жалом за столом водить. Или у вас всё ваш вожак отбирает? — я кивнул на Болли. — А монахи меня только днем ждут, так что дайте пройти, я тороплюсь.

— Ха, торопиться он! — глумливо ощерился Рерик, — Скачет, значит по скалам, как козел. Так ведь и добегаться можно. Нога соскользнёт, и готов! ... Что скажешь, а Болли? — подмигнул он предводителю.

Я непроизвольно положил руку на топор, торчащий за поясом — ним я не расстаюсь. Оценил ситуацию — хреновый расклад: Болли, Эйнар, Рерик, за спинами маячили Бруни и Хальфдан. Эти хоть и не смотрят волками, но рожи хмурые, недовольные. Понятно — наслушались про меня всякого...

И у всех копья, хоть и без щитов. Шансов — никаких.

— Стоит о такого руки пачкать? — скривился Болли, — Тем более форинг ждет, что он что-то там у людей выведает, — потянул паузу, оглянулся по сторонам... — Ладно, пропустите его, парни.

И сам первый сделал шаг в сторону. Я непроизвольно сглотнул. Неужели так разойдемся? Чёт не верится...

— Жаль, — прищурившийся Рерик неохотно освободил дорогу. — А так бы сказали, что сам на копья выскочил... Как козел! — он ухмыльнулся. — Или уже нашли такого.

Шаг. Шаг. Шаг. Поравнялся со стоящим впереди Болли. Ни я не он головы не поворачивали, только скосили глаза, сопровождая друг друга взглядами.

— Чё ты мокрый такой? — не удержался Эйрик, когда я протискивался мимо.

— Мылся, — буркнул я, — не всё ж кой-кому переводить щёлок на свои патлы.

В спину прилетела усмешка Болли.

Не, я всё понимаю, орки офигеть какие чистоплотные, по возможности будут мыться по несколько раз в день, но у всего же есть разумный предел! Этот орочий метросексуал возился со своими волосами, как какая-нибудь Московская блонда!

Прошел хмурых Бруни и Хальфдана. Эти отводили взгляды. Шаг, другой... Неужто пронесло? Я приготовился выдохнуть, и вновь перейти на бег. Не успел...

— Эй, ублюдок, — донеслось мне вдогонку.

Чёрт! Неторопливо обернулся, мысленно готовясь ко всему. Для копья — самая дистанция, а мне и закрыться нечем.

Болли пристально смотрел вслед. Потом сделал несколько шагов в моем направлении, остановил жестом дернувшегося было за ним Рерика.

— Ты оскорбил меня, ублюдок, — сказал он, подойдя почти вплотную. Я даже запах пота его почуял. Сказал не громко, но так, что у меня внутри всё заныло. — Ты выставил меня дураком перед всем лидом, усомнившись в моих решениях... А я этого не люблю, — покачал он головой. Затем усмехнулся, окинул оценивающим взглядом. — Ты ответишь за это, ублюдок. Не сейчас, но ответишь. И мне плевать, чей ты родич ... Родной берег ты не увидишь. Обещаю!

***

— А вот и наш бегун! Чёт долго сегодня, мы уж тут замерзать начали!

На утоптанной снежной площадке чуть выше палатки подпрыгивал, размахивая руками Синдри. Разминался.

— Ну что, разогрелся? — подмигнул он мне, — Давай два на два, — кивнул на подходящих Фреира и Бьярни.

— Вчетвером?

— Ага! — жизнерадостно заулыбался шустрик, — Регин и Торстейн у полыньи остались, хотят еще по забросу сделать.

— Нормально хоть сегодня получилось?

Честно говоря, парни меня покрывали... Ну как покрывали? Секрет это был Полишинеля что, научив работать захапами и более-менее наладив процесс, я, по большей степени, на рыбалку забивал: бегал, ходил к монахам. Но рыбы хватало. Да и сомневаюсь я, что напрорубай мы в заливе еще хоть десяток полыней, рыбы будет больше.

— Нормально, — степенно кивнул Бьярни, — даже на засолку оставили.

Значит действительно — нормально. Обычно не шедшую на стол рыбу морозили, благо весь остров был один большой морозильник. Если на засолку, это значит будет запас на будущее. На первое время. Пока первую деревню ... не ограбим.

— Ну чё? — «бил копытом» Синдри, — Вы с Бьярни, я с Торстейном?

Я кивнул — норм расклад. Торстейн хоть не такой здоровый как Бьярни, но выше нас с шустриком.

— Только Синдри, — попросил Бьярни, — давай сегодня без ножей?

— Да как это?! — взвился тот.

Синдри был мастером ножевого боя — мелкий, по сравнению с остальными, подвижный, резкий как ... ну вы поняли. И, как правило, большинство наших дружеских спаррингов заканчивалось тем, что он проскакивал под копья, входил, так сказать, в клинч, и завершал дело быстрой и неожиданной атакой саксом в обход щита.

— Ну, вспомни, когда в строю до ножей дело доходило? — попытался воззвать к совести маньяка-ножемана Бьярни, — даже до топоров редко когда.

— Не брезгуй коротким клинком, парень, — внезапно раздалось за нашими спинами, — однажды он может спасти жизнь!

Блин, Фритьеф! Ну как ты умудряешься так незаметно подкрадываться? Хотя гигант, конечно, не крался. Просто быстро, и, несмотря на размеры, очень тихо, как кошка перемещался.

— Слушай, ну... — я скривился, — по сути же Бьярни прав? В реальном бою так делать не будешь!

— Почему? — скептически прищурился здоровяк.

— Ну, успеет он одного в том строю подрезать, и что? Соседи копьями затыкают! Выглядит такой финт, конечно, красиво, только бесполезно.

— В реальном бою говоришь? — усмехнулся Фритьеф, — И во многих ты был?

Я насупился.

— А что, мало их было, за прошлое лето?

— Да считай, что и не было, — обломал меня в лучших чувствах ветеран, — по крайней мере, серьезных.

— Что, даже когда мы с конными бились? — удивился Синдри.

— Кстати да, Фритьеф, — я приподнял бровь, — парень чуть концы там не отдал... Ну, в смысле, чуть в Валгаллу не отправился.

— Он? В Вальгаллу? — хохотнул здоровяк, на что шустрик потемнел лицом и скрипнул зубами. — Впрочем, мы не о том, — тут же поправился Фритьеф и пояснил. — В любом бою можно встретить смерть. Вон, приятель твой, как его там? Его вообще огриха запорола, как кабана. Скажешь, то большой бой был? Не, мальки, в серьезных зарубах вы еще не бывали.

Мы переглянулись. Да уж...

— Особенно, — продолжал то ли поучать, то ли ностальгировать ветеран, — когда команды с двух или трех кораблей соберутся... Полные команды. И у людей народа не меньше. Вот тогда такая теснота в битве бывает, не развернешься ни с копьем, ни с секирой! Тут только на добрый скрам уповать... Или вот еще! Захочет наш форинг