У меня свадьба. Значит, будем веселиться.

И первым делом… Опять пить? Нет, пару тостов без меня, пожалуйста! А танцы, это отлично. И угощение просто выше всяких похвал. И мужья, что бы они не говорили ранее, очень даже неплохо танцуют. О-о-о-о-о, и адмирал решился пригласить меня на очередной танец?

— Что с вами, Эссалия? Вы хорошо себя чувствуете? — спрашивает он с тревогой.

— Просто отлично! — отвечаю, одаряя Роутена улыбкой.

А затем продолжаю:

— Кто вам помог с декором? Зал украшен явно женской рукой.

— Моя сестра, — последовал ответ, который меня удивил.

— Она здесь живет? — интересуюсь.

— Она живет со мной. Я ее опекун, — отвечает мужчина.

— Как так? — уточняю, и тут же, — Извините!

Осознала, что лезу не в свое дело. И только вежливость не позволяет адмиралу ответить мне прямо и то, что он думает по поводу моего неуместного интереса.

Минуту мы танцевали в молчании. Медленный танец с переходами, когда двое расходятся и создают выверты руками. Иначе это никак не назвать. Но тут память тела выручила и эти самые выверты у меня сами собой получались, словно это не я, а руки сами двигаются.

И вот мы вновь соединились. А Роутен произнес:

— Сестра энергоэтт.

Энергоэтт. То есть, не вырабатывает энергию. Что в этом времени равносильно ярлыку ни на что не годная. И это при том, что женщин в сотни раз меньше мужчин.

Не понимаю. Вот сколько пытаюсь понять этот новый для меня мир, и всегда нахожу что-то, что меня крайне поражает.

— Сколько ей лет? — спрашиваю.

— Лире тридцать восемь, — последовал ответ.

Явно, что Роутену неприятно обсуждать эту тему. Но… Если девушка всю жизнь при нем, то почему одинока? Вокруг адмирала столько свободных мужчин. Или если она не отдает энергию, то что? Ее полюбить нельзя, что ли? Или настолько некрасивая? Или энергия решает все?

— Почему? — задаю вопрос Реннару.

Это все тот первый бокал виноват. Я видела, что адмирал не хочет мне отвечать. Ему неприятен мой интерес. Но что-то толкало меня. Я будто нуждалась в том, чтобы докопаться до истины.

И он понял, осознал все, что я вложила в одно слово.

— Потому что энергиэтт не отдает, а поглощает энергию.

Понятно. Вместо того, чтобы добавить полгода жизни одной близостью с мужчиной, девушка забирает себе эти самые полгода жизни у избранника.

— А мужчины, отдающие энергию, есть? — приходит мне в голову.

— Они сходят с ума, — отвечает адмирал, отчетливо скрепя зубами.

Достала, понимаю. Но просто не могу остановиться.

— А вы не пробовали знакомить свою сестру с таким мужчиной? — уточняю.

— С сумасшедшим?

— С тем, кто способен одарить вашу сестру энергией. Кто может разделить с ней близость, избавить от одиночества. Неужели такие мужчины сразу же сходят с ума, едва осознают, что они…

— Что они, как женщины. Нет, не сразу. Но насколько мне известно, с женщинами они не могут быть близки.

— Потому что отдают энергию. И некому принимать. А ваша сестра может ее принять.

Для меня все было очевидно. И не понятно, почему адмирал до всего этого сам не додумался.

— Или подобные мужчины, это редкость? Здесь таких нет? — спрашиваю.

— Один на миллион, — отвечает адмирал.

Прикинула в уме. На этой планете восемьсот миллионов жителей.

— Тогда у нас есть, как минимум, несколько сонет претендентов, чтобы проверить это на практике. Правильно? — спрашиваю, заглядывая в глаза адмиралу.

Танец уже закончился. И мы отошли в сторону, чтобы договорить без лишних ушей.

— Можно ведь попробовать, — говорю, видя нерешительность мужчины.

Но он все еще сомневался.

— Вы не хотите разочаровать сестру. Боитесь зря ее обнадежить? Тогда не говорите ничего. Ни ей, ни мужчинам. Подстройте случайную встречу. В лифте, который застрянет на пару часиков, — предложила я полушутя.

Но этот вариант вдруг заинтересовал Роутена.

Настолько, что он взял мою руку. Поцеловал.

И произнес:

— Вы удивительны, Эссалия. Не будете возражать, если я сейчас покину вас?

И едва я согласно кивнула, поспешил отвести меня к мужьям и направился к выходу.

Проверять мою теорию, я так понимаю.

Я же проводила уходящего мужчину задумчивым взглядом и поняла. А энергия то все еще выжидает. Ей мало. Вернее, во мне ее слишком много. А еще, нет того невероятного давления, которое периодически возникало за эти часы. Словно я рассеиваю эту самую энергию вокруг себя, а окружающие ее впитывают.

Интересная теория. Я сегодня, вообще, мастер в этой области. Столько всего не знаю, а спешу с выводами и не переживаю, что все вовсе не так, как я себе придумала.

Но, все же, мне нужен еще один муж. Хотя бы. Сегодня.

Это первое на сейчас задание.

Маркес и Динар стараются меня не касаться. Просто потому, что тогда по ним начинают бегать молнии. А вокруг одинокие мужчины, которые не то, чтобы завидуют. Но они одного возраста в основном. Минус несколько лет, максимум минус десять. И хотя нас искренне поздравляют, радуются, было бы некрасиво выставлять напоказ лишнее. Особенно то, что я могу отдавать энергию прикосновением. Или то, что я все еще переполнена ею.

Хотя, мужья понимают много больше, чем говорят. И видят тоже. Знают, в чем я нуждаюсь именно здесь и сейчас. И вообще.

Потому дали свободу действий и мне, и окружающим. Просто приглядывают за мной, и все. А я, кажется, уже с половиной присутствующих здесь мужчин перетанцевала. И то, начинала танец с одним, продолжала со вторым, иногда даже заканчивала с третьим. Чтобы всем уделить внимание. Мне это было не сложно. И хотелось познакомиться с друзьями мужей. Хотя бы немного узнать, кто есть кто.

И что еще странно. Я запоминала всех, с кем танцевала. Их имена. Их… Не знаю. Это было что-то новое для меня. Не знакомое. Словно те, кто касался моего тела в танце, переставал быть чужим. Это как после того, как мы с Динаром и Маркесом…

Неужели я делилась энергией в танце?! Только без поцелуев и не так интенсивно.

И тут же очередное воспоминание. Леди Левинарис. На свадьбе должно присутствовать несколько сотен гостей. Это правило. Зачем и почему, я не думала об этом.

И о том же напомнила недавно Миарая.

И вот вопрос возникает. А что, если это особенность рода Левинарис? И чтобы скрыть ее, нужны эти самые сотни гостей? А здесь и сейчас не более полусотни мужчин.