— Почему? — удивилась Мера. — Никто же не знает…

Поймала взгляд Магрея и прикусила язык. Поняла, что сморозила глупость.

— У нас бы замяли, — поспешила исправить положение, но женишок уже рассматривал ее с изучающим интересом. Как музейный экспонат. Мера поежилась и обезоруживающе улыбнулась, будто невзначай погладив ладонь мужчины свободной рукой. — Лучшее темное сердце курса все-таки.

Мышцы Зиланта напряглись, он едва заметно облизнул губы и глубоко вдохнул. Мера мысленно усмехнулась: «Ничего, дорогой, мы еще посмотрим, кто кого», и погладила его снова.

— Наш воспитатель беспристрастен, — профессор накрыл ее ладонь своей. Пришлось остановиться и заглянуть ему в глаза. Зилант поймал ее взгляд и довольно улыбнулся. Скользнул руками к талии собеседницы, ловко прижимая к себе. — Он так держится за это место, что родственников сдаст, а про студентку и говорить нечего. Но браслет — небольшая беда, — объятья стали крепче, и Мера почувствовала, что к волне нежности присоединилось легкое томление. Мысленно ощетинилась, а Магрей наклонился к ее уху и невозмутимо продолжил: — большинство из нас живет с амулетом всю жизнь. Без него даже сложнее, ответственность давит.

— Вот как, — улыбнулась Мера. Как забавно ее загоняли в ловушку! Надо бы было высвободиться из объятий, но показалось вдруг, что вокруг колючий холод и только в руках женишка тепло и безмятежность.

— Да, — прошептал Зилант и потянулся поцеловать.

Не успел. Мера увернулась и тут же поспешила отстраниться. Двигаться дальше в ее планы не входило.

— Чужие мужчины не в моих правилах, профессор, — спокойно пояснила она. — Я бы не хотела встречаться с человеком, который принадлежит не только мне. И другим такого не желаю.

— Друзья называют меня Зил, — усмехнулся Магрей, было видно, что он воспринял отказ философски. На мгновение Мере подумалось даже, что женишку не очень-то и хотелось поцеловать ее. — И ты тоже называй так за пределами академии, — снова предложил ей взять его под руку и подмигнул: — Чтобы переходить в чье-то единоличное пользование, надо убедиться, что с этим человеком действительно хорошо. Изучить в подробностях все грани связи. Иначе никак.

Шумно, почти театрально вздохнул и сжал ее ладонь.

— Значит, пока никак, — подмигнула ему Мера и, схватив за руку, потащила в сторону показавшихся на горизонте домишек.

Сейчас, когда очертились границы дозволенного, ей отчего-то стало легко и весело. Первый пункт плана можно было считать исполненным.

На главной площади города еще не закрыли ярмарку. На входе торговали тканями и посудой. Громко зазывал к себе продавец ковров. Около кибитки с приправами и специями пахло эстрагоном, а рядом с ведьмой, предлагающей зелья, подозрительно несло совсем не используемой в магии мятой. Зилант остановился напротив продавца сладостей и, протянув монетку, взял двух золотистых петушков на палочке. Отдал одного Мере.

Улыбнулась, рассматривая сквозь леденец вечернее солнце. Прямо как в детстве.

— Это и есть обещанный ужин? — съязвила, с шутливым вызовом глядя на собеседника. Лизнула сладость и закрыла глаза. И впрямь как в детстве!

— Торговец леденцами — бОльший волшебник, чем ведьма с травами, — вполголоса сообщил женишок и лизнул свою конфету. — Пойдем дальше.

Подхватил под локоть и направил в сторону закрытого шатра.

— Хочешь узнать свою судьбу? — зловещим шепотом произнес он, осторожно заталкивая спутницу в занавешенный проход. — Баловство и ерунда, но, чтобы окунуться в детство, самое то.

— Куда ты привел меня, Зил? — хихикнула Мера, пряча уже ненужную палочку от леденца в карман и полной грудью вдыхая запах ладана. — Будто мне тринадцать и меня окучивает паренек из школы.

