И Лида ринулась вперед на полусогнутых, пытаясь не тольконастигнуть Анрио, но и подобрать с асфальта ремешок. Не удавалось ни одно, нидругое, хотя не сказать, что Анрио бежал так уж быстро. Кажется, только рукупротяни… То есть ногу. Лида то и дело совершала выпад правой ногой, пытаясьнаступить на ремешок, прижать его, однако он в последнюю секунду выскальзывал.Кажется, в аргентинском танго есть такое па – резкий выпад правой ногой вперед?Со стороны картина, наверное, еще та, и Лида просто не понимала, почемуокружающие не складываются штабелями от смеха. Какой-то нелюдимый тут, вСеверолуцке, народ оказался, бесчеловечный, можно сказать. На жалобный призывЛиды: «Держите собаку!» – никто не отреагировал, наоборот, перед Анриообразовался довольно широкий коридор, куда тот и устремился, с каждой секундойувеличивая темп.

Они уже обогнули здание вокзала и вырвались на площадь, кстоянке такси.

«Если он сейчас перепугается и рванет, я его в жизни непоймаю!» – в панике подумала Лида – и, как водится, накликала беду. Послышалсярезкий сигнал такси, пес мигом утратил вальяжную неторопливость и метнулся всторону. Взвизгнули тормоза, черное тугое собачье тело стремительно перелетелоплощадь… и потерялось среди множества крошечных магазинчиков, облепивших ее попериметру.

– Анрио! – взвизгнула Лида, простирая руки, но вопль ееостался безответен, только какая-то тетка с мешком семечек покосилась на неедикими глазами. А нарушенное было движение на площади мгновенно восстановилось.

Лида закрыла глаза и обреченно покачала головой.

– Да вы не горюйте, девушка, – сказал над самым ее ухомприятный мужской голос. – Такой пес не пропадет! У меня у самого ротвейлер –ого, сколько раз вырывался и убегал! И всегда возвращался домой. И вашвернется. Вы лучше поскорее поезжайте туда, чтобы собачка не скучала, когдаприбежит. Нет, автобусы в это время ходят просто отвратительно! Давайте я васподвезу, у меня тут машина.

Первой мыслью Лиды было, что она все же ошиблась насчетжителей Северолуцка и района: среди них попадаются на диво отзывчивые личности!Потом она осознала, что данная личность – невысокая, узколицая, с серымиволосами и в сером же мятом костюмчике – уже успела подхватить ее под локоток икак-то очень напористо влечет к темно-зеленой «Волге», притулившейся у обочины.

Все понятно! На вокзале Северолуцка, определенно не самоможивленном вокзале мира, спрос на средства передвижения отстает от предложения.И напористый «чайник» влечет добычу к своей «волжанке», пока таксисты нерасчухали и не перебежали дорогу.

– Да нет, спасибо, – сказала Лида, пытаясь высвободить руку.– Мне тут буквально два шага, я и пешком дойду.

– Как это? – бормотал серый «чайник», уже хватаясь за ручкузеленой дверцы. – Уж решили, так поедем.

– Ничего я не решила! – рванулась Лида. – У меня и денег-то нет!Я кошелек потеряла!

В это мгновение дверца распахнулась, и «чайник» с такойсилой втолкнул туда девушку, что она плашмя простерлась на заднем сиденье.Завозилась, пытаясь приподняться, но чья-то рука вдавила ее в пахнущую пылью ибензином коричневую обивку.

– Ножки задери, – посоветовал добродушный голос, почему-топоказавшийся знакомым. – Прищемим дверью – ой-ой, какая вава будет! Жалко такиеподставочки калечить, правда, Золотая Ножка?

В это мгновение чья-то рука грубо согнула ей ноги, послышалсяхлопок закрывшейся двери. Через секунду мотор взревел, «Волга» тронулась.

Рука, вдавившая Лиду в сиденье, ослабила нажим, и девушкасмогла повернуть голову.

Серый «чайник» на месте водителя сосредоточенно вертелбаранку, а рядом с ним, перегнувшись с переднего сиденья, Лиде широко улыбалсятот самый рыжий и губастый ценитель женских ног, кто сегодня утромприветствовал ее приезд в Северолуцк.

– Ключ, – проговорил он, поворачивая руку ладонью вверх. –Ключ от квартиры, где деньги лежат, ну?

Лида тупо смотрела ему в лицо, с которого не сходилаприятнейшая, чуточку щербатая улыбка.

Почему-то сразу вспомнился ключ от ее собственнойнижегородской квартиры, оставшийся в сумке. Что за чушь?! Там нету никакихденег!

– Сонька, не томи, – прищурился губастый. – Гони ключи.

И тут до Лиды дошло! Этим двум нужны ключи от квартирыЕвгения! Сонька… она не только Золотая Ножка, но все-таки и Золотая Ручка.Наводчица! Лида вспомнила разговоры о вышедшей из строя сигнализации. НавернякаСоня сама ее сломала, чтобы вместе со своими сообщниками без помех ограбитьлюбовника. Ну и грабила бы, зачем только что обретенную сестрицу втравливать втакие дела?!

Вот гадость! Конечно, Соня боялась этих ребяток, потому иотправила в западню дурочку Лидочку. Надо как можно скорее отдать ключи иизбавиться от них. Пусть делают что хотят, а Лида…

И тут ее бросило в жар.

Ключи! Им нужны те самые ключи, которые она забыла взять уЕвгения!

– У меня нет никаких ключей, – забормотала Лида, сотвращением улавливая в своем голосе испуганные, заискивающие нотки. – Ивообще, вы думаете, я…

– Не узнаю тебя, мать, – осуждающе сказал губастый, больновыворачивая ей руку. – Раньше ты врала покраше. Нету ключей, нету – а это что,по-твоему?!

И он снял с Лидиного полусогнутого пальца витое колечко сплоским дырчатым брелком, недавно украшавшее поводок пса. Лида начисто забыла онем и все это время сжимала в кулаке чисто машинально.

Так это и есть ключ от квартиры Евгения?! Значит, она все жевзяла его? Ничего себе – ключ! Таких ключей-то и не бывает.

Нет, выходит, бывает. И слава богу. Получив свое, рыжий исерый должны отпустить ее.

Лида попыталась сесть. Удалось это с некоторым трудом.

– Ну, ключ у вас теперь есть, – сказала угрюмо. – Адрес,надо думать, вы знаете. Остановите машину!

Честно сказать, она не ожидала, что серый послушается стольбеспрекословно. «Волга» вильнула к тротуару и замерла.

Лида зашарила по дверце, но та оказалась практическиплоская, с какими-то жалкими культяпками на тех местах, где раньше были оберучки. Нечем даже окно опустить!

– Соня, да не дергайся, – укоризненно сказал губастый. –Открыть могу только я. Подожди, сейчас выйду, осмотрю местность. Если все тихо– пойдем. Я совсем не хочу, чтобы нас кто-то заметил вместе.