трофеи под себя, чинили, заново обшивали полоской сыромятной кожи по ободу — времени в переходах под парусом хоть отбавляй.

Идея делать многослойный, так сказать прото-фанерный мне уже не казалась здравой, слишком уж нерентабельными выглядели трудозатраты: я почти месяц провозился над изготовлением тех щитов, а прослужили они сколько? Эх, был бы я знатный рабовладелец... Эй, Гаврила и Хомяк, мне к следующему лету нужен десяток новых щитов. Выполняйте! И сделайте половину из них такими, а другую половину — сякими... Вот только некому мне так «делегировать», сам, всё сам.

Зато мои щиты были легче!

— Да-а-а... — Синдри потер нос, — Не подумал. Ладно, придумаю что-нибудь.

Он покосился куда-то за мое плечо. Я обернулся. Из-за холма показались наши охотники: Болли с командой. Бруни и Хальфдан тащили на плечах по туше.

— Ну что, парни, — стряхнул задумчивость шустрик, — еще раунд?

Глава 5 Скоро в море, а корабль не готов

Как-то незаметно пролетела зима. Солнце висело над горизонтом всё дольше, воздух начал прогреваться, сугробы вокруг палатки съёжились, уплотнились и потемнели.

Наконец Кнуд, надолго слегший после Йоля нашел в себе силы подняться и выбраться из палатки.

— Вот что, форинг, — слегка всё-еще подкашливая, прокаркал кормчий, — пора нашего Ворона чинить. В море скоро, а мы течем как дырявая бочка.

Сигмунд, стоящий неподалеку повернул голову в сторону корабля и помрачнел. Честно говоря, решение этой проблемы даже не откладывали, а как будто «вынесли за скобки». Типа нет ее. Или вернее, притворились, что есть проблемы понасущнее: еда, топливо... быт.

Корабль мы буквально на следующий день после памятного тинга полностью разгрузили, в том числе от балласта и, смастерив уже знакомые мне блочные полиспасты, вытащили на берег. Поскольку перевернуть кверху килем сил не хватило, сверху его закрыли нарубленными ветками, соорудив что-то вроде шалаша, снеся все барахло, не нужное прямо сейчас, опять внутрь.

— Я понял тебя, кормчий, — наконец вытолкнул из себя наш форинг, скорчил гримасу, как от зубной боли, и утопал.

На следующий день вся команда «прокручивала фарш назад»: разбирала навес, разгружала барахло, короче — освобождала корпус «Ворона» от всего, от чего можно, не нарушая целостности корпуса. И только волосатик, под предлогом, что народ нужно кормить, опять увел своих подручных на охоту.

За зиму трещина никуда не делась — не зарубцевалась, не превратилась в страшный сон или оптическую иллюзию. Короче, с ней надо было что-то делать.

— Может сможешь добыть у монахов подходящую доску? — с надеждой взглянул на меня Кнуд. — Даже если короткую. Заменить треснувшую мы в этих условиях всё равно не сможем, но хоть сверху заплатку наколотим. Гвозди у нас есть.

Наверно, имелись в виду те, что остались от разбитых щитов — выбрасывая измочаленные доски, мы сохраняли железо: умбоны и те самые гвозди. Правда, по сравнению с гвоздями, крепящими доски борта к шпангоутам, эти были какими-то несерьезными.

Я надолго задумался, перебирая в памяти варианты.

— Нет, Кнуд, — опередил мня Фритьеф, — я с Асгейром часто бывал у монахов, нет у них ничего подходящего. Сплошной камень, — пояснил он, увидев непонимание в глазах старика.

— Ну, может, балку какую потолочную купим? Обтешем ее до нужной толщины...

— Я же говорю — камень. У них все потолки арочные.

— Тролья отрыжка! — выругался Кнуд.

Не меньше часа обсуждали различные, даже самые фантастические варианты. Наконец пришли к выводу, что придется заполнить трещину смолой, и заклеить сверху крепкой холстиной.

Блин, как по-моему, то какая-то лажа. Конечно, что большие корабли, что маленькие лодки смолили, но... Одно дело, когда смола частично впитывается в древесину или покрывает ее тонким слоем и другое — когда предполагается что в трещине будет ее здоровенный кусок. Но выступать не стал, видел, как разносят различных прожектёров. И это — «уважаемых хольдов», а уж меня-то вообще с дерьмом смешают.

— Так, Асгейр! Где ты там? — Сигмунд отыскал меня взглядом, — Топай к людям, попроси у них смолы, у нас мало и не хватит.

Окей, босс! В смысле я потопал. Как потопал, так и вернулся — монахам смола была без надобности.

— Чего можно было ждать от этого бесполезного?! — злобно выплюнул Эйнар: охотники к этому времени уже вернулись.

Стоящий рядом Болли открыто ухмылялся.

— Плохо, — скривился Сигмунд, — придется собирать.

— Да ты что, форинг! Сколько мы ее собирать будем? — всполошился Ойвинд. — Мы так и к середине лета не отчалим.

— А что ты предлагаешь? — насупился Сигмунд. — Знаешь другие способы починить корабль? Предлагай.

— А что если? ... — начал я.

К этому моменту я уже мысленно отрешился от обсуждения — всё равно ничего путного я не придумаю: я не корабельщик и даже не плотник. В этот момент я мысленно прикидывал, как бы мне приспособить крепление под сакс на тыльную сторону своего «фанерного» щита. А что? Он-то легче остальных — клееный из тонких дощечек за счет многослойности и перекрещивающихся волокон он обеспечивал ту же прочность что и обычный... Клееных! Черт! Как я забыл!

— А что, если место смолы использовать клей?

Похоже меня не услышали!

Так, нафиг, я протолкался вперед, подвинул в сторону Ойвида, мешавшего выйти к «старшим».

— Послушайте меня!

Ноль эмоций — народ зашелся в обсуждении методов сбора смолы. Пришлось драть глотку:

— МЕНЯ! ПОСЛУШАЙТЕ!

— Да чё тебя слушать? Опять фигню какую предложишь? Из-за тебя тут застряли! Не ты, ушли бы осенью домой, и всех делов!

Я чуть не подавился. Рерик, ты в своем уме? Впрочем, парень похоже и сам понял, что в желании уязвить меня какую-то фигню сморозил: на него оборачивались, чуть ли пальцем у виска не крутили.

— Ты чего-то хотел предложить? — перекрывая «бу-бу-бу» толпы прогудел Фритьеф.

— Да. У монахов нет смолы, но у них есть молоко! — я торжествующе обвел глазами орков.

Ноль реакции!

— И что? — долетело со стороны Сигмунда.

— Как что? — даже потерялся я, — Здесь никому не знаком молочный[1] клей?

— Асгейр, — с укоризной сказал Снор, — нам корабль чинить надо...

Блин! Да что ж вы такие тупые-то!

Молча я протолкался к борту корабля, поискал глазами... Ага, вот оно!

— Видите затычку? — ткнул я в один из чопиков, которые корабельщики поставили на месте сучка в доске, — На