А потом засела за счётные книги по гостиницам. Цены на проживание отличались, видимо, из-за местоположения. Моя гостиница находилась почти в центре города, и цены, естественно, были выше. Обе небольшие, в каждой всего по двадцать номеров. Но если в «Привале странника» часто аншлаг, то в «Семь ветров» селились неохотно. И, думаю, причина не только в стоимости. Возможно, у «Привала» проходимость больше или конкурентов меньше. Судя по записям, столовая там функционирует. Затраты на горничных и портье практически одинаковые. Жалование составляет один золотой. Тариф на проживание в «Привале странников» не менялся уже полтора года и составляет пятнадцать серебряных монет в сутки. В «Ветрах» Эгмонт постепенно снижал плату с двадцати пяти до двадцати серебряников. На последней цене снижение остановил, хотя менял до этого примерно раз в квартал. Есть определённая планка, ниже которой нельзя опускать стоимость? Скорее всего. Но как тогда быть с летней скидкой? Надо думать.

Также заметила по отчётам столовой гостиницы «Привал», что они работали в ноль. То есть цели заработать на питании не было, хотя возможность есть. Средний счёт за обед или ужин 5-7 серебряников. Учтём.

Изучив счётные книги, посмотрела на выданные отцом талмуды. «Финансы и налоги» не вызывали оптимизма. Поэтому я решила начать с записок путешественника. Нашла по оглавлению столицу Броссары, Адалстан, и погрузилась в чтение. Как и думала, Август (автор книги) в первую очередь обращал внимание на удобное расположение гостиницы и уют внутри. Из чего состоит этот уют в отелях? Доброжелательный персонал, чистота номеров и приятные запахи. Как кинестетик я всегда акцентировала внимание на ощущениях. Так что завтра надо будет проверить в гостинице все три показателя.

Закончив с изучением столицы в «Записках», снова покосилась на первый том несомненно полезного чтива. И как примерный студент решила отложить его на потом, а пока поискать в библиотеке Лореляй книгу по полезным травам. Нужно было озаботиться «алиби» перед Ребеккой на случай расспросов. Поэтому, захватив светильник, я направилась в будуар матери Аннет. Далеко не сразу нашла стеллаж с «учебной» литературой. Он располагался в дальнем углу, пара полок в шкафу была заставлена детскими книжками: букварём, сказками, начальной арифметикой, географией и биологией. Книгу по растениям я нашла на четвёртой полке сверху. И, видимо, пока перебирала библиотеку, в голове постепенно оформлялась идея, чем занять помещение столовой после завтрака: примерно с двенадцати часов там можно организовать читальню. Не знаю, как тут с общественными библиотеками, но эти книги не должны пылиться без дела. Идею нужно ещё хорошо обмозговать, но мысль, как мне кажется, стоящая.

Вернувшись в комнату с талмудом по растениям, я записала последним пунктом идею с читальней. Полистав принесённую книгу и убедившись, что в ней есть упоминания алоэ вера и крапивы, я отложила книгу в сторону. И всё же взялась за «Финансы и налоги». Правда, сначала расправила постель. Розовое покрывало аккуратно сложила и отправила на трюмо. Бежевый комплект портьер с покрывалом оставила на завтра, оценив высоту потолка (явно нужна лестница или стремянка).

Время перевалило далеко за полночь, когда я улеглась в кровать с книгой. Так что ничего удивительного в том, что вскоре задремала, не было. Противилась сну я недолго: зубодробительные формулировки в тексте навевали тоску. Отложив книгу на тумбочку, на автомате загасила светильник и провалилась в сон.

И именно тогда подсознание вытащило на свет воспоминания Анни. Счастливое детство, которое закончилось на рассвете девичества, когда от лихорадки погибла её мать, Лореляй. Именно это событие и повлекло катастрофические последствия. Развивающийся магический дар Анни замер в одной поре, то есть на весьма низком уровне. А дальше – хуже. Эгмонт был занят двумя гостиницами, наверное, только после смерти Лореляй он понял, как она ему помогала с бизнесом. Ребекка была поглощена собой и на младшую сестру не обращала внимания (подростковый возраст во всей красоте). Заботу об Аннет взяла на себя старая нянюшка её матери. Тем летом во время чёрной лихорадки погибли и родители Лореляй, а Волда осталась без крова. Долго она не прожила, всего пару лет. Но после её гибели у Анни всё смешалось в голове. Криками и слезами она добивалась внимания родных, и в итоге превратилась в весьма капризного и эгоистичного подростка. Недостаток положительных эмоций компенсировала пирожными и булочками, не замечая, как полнеет от них. Когда же дела в гостиницах пошли не очень и отец объявил, что надо сократить штат слуг, Аннет закатила настоящую истерику. Ребекка пообещала ей, что сама будет заботиться о её нарядах и причёсках не хуже личной горничной Марлен.

А полгода назад в их жизни появился Михель. Обходительный и привлекательный юноша завладел всеми её фантазиями. И Аннет влюбилась в него без памяти, принимая всерьёз его знаки внимания, будь то новые краски для её художеств или конфеты. Его общение со старшей сестрой воспринимала как дань вежливости. Поэтому предложение, озвученное Михелем в кафе, стало для неё ударом. На эмоциях забралась на перила моста… Подоспевший отец вроде уже уговорил её перелезть обратно, но Аннет неудачно зацепилась юбкой за каменный выступ и свалилась в реку. Не умея плавать, она сразу наглоталась воды и начала тонуть. Да ещё и тяжёлое платье тянуло её вниз, хотя Анни отчаянно сопротивлялась. Несмотря ни на что, она хотела жить, но было уже поздно.

Судорожно вздохнув, я проснулась и резко села на кровати. И тут же закашляла, невольно вспоминая нехватку воздуха после переноса в это тело. Судорожно вздохнула и медленно выдохнула. И так несколько раз, пока дыхание не выровнялось.

Снова вспомнила сон и чуть не расплакалась. Вот теперь мне было жаль Анни. А ещё подспудно возникло ощущение неправильности происходящего. Аннет не меньше меня хотела жить, так почему её тело я заняла? Или её смерть была предрешена, а я не должна была погибнуть? Тем не менее я порылась в недрах своей души в поисках постороннего присутствия, но ничего лишнего не нашла.

Как бы там ни было, я рада, что воспоминания вернулись. Знала бы, что так произойдет, ещё бы днём вздремнула. Впрочем, ничего критичного я вчера не сделала, всё вписывается в рамки, озвученные отцу. Чуть не погибнув в реке, я намеревалась кардинально изменить свою жизнь.

За окном уже рассвело, поэтому решила не разлеживаться. Умываясь, я вспомнила, что вчера так и оставила «рабочие» платья на чердаке. Да и в принципе его ещё не полностью обследовала, а значит, сейчас займёмся именно этим. Талмуд «Финансы и налоги» подождёт. В конце концов, я непонятные вопросы могу у отца уточнить.

Надела коричневую юбку и кремовую блузу, а после занялась примечательным корсетом. Он плотно облегал талию, а вот бёдрам придавал объём, делая мою фигуру более пропорциональной. Ремешок на талии давал возможность утянуть именно её. Плюс ко всему по нижней кромке были пришиты симпатичные кремовые кружева, делая наряд немного праздничным. Волосы заплела во французскую косу и тут же выпустила локоны по бокам, чтобы массивные плечи не так бросались в глаза. Ещё раз оглядев себя, пощипала щёки, чтобы исчезла неприятная бледность. А вообще надо днём позагорать в саду. Аннет, то есть мне, загар должен пойти.