– Видимо, кто-то любит шутить именно таким образом. Оттакого письма не только валерьянку начнешь пить. Я бы уже пачками глоталавалидол и запивала его валокордином. Игорь, попробуй поискать шутника в своемокружении. Кто-то уж слишком некрасиво шутит, взяв во временное пользование моечестное и незапятнанное имя.

– Кто?!

– Я не знаю. Но повторяю: я не имею к этому дажемалейшего отношения.

Игорь нервно сунул письмо в карман и посмотрел на часы.

– Ты считаешь, что мне лучше всего поехать в милицию?

– Как знаешь.

– А ты уверена, что тебе это не повредит?

– Не уверена.

– Значит, ты чувствуешь свою вину?

– Нет! – не раздумывая ответила я. – Просто янаслышана о работе нашей милиции и один раз имела несчастье познакомиться с нейлично. Признаюсь честно, от того знакомства у меня остались малоприятныевоспоминания, от которых меня до сих пор бросает в самую настоящую дрожь. Такчто я знаю: наша доблестная милиция особенно церемониться и разбираться нелюбит. Она вполне может не грузить себя лишними проблемами, а просто сделатьменя козлом отпущения, и все. Тем более когда речь идет о такой влиятельной иобеспеченной семье. Кто-то явно хочет меня подставить. И мне очень жаль, чтоты, человек, хорошо меня знающий, тем не менее утверждаешь, что я способна наподобное. Неужели ты веришь в то, что я могу писать подобные письма иназванивать твоей невесте? Посмотри на меня повнимательнее. Ты на самом деледумаешь, что я на такое способна?!

– Брошенная и разгневанная женщина способна на все!

– Можно сказать, что я брошенная… Но кто сказал, что яразгневанная?! – Мой голос был полон неподдельного вызова. – Япрекрасно себя чувствую. Не режу вены, не бросаюсь в окно, не устраиваю дикихсцен с бабскими склоками и упреками. Я в состоянии контролировать свои эмоции,чего и тебе желаю. А также желаю тебе счастья в твоем нелегком супружестве. Ипрекрати наконец утверждать, что эту гадость совершила я.

– А как же мне не утверждать, если я хорошо знаю твойпочерк?! – еще больше вскипел Игорь.

– Но в этом письме хорошо подделанный почерк, а не мой.Хм, надо же… Кто-то даже знает мой индекс…

– Ты уже в сотый раз говоришь одну и ту же фазу:«кто-то»… Я хочу знать: кто?!

– Я бы тоже хотела это узнать. Мне уже и самойстановится интересно. Получается, этот «кто-то» довольно много обо мне знает.Адрес, индекс, инициалы. А почерк… Он просто настоящий профессионал поподделыванию почерков!

Увидев на столе какие-то бумаги, написанные мной, Игорьдостал свой конверт и вновь сравнил почерк.

– Ну и что? Чем отличается?

– Ничем.

– В том-то и дело, что ничем!

И тут на глаза моему бывшему возлюбленному попалось письмоот Николая. Игорь глянул на обратный адрес, брезгливо кинул конверт на стол ипокрутил пальцем у виска.

– Хорошенькие у тебя кандидаты. Ничего не скажешь. Этоони в очередь за тобой выстроились? Ты что, совсем идиотка? С зэками попереписке начала знакомиться?!

– Это не твое дело.

– Я смотрю, тебе спокойная жизнь надоела! Тебе прямо нетерпится вступить в армию одиноких баб, таскающих на зону сумки и высылающихтуда свои деньги! Тебе что, познакомиться больше не с кем, чем с зэком пообъявлению?! Признаться честно, я был о тебе лучшего мнения, но теперь вижу,что ты деградируешь прямо на глазах.

– Извини, что я не оправдала твоих надежд, –сказала я крайне ехидным голосом и встала со своего места: – У тебя все?

– Все.

– Тогда проваливай отсюда!

– Я-то провалю, но хочу сказать тебе: если ты еще разпозвонишь моей невесте или пришлешь ей письмо, написанное в том же духе, то этобудет твое последнее письмо и твой последний звонок. Я не буду предупреждатьдважды. В следующий раз я просто отправлю тебя на нары. У тебя как раз страстьк общению с теми, кто сидит на зоне. Вот и пообщаешься, только уже болееполноценно.

Игорь произнес свой монолог таким голосом, что я ощутила,как на моей спине выступил холодный пот, а перед глазами у меня все поплыло.Прислонившись к стене, я все же удержалась на ногах и бросила вслед уходящемуИгорю взгляд, полный отчаяния. Как только за ним закрылась дверь, я немедленнобросилась к телефону и почему-то набрала номер Даши. Наверно, я сейчас выбраласебе в собеседники именно ее, потому что в последнее время мы стали с нейдостаточно близки и понимали друг друга с полуслова.

– Даша, ты еще на работе?

– Пока да.

– Знаешь, со мной такое произошло…

Рассказывая Дарье о визите своего бывшего возлюбленного и отом малоприятном разговоре, который состоялся между нами, я тяжело задышала исхватилась за сердце, выронив трубку из рук.

– Люська, что там с тобой происходит?

Быстро подняв трубку, я попыталась наладить сбившеесядыхание и объяснила, сама отметив, что мой голос звучит испуганно:

– Это просто нервы. Понимаешь, самое страшное то, чтописьмо, которое мне показал Игорь, написано прямо-таки моим почерком. Наконверте мой адрес и даже указан индекс моего отделения связи. Все буквынаписаны так, как пишу их я. Ты можешь себе такое представить?

– Но ведь ты этого не писала…

– Нет, конечно!

– Тогда и не бери в голову.

– Что значит «не бери в голову»? – В моем голосезазвучала настоящая паника. – А если он отдаст меня на растерзаниемилиции? Они там особо разбираться не будут, что к чему…

– Извини, но им придется разобраться. Как это не будут?По твоим понятиям, оговорить можно любого? Так тогда бы нас уже всехпересажали! – Дарья немного подумала и добавила: – Люся, а может, он самписьмо написал и все это придумал?

– Зачем?

– Ну, не знаю зачем. Быть может, для того, чтобы тебенавредить. Кто знает, что он задумал и какие у него намерения. Мы же не можемзалезть в его голову и посмотреть, что там.

– Навредить мне?

– Ну, да.

– За что? Я же ничего плохого ему не делала. Послетого, как он мне сказал, что между нами все кончено, я даже ни разу его непобеспокоила.

– Не знаю, что у него на уме. Если не он, то тогдакто-то другой явно хочет тебя подставить.