Возле загонов с ездовыми и тягловыми животными моё внимание привлекли животные, похожие на смесь осликов и пони. Хвост ослиный с кисточкой, лошадиная морда, необычайно высокими стоячие уши и длинная густая шерсть. Рост у них был около метра в холке и достаточно длинная шея. Наверное, я бы прошёл мимо этого одновременно несуразного и забавного зверька. если бы не торговец.

— Господин, господин, не проходите мимо. Взгляните на этих гункутов! — выскочил он из-под матерчатого полога, где сидел на стуле до нашего появления и отмахивался веером от насекомых. — Какая у них шерсть! Другой такой вы нигде не найдёте. Едят и пьют всё, что угодно. Никогда не болеют, в этом вам поклянусь перед всеми богами, каких знаю…

Он вывалил за минуту столько информации про этих «ослопони», что заставил меня остановиться и начать задавать вопросы. В прошлый раз гункутов в городе не было, иначе бы парочку я бы точно прикупил для посёлка вместо коз. Даже если поделить пополам то, что понарассказывал про животных торгаш, то они для нашего анклава землян натуральная золотая находка. Из минусов был только один — животные не могли таскать тяжёлые грузы. При собственном весе около восьмидесяти-ста килограмм гункут мог брать не больше двадцати килограмм. Зато тащить он их мог сутки напролёт. Животное отличалось небывалой выносливостью. Густая шерсть спасала от укусов хищников, а крупные острые копыта в сочетании с высокой ловкостью помогали гункутам отбиваться от них. Кстати, шерсть неплохо ценилась. Одежду из неё не брезговали носить богатые горожане и дворяне среднего пошиба. К людям гункуты привязывались почти как собаки или козы.

Когда я получше узнал про них, то вдруг вспомнил о недавнем пополнении населения земного анклава. Про дочь Матвея. Её Дар может превратить этих карликов в полноразмерных скакунов. С ними будет куда удобнее моему отряду охотиться, вести разведку и добираться до царства инсектов.

— Уважаемый, сколько у вас этих животных? — поинтересовался я у торговца.

— А сколько нужно? — с широкой улыбкой на бородатом лице спросил он в ответ.

«Вот же еврейская личность», — мысленно покачал я головой. — Два десятка найдётся?

— И даже больше.

Его радость слегка подувяла, когда я сказал, что не покупатель. Всего лишь могу свести с тем, кто купит у него гункутов. Обещал, что завтра или послезавтра к нему придут с деньгами. Главное, чтобы в загоне осталось нужное количество здоровых и молодых животных.

После рынка я повёл своих спутниц в трактир, чтобы перекусить. Аппетит у нас за время прогулки по городу пробудился зверский. Да и завтракали мы достаточно рано, чтобы к этому часу у нас в животе кишка на кишку лезла.

Первое заведение мне не понравилось. Темно, грязно, запахи такие, что тянет зажать нос. Плюс едоки совсем не внушали доверия, хоть и было их тут шесть или семь человек. А вот следующий пришёлся по вкусу нам всем, хоть и народу тут было столько, что с трудом удалось найти себе место. Для этого пришлось скинуть с лавок парочку отрубившихся пьянчуг и кликнуть служанку, чтобы та очистила стол от объедок и луж пива, которое уже не впитывалось в дерево стола из-за жира, въевшегося за годы в доски столешницы. За то, что она появилась без задержки и со старанием поработала, я ссыпал ей в ладонь пять медных монет. Молодая женщина в ответ поблагодарила, улыбнулась, провела быстрым взглядом по моим спутницам и быстро ушла. Перед этим приняла от меня заказ.

— Ну и местечко, — пробурчала Маша.

— Лучше предыдущего. Тут хоть пахнет едой и дымом, а не тухлятиной и навозом, — ответил ей я. — Присаживайся, сейчас нам что-то принесут.

Пять минут мы переговаривались и невзначай посматривали на окружающих в ожидании еды. Прочие едоки делали то же самое в отношении нас. Их особенно привлекали мои девушки. Их экзотическая внешность сразу бросалась в глаза.

Через пять минут служанка вновь появилась возле нашего стола. С собой принесла большой поднос, на котором стояли стопкой несколько тарелок, два горшка, блюдо с мясом и кувшин со сбитнем. Напиток здесь назывался по другому, но на вид и вкус полностью оказался идентичен старинному русскому рецепту.