Огляделась и в полутьме заметила старуху, сидящую за столом с огромным, с хороший арбуз, магическим шаром. Остановилась в нерешительности: казалось, сделай она шаг, хозяйка шатра рассыплется в прах.

— Моя подруга хочет задать вопрос судьбе, — Зилант осторожно подтолкнул Меру и, якобы поддерживая, обнял за плечи, прижимаясь к ее спине чуть сильнее, чем позволяли приличия.

— Событий не изменить, — проскрипела старуха, и Мера подернула плечами. Возраст у дамы был более чем почтенный, а глаза светились нехорошим огнем. — Ты увидишь именно то, что будет после всех трепыханий и попыток переиграть провидение.

— Я не хочу, — стушевалась Мера, — боязно.

— Учись, нежное создание, — хмыкнул Зилант и протянул старухе монетку. — Желаю узреть свою свадьбу!

Слегка сжал плечи Меры. Закрыла глаза, все-таки вкупе с накатывающей нежностью прикосновения женишка оказывалась ужасно приятными.

— Хоть узнаю, будет ли она, — пояснил Магрей. — А то с теми девушками, что предлагает отец, проще остаться холостяком.

Старуха смерила его тяжелым взглядом и покачала головой.

— Покажу тебе приглашение. Думаю, тебе, темное сердце, будет достаточно. Главное — не забудь, что давно не носишь амулетов.

Зилант снова хмыкнул, а Мера почувствовала, как мужские руки выпустили ее плечи и женишок подался вперед, вглядываясь в шар. Все ее существо охватила тревога. Одно дело, когда с собой не могут справиться ученики, и совсем другое, когда бушует победитель соревнования по боевой магии. Тронула Магрея за руку.

— Может, ну его, — предложила вполголоса. — Я видела торговца исполняющих желания фонарей.

— Брось, — отмахнулся профессор. — Это всего лишь ярмарка! И до фонарей мы дойдем. Как раз стемнеет.

Мера только покачала головой. Скорее всего, старуха — шарлатанка, но что, если ей удастся вывести Зиланта из себя?

Бабка прошептала что-то нечленораздельное и погладила шар костлявой рукой. Магрей состряпал насмешливую мину и вгляделся в артефакт. Тот сверкнул ярко-красным и снова потемнел. Мера нахмурилась, шар показывал только чернильную тьму. Посмотрела на Зиланта и сообразила, что обещанное приглашение видит лишь женишок. Лицо Магрея застыло маской, в глазах запылала злость. Фыркнул и уставился на старуху.

— Пройдоха! Обманщица! — прошипел он и поспешил на выход. Мера кивнула хозяйке шатра на прощание и последовала за мужчиной. Еще не хватало, чтобы он разошелся!

Не тут-то было. Зилант стоял на выходе и ухмылялся в пространство. Как бы он ни был зол несколько мгновений назад, уже привел себя в чувство. Улыбнулся спутнице и покачал головой, будто расписываясь в своем безрассудстве.

— Это было дурацкая идея! — выдохнул он. — Пойдем купим фонариков.

Взял Меру за руку и подвел к торговцу.

— Выбирай!

Грустно улыбнулась. В детстве она верила, что улетающие к небу светящиеся шарики исполняют желания. Покачала головой. Когда их очарование исчезло? Может, когда ее на выходе с кладбища, где только предали земле тело отчима, поймал мужчина и напомнил, что завтра сроки выплаты отцовского долга? Или когда ее дом осаждали кредиторы, а каждый устроитель аукциона предлагал добавить немного к стоимости лота, если молодая госпожа будет благосклонна? А может, когда несколько дней кряду кроме хлеба, в доме не было ни крошки? Нет, тогда, кажется, вера еще жила. С какой неуемной энергией Мера обыскивала дом, думая, что потеряла луковицу! Искренне надеялась на чудо.