Абрам задумчиво почесал подбородок.

— Предлагаю показать её всем нашим специалистам, подлечите её по максимуму. Никому не докладывайте о том, что сейчас рассказали мне. Никто не должен знать, вам понятно?

— Да, мистер Фэйт. Мне всё ясно.

— После полного обследования, соберём совет и решим, что делать дальше с девушкой. Надеюсь, к тому времени, к ней вернётся память…

* * *

Меня поселили в такую же белую безликую комнату, как и всё здание.

— Я преступница? — задала вопрос тем, кто вёл меня так, словно я самое опасное существо на всём белом свете.

— Нет, вы не преступница. Мы вас поместим в этой палате. Только на время обследования, — сухо ответил мне пожилой мужчина в чёрной форме.

Его ответ меня не обрадовал.

— Как надолго? — спросила я с надеждой, что это займёт несколько часов…

— Пока не могу сказать…

Не знаю, сколько нахожусь в этой белой тюрьме. А как ещё можно назвать это помещение, как не тюрьма.

Дни слились для меня в однообразный калейдоскоп. Утром у меня берут кровь, дают сбалансированный безвкусный завтрак, потом ко мне приходит мозгоправ и рассуждает на темы бытия… Я ему не отвечаю. Я погружаюсь в себя, в свои воспоминания.

Никому не расскажу о том, что я знаю.

Я всё вспомнила. Память вернулась. Чёртов хранитель отправил меня в другой мир к моему сыну! Но он бросил меня в этот мир словно слепого щенка в океан!

Как мне выбраться отсюда? Как сбежать, что сказать, чтобы меня отпустили? Их база крови не находит меня. Но они не знают, что я совершенно с другого мира.

Я исследовала каждый миллиметр этой проклятой комнаты. Но ни одного стыка между стенами и полом я не нашла, ни одного шва. Всё было единым.

Даже не было окна, чтобы увидеть небо…

Но я не собиралась сдаваться и подыхать здесь! Где-то совсем недалеко меня ждёт мой ребёнок! Мой маленький ангелочек!

Вспомнила его отца…

Этот кретин ни черта не знает, как обращаться с младенцами! Хоть бы он не навредил моему крохе…

Моё сердце тянется к моему малышу и это рождает невыносимую Боль…

Это состояние, ощущение, которое присутствует, живёт в моём сознании с самого момента возвращения памяти. Боль то усиливается, то слегка утихает.

Эта боль живёт во мне, пронзая сердце, щемит душу и накрывает меня с головой волной, а иногда — заглатывает целиком в те моменты, когда меня настигает невыносимое отчаяние. И тогда мне становится очень страшно… А что, если меня отсюда никогда не выпустят? Знать, что твой ребёнок рядом, и не иметь возможности видеть его, трогать, целовать, обнимать и прижимать крохотное тельце к своей груди — это невозможное состояние иногда рождает во мне ярость и отчаяние. Но я не кричу. Я сжимаю зубы в тиски и тихо плачу. В такие минуты я вспоминаю свою маму и молю Всевышнего.

Моя память вернулась в тот самый момент, когда я проходила очередное сканирование и вопреки сказанному учёным, чтобы я не открывала глаза — я их открыла. Неоновый свет фиолетовой вспышкой ослепил меня, но я продолжала смотреть…

И память обрушилась на меня так, словно тонны воды обрушили плотину. Я потеряла сознание и когда меня привели в чувство, я испугалась, но не призналась. Я боюсь даже представить, что со мной они сделают, если я расскажу правду.

Для всех, я потеряла память и пусть так и останется. Аврора Безымянная. Так меня называют сотрудники службы поиска между собой. Мне всё равно. Пусть меня зовут как хотят.

И теперь я живу в этой стерильной белоснежной тюрьме, чувствуя невыносимую душевную боль, что живёт в моей душе и её невозможно усмирить уколом или сканером. Она всегда со мной. И она будет жить во мне, пока я снова не возьму на руки своего сыночка.

Но я не прогоняю свою боль. Пусть живёт. Именно моя душевная боль не даёт сойти мне с ума. Она заставляет меня верить и надеяться, что очень скоро, я снова увижу своего сына.

Я вспоминаю его глазки и улыбку. Он такой у меня красивый. И его лицо… Он родился в этом мире таким же, каким и был. Он мой мальчик, он моя кровиночка и я обязательно с ним встречусь. Я верю в это.

Потерпи ещё чуть-чуть моё солнышко… Скоро я вернусь к тебе. Не знаю, как, но вернусь, обещаю.

Человек он умный, но чтоб умно поступать — одного ума мало.

Фёдор Достоевский

* * *

— Мистер Фэйт, готовы результаты обследования Авроры.

Перед главой службы поиска подчинённый положил подробный отчёт обследования девушки, у которой обнаружилось столько непонятных и необъяснимых патологий, не свойственных нынешнему поколению человечества, что все сотрудники, знающие эту информацию, только диву давались.

Абрам пролистнул несколько страниц отчёта, особо в него не вчитываясь. Он итак уже знал о девушке всё, что собрали на неё учёные.

— У меня создаётся впечатление, будто её подкинули к нам из прошлого или вообще, из другого мира. Как может быть у человека такая странная патология, как зеркальное расположение абсолютно всех внутренних органов и двойная ДНК?

Молодой мужчина покачал головой и пожал плечами.

— Нет ответа на данный вопрос, мистер Фэйт.

Абрам тяжело вздохнул. Ему было о чём беспокоиться. Несколько минут назад от него вышел менталист и его прогнозы насчёт психического состояния Авроры не обрадовали главу службы. Её срочно нужно было выпускать из «заточения» в общество.

— Вы излечили её лёгкие?

— Да, мистер Фэйт. Её лёгкие теперь полностью чисты. Также мы скорректировали зрение Авроры. Оно было ниже идеального. Ещё, мы излечили её от некоторых специфичных хронических заболеваний. Помимо этого, повысили её ослабленный иммунитет. В целом, сейчас здоровье Авроры в пределах нормы. И ещё… мы с коллегами кое-что хотим вам предложить.

— Говори, — разрешил Абрам.

— Мы хотим провести эксперимент и воссоздать по данным девушки виртуальную Аврору, чтобы при помощи образцов её крови, изменить её ДНК и приблизить максимально к нашей. А также попробовать усовершенствовать её. Её геномы уникальны тем, что многие находятся в спящем либо заблокированном состоянии. Нам интересно, что будет, если их пробудить и постепенно начать перестройку её спирали. Мы могли бы подробно изучить её структуру. Пока рано говорить о чём-то, но некоторые гены Авроры находятся в заблокированном состоянии не просто так, словно кто-то специально ограничил возможности её организма.

Абрам заинтересованно погладил свой подбородок.

— А что потом?

— Потом мы проведём испытания на лабораторных крысах и посмотрим, что получится. Если всё пойдёт так, как мы запланировали, то можно будет уже начать работать с самой Авророй. Признаюсь честно, это длительный и трудоёмкий процесс, и всю перестройку цепей ДНК нужно будет проводить поэтапно, но я думаю, результат будет того стоить. Когда мы пробудим все её гены, которые по нашим догадкам уникальны и некоторые превосходят наши, и вплетём в её спираль нашу дополнительную цепь, то получим человека нового поколения!