В одном горшке дымилась каша с травами. В другом овощи с небольшим количеством мяса, разорванного почти на волокна. Мы успели утолить первый голод, когда рядом с нами нарисовались двое мужчин, от которых повеяло опасностью. Шуа в одно мгновение перешла из расслабленного состояния в боевое.

— Ты, — один из парочки, обладатель уродливого шрама на левой щеке, похожего на кривую ветвящуюся молнию, посмотрел на меня, — пойдём-ка, поговорим на улице.

— Ты кто такой, чтобы я с тобой разговаривал?

Тот зло усмехнулся и представился:

— И кант Чёрный.

— Первый раз слышу и потому ты обычное быдло без знаменитого имени, славы и достоинства. Пшёл прочь, отрепье. Пришли вместо себя кого-то поблагороднее куска конского навоза вроде тебя.

Я нарывался специально. Интуиция подсказывала, что эта парочка не отцепится и обязательно доведёт дело до финала, ради которого пришла сюда. В смысле до драки. Вот только я не хотел, чтобы всё пошло по их плану. Хотят вывести меня на улицу? Хорошо, я выйду, но сначала пусть все посетители трактира обратят внимание на конфликт, и кто был его зачинщиком. Хоть я и не знаю, как тут работают законы в таких случаях, потому действую в привычном русле, как на Земле. Ещё я не хотел выглядеть бычком на поводке: позвали-приказали и я поплёлся.

Шрамоносец побагровел так, что белесый шрам превратился в неровную светлую полосу, ещё более чётко смотревшуюся на лице, приковывая взгляд. Он рванул нож с пояса, но стоило клинку сверкнуть, как Шуа взмыла с лавки, пронеслась над столом и снесла с ног обоих неизвестных. Через секунду я стоял на ногах с пистолетом в руке. С другой стороны стола встала Маша, направив своё оружие на агрессоров.

— Она меня порезала! Эта тварь пустила мне кровь! — с перекошенным лицом Икант поднялся с пола, зажимая левой ладонью правое предплечье. Между пальцев у него текла кровь частыми каплями. Оказывается, хобгоблинка не просто отправила парочку уродов греметь костями по полу, но и успела проткнуть руку тому, кто схватился за клинок. И он, и его напарник стояли на одном месте и больше не пытались угрожать или браться за оружие. Видя это, я убрал пистолет в кобуру и сделал знак Маше, чтобы она поступила также.

— Ты первый достал нож. Они были в своём праве! — крикнул дородный мужик, сидевший в компании из четырех человек за соседним с нашим столом.

— Вон его нож валяется! — поддержал его товарищ, с кем они распивали пиво.

Через минуту рядом с нами появился хмурый трактирщик с вышибалой. Увидев выражение его лица при виде парочки хамов, я понял, что он их отлично знает и в курсе проблем, которые они могут доставить ему и его заведению.

— Парч, этот душегуб первым достал оружие, — вновь подал голос сосед. — Парень со своими девками был в своём праве защищаться. Пусть этот кандальник радуется, что ему вообще не снесли череп.

— Я сам решу кто тут прав или нет, Кумар а н, — огрызнулся трактирщик.

— Парч, этот скирс вонючий не дал слова сказать, как его ручная зверушка на меня налетела, — произнёс подрезанный. — Сука мне руку вон как порезала…

— Я тебе сейчас ещё что-нибудь отрежу, урод, — сказал я, перебив бандита. — Язык, например, рожу-то тебе и до меня пометили.

— Ты бы рот прикрыл, чужак, — окрысился трактирщик, сразу дав понять, на чьей он стороне. — У нас тут правил немного и все простые. И главное из них — это не махать клинком за столом, хоть своим, хоть чужим. И держать на коротком поводке нелюдей. Своих подстилок… — он резко замолчал и уставился в зрачок пистолетного стола, смотрящему ему точно в лоб. Я выхватил оружие за одно мгновение, услышав его слова. И сейчас с трудом сдерживался, чтобы не пустить его в ход. Вряд ли трактирщик был в курсе, что из себя представляет пистолет. Но чутьё ему подсказывало, что это оружие и явно не простое.

— Эх, Парч, а я-то считал, что ты не продался шайке Зак а ва. А оно вон как оказывается, — в наступившей тишине громко прозвучал голос всё того же дородного мужика. — Ноги моей теперь тут не будет. И другим накажу сюда соваться. Пошли, — последние слова он адресовал