– Твоя машина? – спросила Крис.

– На дне.

– Прости… – шмыгнула носом она.

Я недоумённо посмотрел на неё.

– Это же не ты её утопила. Это те уроды.

– Из-за меня же, – она вытерла мокрым рукавом моей рубашки лицо и чуть убрала прилипшие волосы с щёк. Даже так она была безумно красивая. И главное живая! – Надо вызвать полицию, – добавила она.

Странно, но сумочка всё ещё висела на ней, протянувшись через плечо, она похоже и спала, не снимая её. Но толку от этого не было, как только Крис вынула телефон, из него потекли ручьи воды. Она посмотрела на меня виновато, но с надеждой. Я изогнулся, чувствуя свою шкуру изнутри скрипящими рёбрами, и вытащил свой аппарат. По чёрному экрану тянулись трещины, а с разъёмов тоже капало.

– Ну всё, звездец, – констатировала Кристина с чувством.

11.

 Под ногами хрустел всё тот же гравий, глаза уже привыкли к темноте, но я понятия не имел, куда я иду. Щека Кристины покоилась на моем плече, и я чувствовал её ровное дыхание на шее. Не знаю, как она умудрилась выключиться в такой позе, но это, видимо, от пережитого.

Миниатюрная девушка висела на моей спине, как коала на эвкалипте, обнимая меня за шею руками. А я держал её под бёдрами, таща на себе этот удивительный «рюкзачок». Не знаю, сколько мы прошли по дороге в лесу, и в какую сторону, но впереди я слышал шум трассы, а это была хоть какая-то надежда. Дорога кончалась, и между деревьями я видел, как время от времени проносятся световые пятна включённых фар.

Ноги уже отказывались идти, но выбора у меня не было. Это я один, вероятно, прикорнул бы под ёлочкой, но я нёс Кристину. Я отвечал за неё. И за то, что я такой болван.

Это я потащил её за пирожком, упустив поезд, это я вылил на неё раскалённый кофе, я оставил её в открытой машине вместе с ключами, я не смог отбить у пьяной шпаны, и она чуть не утонула. Пока в свои достижения смог записать только то, что я вытащил Крис из моей утопшей машины.

Всё.

Если её уволят из-за меня, то мне можно будет присудить какое-нибудь говорящее звание. Неудачник года! Разрушитель карьеры!

Как же ей не повезло со мной.

Крис вздохнула во сне. Правильно, малышка, ты вляпалась в меня не по своей вине. За всё это отвечаю только я.

Впереди я разглядел тёмную фуру, стоящую у обочины боковой дороги. Надо попробовать разбудить водилу и попросить у него хотя бы телефон, чтобы позвонить. Но когда я приблизился к кабине, я услышал внутри характерные ритмичные звуки, вот блин. Неудачный момент.

Мне ничего не пришло в голову, как медленно пойти дальше, обречённо переставляя ноги. Впереди была трасса и, может, быть ещё кто-то добрый захочет нам помочь.

Сзади скрипнула дверь, и кто-то выпрыгнул на гравий. Через мгновение нас обогнала девица в обтягивающих штанах и устремилась к фургончику, стоящему поодаль, который я только увидел.

– Эй, молодёжь! – крикнули мне со спины, и я остановился и осторожно развернулся, чтобы не беспокоить спящую Кристину. – Вы откуда такие? Чего мокрые? – спросил водила, подтягивая штаны.

– Из реки, – устало ответил я.

– А чего пешком в такой глуши?

– Машина на дне осталась.

Водила присвистнул, и я разглядел в свете из кабины мужика лет пятидесяти, плотного и загорелого с отчётливой сединой.

– Это как вас угораздило?

– Долго рассказывать, – мне хотелось прилечь, а не беседовать.

– Вас подвезти? – вдруг раздобрился он.

А что мне ещё терять? Может, это карма шлёт нам извинения за весь это кабздец, что с нами произошёл?

– Разве что вы в Питер едете.

– Туда, до КАДа могу добросить, твоя вон совсем выжатая.

– Вы очень добры, – я едва не упал от облегчения и радости, но вместо этого чуть тряхнул Кристину.

Её пришлось разбудить и шатающуюся подсадить на крутой лестнице в кабину грузовика. Водила что-то расправил на задней койке и указал ей ложиться туда и спать. В кабине отчётливо пахло сексом и дешёвыми презиками, но кто мы, чтобы жаловаться? Это бесплатное такси доброго самаритянина довезёт нас до нужного города из непонятной задницы мира! Пусть себе пахнет, чем хочет, пока нас не тошнит слишком сильно.

Я уселся сырой задницей на пассажирское сидение рядом с водилой и растёкся, будто весил тонну. Водила тут же завёл свою махину и врубил фары, освещая дорогу перед нами.

– Хорошенькая она у тебя, – он кивнул в сторону Крис, которая, кажется, уже спала крепким сном, толком и не поняв, что происходит. – И ты молодец, тащил её на себе. Ты мне Санька моего напоминаешь, – на мой вопросительный усталый взгляд продолжил, – сынка моего единственного. Представляешь, четыре девки и один сынок.

– Поздравляю, – как-то тупо ответил я, будто бы они у него родились. Скорей всего, они все уже были взрослыми.

– Такой же балбес, как ты, но тоже молодец. Всегда всем помогает, не позорит батю! Иногда и непонятно, подзатыльник ему влупить или похвалить! Эх, пацаны, какие вы молодые…

Его голос начал сливаться с шумом мощного мотора, мы выехали с боковой тёмной дороги на трассу, и перед глазами у меня поплыло, я клюнул носом один раз, второй и выключился.

***

Меня потрясли за плечо.

– Приехали, молодёжь! – слишком бодрый и довольный голос водилы вывел меня из глубокой комы. Я открыл один глаз, потом второй и посмотрел на улицу. Сзади зашевелилась Кристина, тоже услышавшая его голос.

Мы кое-как проснулись, несмотря на то, что была ещё глубокая ночь и, поблагодарив водителя, вылезли из машины на улицы Санкт-Петербурга.

– Крис, мы почти приехали, осталось чуть-чуть, доберёмся до гостиницы и всё! – пытался приободрить её я, но она выглядела такой измождённой, что, казалось, вот-вот упадёт.

– Не могу в это поверить, – вздыхая, отозвалась она слабым голосом.

Хорошо, что я помнил название гостиницы, но в упор не помнил её адрес. Голосуя на дороге и ловя попутку, пришлось попросить ещё одного доброго человека, залезть в карту и найти эту гостиницу, а потом уже подвезти нас до неё. Денег у нас с собой всё равно не было, поэтому это снова была чистейшая благотворительность.

К концу нашего безумного дня мне уже было всё равно, что происходит вокруг и не везёт ли нас какой-нибудь маньяк к себе на дачу, чтобы закопать под сараем. Я там хотя бы высплюсь, думалось