взяла эту кроху за кулачок. Почувствовала огромную радость, счастье, умиление и даже гордость от того, что я нравлюсь этому ребёнку.

— Ты такой красивый, — сказала я, касаясь своим носом его крошечного носика.

Малыш в ответ мне улыбнулся, обнажив розовые дёсны.

Я широко улыбнулась в ответ.

— Немедленно положи моего сына обратно! — услышала я яростный рык мужчины.

Самое лучшее ожерелье для женщины — это руки ребёнка обнимающие её шею…

* * *

— Простите меня… Я не сделала ничего плохого ребёнку. Он плакал… Ему неудобно здесь лежать… — заблеяла я. От взгляда мужчины мне стало очень неуютно. Он смотрел на меня словно я противное и надоедливое насекомое, которое нужно, по-хорошему, раздавить, но отчего-то он не решался это сделать.

— Я. Сказал. Положи. Моего. Ребёнка. На место. Немедленно!

От его рыка я вздрогнула и вопреки приказу (а это был именно приказ), прижала малыша к себе ещё крепче.

— Не могу… — прошептала с отчаянием в голосе.

Я не знаю, почему, но взяв на руки эту кроху, уже не могла оторвать его от себя. Создалось ощущение, что я обрела свою душу и сердце. Как такое возможно?

Я не понимаю, что со мной происходит, но этого ребёнка не могу отпустить от себя. Не могу и не хочу.

Мужчина в мгновение ока оказался рядом со мной и натурально вырвал ребёнка из моих рук, вместе с пледом.

Я тут же прикрылась руками и свела вместе ноги. Оказаться полностью обнажённой перед мужчиной, которому ты неприятна, было безумно стыдно и не просто некомфортно, а ужасно! Я быстро присела и ухватила упавший плед, чтобы тут же укрыть своё тело от нахмурившегося взгляда этого человека. Судя по всему, моё тело вызвало у него ещё больше негатива и раздражения.

А ребёнок, тем временем, потеряв моё тепло и нежность рук, громко заплакал, задёргал ручками и ножками.

— Тише, тише… — растерянно произнёс мужчина и, оттолкнув меня плечом, положил ребёнка обратно в жуткую люльку.

Мне захотелось разрыдаться.

Плач малыша был мучительным и полным безысходности; то взлетал до невероятной высоты, то затихал на мгновенье, чтобы снова усилиться в своих горьких переливах и всхлипываниях.

Мужчина стоял рядом и раскачивал люльку, надеясь, что таким образом, ребёнок успокоится.

Это было невыносимо.

— Простите… Я не знаю вашего имени… Но позвольте мне успокоить вашего… — я даже не успела закончить свою речь!

— Нет! — рявкнул он. — Уйди и жди в коридоре. За тобой скоро приедут. Мало ли кто ты такая. Может ты носитель неизлечимых болезней. Я уже жалею, что принёс тебя в свой дом…

Его слова вызвали протест в моей душе и молчаливый крик, который вторил крикам ребёнка.

— Пожалуйста… — всхлипнула. — Я не могу объяснить, но меня тянет к вашему сыну, будто… Будто он мой. Наверное, у меня тоже есть дети и я тоскую… Я не знаю, кто я, но уверена, что ничем не болею и уж точно не причиню вреда вашему ребёнку!